Путь Императора (СИ) - Журавлев Владимир Борисович - Страница 47

Боевые башни встретили его, как старого знакомого, уставились черными узкими бойницами. Стоят, уродины! Таким и тысяча лет – не срок. Чистый камень, и ничего более.

Он смотрел на узкие круглые шпили и кривился. Уж очень неприятные воспоминания нахлынули. Здесь он и потерял большую часть отряда, вовсе не у Первой Ступени. Как он ревел тогда зверем, как метался с топором в толпе, пытался своим боевым искусством переломить схватку! Идиот. Империи всегда брали его мощью, не умением! Ну, порубил он тогда латников без счета. И что? Новые легионы подошли. У империи огромная армия, всех не порубить! Кажется, именно тогда он и понял окончательно, что противостояние армий – не путь. И обратил свое внимание целиком на традицию.

А еще он тогда страстно мечтал обвалить скалы и похоронить преследователей всех до единого в общей братской могиле! Местность как раз позволяла: проход узкий, скалы высоченные – да средств не было. А сейчас средства есть. И как бы ему не устроили то самое. Братскую могилу для последней крепи Кыррабалты. Ну не все же дураки в империи, должны понимать, что упускают? Носители живой традиции ценнее белого золота в подгорном храме!

Он еще побродил между башен, не очень понимая, зачем. То ли следы искал давней битвы. Так понятно, что нет их. Столько лет прошло! То ли опять же следы искал, но не битвы, а недавнего присутствия чужаков. Так понятно, что скалы можно и с удаления уронить. Как говорят в ином мире – дистанционно.

А потом он нашел это место. Да, именно здесь ее и застрелили. Как ее звали? Ясноглазая такая девочка, на Аллию чем-то похожа. Так же страшно честолюбива была. Тогда многие погибли. И она – тоже. Печальное место.

Он хмуро посмотрел на огромную каменную плиту. Как у него хватило тогда сил поднять ее одному и накрыть маленькую могилу? Не силой взял, бешенством и отчаянием. Страшным воином был Кыррабалта Грязный Топор, ему нынешнему не ровня!

Деревенская колонна должна была подойти еще не скоро. Пока полицейские охранение подтянут, пока проверят склоны… Так что он нашел у речки удобное местечко и расположился перекусить. В сумке еще остался мешочек темной муки. Можно размешать с водой и подкрепиться. Гадость по вкусу, конечно, но в походе не до изысков. А еще можно – и нужно! – потихоньку обшарить новоприобретенными чувствами окрестности. Если скалы будут ронять, то магией. А магию он определял уже неплохо. То есть не магию. Магии – не бывает!

Он засек их, когда уже доедал скудный обед. Вернее, не их – чужое внимание. Натянулись невидимые струны, задрожали. Пока что неслышимо. Но на ближнем конце струн – скалы в теснине. Дернут – и… Но пока ждут, выгадывают, чтоб беженцы втянулись в теснину. Он не торопясь доел, собрал сумку. Встал, мысленно ухватился за нити.

– Предупреждение! – произнес в голове холодный голос. – Уничтожение родственной крови приведет к необратимому разрыву связей с управляющей структурой.

– Необратимому, говоришь? – прошипел он. – Да и пофиг! Жил по канавам – проживу и дальше!

Одним движением переплел нити и рванул. На дальнем конце уперлись, захрипели совсем не по-эльфийски. Потом струны лопнули и хлестнули, голову ожгло болью. Потом ему показалось, что закачались древние башни. Потом они упали. Кажется, на него, потому что наступила темнота.

Дребен Хист

Лучники достали стрелы и сосредоточились. Хист в отчаянии огляделся. Нет, помощь ниоткуда не шла – и не собиралась. На будущее наука – никогда не отрываться от войска! До него тут же дошло, что будущее закончится прямо сейчас парой стрел в горло, и стало грустно. Вот так и погибнет средь безлюдных гор Дребен Хист, император из величайших, и только степнячка-дозорная на дальнем пригорке станет равнодушной свидетельницей его бесславной смерти.

– Джайгет, ты бы отодвинулся, ежели жизнь дорога! – дружески предложил старшина егерей.

– Я тхемало, – отозвался побледневший пограничник. – Честь дороже.

– Правильный принцип! – одобрительно кивнул старшина егерей. – Сам бы с тобой рядом встал, но у нас приказ! Лучники?

Хист вдохнул последний раз чистый горный воздух и прощально отсалютовал саблей далекой степнячке. Та ответно вскинула пику. Полыхнула на солнце багровая челка.

– Имангали куул! – разнеслось звонкое меж склонов.

Лучники опустили оружие и настороженно развернулись. На пригорке рядом с дозорной появился еще всадник. И лес пик за их спинами.

– Джайгет, ты знаком с егерями? – быстрым шепотом осведомился Хист.

– Мы все друг с другом знакомы, – пожал плечами пограничник. – Профессионалов не так уж много, сам понимаешь.

– Может, переговоришь с ними? – с воскресшей надеждой предложил Хист. – Поищете компромисс…

– Не найдем. Кто помешает им расстрелять нас и уйти от конницы по ближнему склону?

Что ж, Джайгет действительно был профессионалом и ход мыслей таких же профессионалов представлял хорошо. Старшина егерей зыркнул по сторонам, прикинул расстояния, поднял руку, чтоб отдать приказ стрелять на поражение – и осторожно опустил. И пробормотал беззвучное ругательство, судя по движению губ, чуть ли не про ишачий елдак. Под крайней сосной, прислонясь бронированной спиной к стволу, сидел командир спецгруппы «Кулак императора» Ворта Урсаш, разглядывал егерей и никуда не спешил. На коленях у него покоился метатель спецсредств, а в шлеме рядом – горка капсул с этими самыми средствами.

– Джайгет! – прошипел еле слышно Хист. – Перевес в нашу сторону! Начинай переговоры!

– Не думаю, – отозвался пограничник, отвернувшись от егерей, чтоб не прочитали сказанное по губам. – Где остальные «Кулаки»?! Был бы перевес, Ворта уже выстрелил бы! Значит, что-то ему мешает! Это – баланс сил! Надо выжидать! Вдруг у них нервы подведут? Любой профессионал тебе то же скажет!

– Курган сложу из голов профессионалов! – мгновенно взбеленился Хист, не выдержав упоминаний о больной теме. – Не будь я император из величайших! Совсем от жизни оторвались, людоеды! Я вам всем покажу баланс сил!

Степной жеребец, проникшись злобой хозяина, заплясал и боком пошел на егерей, хрипя и скалясь.

– Вы кому служите, людоеды?! – рявкнул маленький полицейский, наезжая на старшину егерей.

– Главному визирю! – сказал старшина, побледнев.

Хист яростно хлопнул обнаженным клинком по голенищу сапога, дико сверкнул глазами – и огромным усилием воли взял над собой контроль.

– Ну так разъясни, слуга главного визиря, чем ему помешали степные роды и одна крохотная деревенька, которые я сопровождаю на яйлу! – хмуро предложил он.

– Да я человек маленький! – пожал плечами егерь. – У меня приказ визиря: раздавить самозваную гадину.

– А сам он кто? – огрызнулся Хист.

– Тоже гадина, – честно признал кто-то из егерей.

Установилась задумчивая тишина. Хист наблюдал, как от отряда степняков в их сторону неторопливо едут два всадника, и нервно играл клинком.

– С гадиной в целом понятно, – вдруг подал голос пограничник. – Врете вы все. Про гадину – это императора был указ! А император у нас с тех пор сменился, и он как раз перед вами! Самозваный, нет ли – неважно. Важно, что единственный и к тому же получивший присягу от лучших боевых частей императорской армии! Ты лучше огласи, маленький человек Здыхло Подгай, эпсар прямого подчинения Ставке императора, секретную часть приказа!

– Да она у меня та же, что и у тебя, эпсар для особых поручений при Ставке императора Джайгет! – усмехнулся егерь.

– Не допустить исполнения пророчества. Любой ценой. Разве нет? Только ты решил охотиться за принцессой, а я – за тем, кто принцессу возведет на трон!

– Надоели, – устало сказал Хист. – Надоели профессионалы. И эльфы придурочные надоели. И гномы озабоченные. Как вы мне все надоели со своим пророчеством, сил нет! Ну что ж вы такие тупые, э? Научились зубами выгодные местечки в жизни отбивать, больше ничего не требуется осваивать? А думать?! Империя на сломе, здесь уже думать надо, как дальше жить!