Колхозное строительство 7 (СИ) - Шопперт Андрей Готлибович - Страница 34

— Матвей Васильевич, а как по-вашему, что предпримет Китай на границе с СССР? Мы готовы? — вот, Косыгин правильный вопрос задал.

Ответил не начальник Генерального штаба. Гречко встал со своего места и подошёл к развешанным рядом с картой Монголии другим картам.

— В настоящее время по возможности скрытно к границе на всем протяжении перебрасываются мобильные части ПВО. На аэродромы вблизи границы происходит перебазирование самолётов, как штурмовиков с истребителями, так и бомбардировщиков. Кроме того, вот в эти места, — министр указал на карте несколько точек, — переброшены дивизионы батарей «Град», снабжённых спецбоекомплектом. Ну и, само собой разумеется, все части Дальневосточного и Туркестанского военного округов приведены в состояние боевой готовности.

— Ох, Андрей Антонович, понятно, что сами решили тигра этого за усы дёрнуть, но хотелось бы руки при этом сохранить. Каковы ваши прогнозы? — Маленков хлопнул ладошкой по карте Монголии.

— Думаю, что надо хоть раз да ответить на несколько лет и тысячи провокаций. Зачем вообще нужна армия, если у нас пограничники десятками уже гибнут?

— Согласен с министром, — Цинев тоже хлопнул ладонью. — Хватит. Обнаглели! Сил уже нет. Они ведь понимают, что раз мы не предпринимаем активных действий, значит, слабые — боимся.

Пётр не знал, чем закончится эта провокация. Знал, чем закончится в реальной истории. Совсем скоро умрёт Хо Ши Мин, и Косыгин полетит на похороны, а на обратном пути сядет в Пекине и договорится о прекращении провокаций с Чжоу Эньлаем. И произойдёт это в середине сентября. Чуть-чуть осталось. Точно поменял он уже историю — или в той реальности тоже планировали, да Брежнев удержал «ястребов»? Теперь почти сплошь в Политбюро. Эти не только влезут в Афган, они и Пакистан за помощь моджахедам вбомбят в каменный век. И мировой жандарм сейчас не тот. Наменял историю. Люди пока лучше жить не стали, а вот новая и серьёзная война на носу. Прогрессор, твою дивизию.

— Ладно, товарищи, Давайте подводить итоги. Не будем из пустого в порожнее переливать. Давайте голосовать, — Шелепин оглядел собравшихся. — Кто за проведение операции?

— Подождите. А за «Оплеуху» или «Пощёчину»? — вскинулся Подгорный.

— Понятно, за «Оплеуху». Стоит ли гонять сотни тысяч человек и жечь миллионы тонн горючего для того, чтобы отделаться тремя выстрелами? — Шелепин грозно оглядел членов Политбюро.

Семичастный кивнул и первым поднял руку. Вздохнув, его примеру последовал и Тишков.

Событие двадцать седьмое

Приезжает мужик из недельной командировки, а у него семь штрафов за курение на балконе…

Была весна, цвели в садах знатных сеньоров абрикосы розовым великолепием, да уже и белоснежные шапки груш и яблонь кое-где виднелись. Испания — южная страна, туда тепло добирается раньше. Это был особенный для Кастилии и для всего мира день. В середине марта 1493 года от восточных берегов Индии вернулся итальянец Коломбо. Кристофоро вышел на трёх кораблях, назад привёл два, а из обломков своего флагмана сделал форт и бросил там треть команды. Не о них речь.

В конце марта 1493 года моряк Родриго де Херес вернулся в родной городок Аямонте из плавания на каравелле «Нинья» к богатой чудесами и золотом Индии. Вечером вся улица собралась послушать рассказы о приключениях де Хереса в составе экспедиции Кристобаля Колона, или Колумбуса, как на латинский манер называл моряк своего предводителя. После нескольких стаканов хереса де Херес попросил принести ему головёшку из камина, достал из кармана продолговатый круглый коричневый предмет, сунул его в рот, наклонился к головне… И в следующую секунду гости ахнули: изо рта и носа Родриго повалил густой белый дым. Кто-то громко прошептал молитву, кто-то не менее громко испортил воздух. А затем испанцы в ужасе бросились вон из дома одержимого дьяволом моряка. Так в Европе появился первый курильщик.

А уже утречком страдающего с похмелья моряка взяли под локотки парни с тонзурами. Родриго де Херес был арестован стражей инквизиции, предан скорому суду и приговорён за колдовство к бессрочному заключению. Ещё по-божески, так и суд ведь божий. Следующие семь лет до того момента, когда курение табака было легализовано в Испании, моряк провёл в тюрьме.

Однако дело его продолжило жить. Удовольствие было недешёвым, а запретный или недоступный плод всегда сладок — так и тут. Курили сеньоры, а собирали чинарики слуги. И перед челядью гордо пускали из ноздрей струйки дыма, выражая харей удовольствие. Почти богач! Окурок есть.

Кольт уровнял забияк — а мистер Бонсак уравнял сословия. Теперь и бедняки тоже могли дымить. Он, мать его, изобрёл машину, заменяющую труд крутильщиц. За одну десятичасовую смену машина производила 120 тысяч сигарет. Помимо менее высоких требований к табачному сырью — теперь можно было курить и всякий мусор — сигареты имели ещё одно «преимущество»: курить их было проще и быстрее, чем сигары или трубку.

Пётр Миронович вернулся в столицу Казахстана и попал с корабля на бал. Танцевали пиндосы. Унюхали. Осознали. Захотели.

Представителей древней профессии было трое. Не, не три шалавы, и не три щелкопёра. Приехали три торговца. Тоже ведь древняя профессия, почему об этом забывают? Приехали не просто так. Ну, во-первых, пригласили, а во-вторых… Во-вторых, не очень хороши были дела у товарищей. Нет, не разорялись — сводили концы с концами. А тут почти выход. Чего с делами?

В 1964-м министр здравоохранения США впервые признал, что курение опасно для здоровья. В 1966-м от рака умер один всемирно известный курильщик — Уолт Дисней. После смерти основателя его кинокомпания приняла решение отказаться от показа сигарет в своих фильмах. На телевидении США началась антитабачная пропаганда. А ещё корпорация Philip Morris купила огромную ферму Mission Viejo в Южной Калифорнии, решила инвестировать в строительство. Хозяйство приобреталось за 52 миллиона долларов, а уже через несколько месяцев эти деньги в трубу вылетели. В Калифорнии совсем серьёзные бои шли — всё, что можно сжечь, негры сожгли.

Хотели представители «Филип Моррис Интернэшнл» купить весь табак сорта Дюбек. Он относится к ароматической группе табаков экстра-класса, но в Америке известен мало. И вот товарищи решили попробовать делать из него сигареты для своего рынка.

— Не, ребята-демократы, только чай, — сидели у Петра в кабинете, он их коньяком потчевал и сигаретами. Экспериментальные образцы выпустила Алма-Атинская табачная фабрика специально к приезду высоких гостей. Гости, что интересно, были все трое высокими, с Петра двое, а один вообще под два метра — бывший баскетболист.

Спросили, почему не пьёт хозяин. Пётр им ногу под нос сунул и объяснил, что горстями принимает таблетки разные, и спиртного нельзя. Подымили, покачали головами, показали фиксы и пальцы. Гут. Всё купим, сколько есть.

— Не так. Я вам идею и рекламу в исполнении «Крыльев Родины», Эндрю Олдема. Да даже Марселя Бика. Плюс весь дюбечный табак Казахстана.

— А мы?

— Вы переносите производство сюда. У нас дешевле электроэнергия, бумага, труд тоже в два-три раза дешевле. И налоги меньше в разы. Сплошные выгоды.

— А в чём подвох? — это баскетболист подачу принял.

— Оборудование. Самое новое, плюс техники по обслуживанию на первое время, ну и негры для обучения наших рабочих.

— Негры?

— Ну да, с десяток. И здесь останутся. Можно с жёнами, и лучше не очень молодых.

— Транспортные расходы…

— Мы сделаем контейнеры, и я куплю свой флот контейнеровозов. Получится даже дешевле, чем возить табачные листья.

— А что за идея? — опять длинный, он, похоже, главный.

— У вас ведь компания идёт антиникотиновая. Вы начинаете выпуск сигарет с пометкой «Light» — «Облегчённые», и пишете везде, что они гораздо меньше вредят здоровью.

— А какие марки? «Мальборо»? «Честерфилд»?

— Мне без разницы, но лучше — жёсткие пачки, и подумайте о дамских сигаретах, более тонких, изящных.

— А почему вам без разницы?