Нийлас. Поцелуй тигра (СИ) - Грез Регина - Страница 32

— Аркос? – хрипло переспросил Проводник.  -  Что ты сказала? Откуда тебе известно это имя? Отвечай быстро!

Он бросился к Алейше и грубо тряхнул ее за плечи, пока она кричала ему в лицо какие-то обвинения. Амир рычал, дергая цепи, требовал и угрожал, не замечая того, как металл впивается в плоть, срывает кожу, пачкая запяться и щиколотки в крови.

Утробное ворчание у входа в пещеру заставило его смолкнуть. Огромная шипастая морда почти загородила проход, но следом внутрь протиснулось длинное туловище. Уродливые обрубки крыльев топорщились на спине, когтистые лапы скрежетали по каменному полу, засыпанному вековой пылью и сором.

Проводник немедленнно оставил Алейшу и двинулся к драконице с раскинутыми как для объятий руками.

— Еще рано, Тура! Подожди, я должен с ней поговорить. У меня есть вопросы.

Пасть чудовища открылась в протестующем оскале, Амирхан заметил багровый толстый язык, унизанный по центру металлическими шарами – задумка прежних хозяев.

«Бедную тварь когда-то терзали люди, разве теперь она кого-то пощадит? Слабое утешение – сианцы вместе с яссами сравняют горы с землей в отместку за маленькую принцессу, которую я не сумел спасти. Нийлас погрузится в скорбь. Отец надолго закроется во дворце. Тамил… На пару месяцев оставит развлечения, а потом улетит праздновать на Чантас. Лишь бы не трогал Хуму».

Напрягая легкие, он крикнул изо всех сил:

— Лиша, я люблю тебя! Если бы вернуться назад на денек, я бы не выпускал тебя из рук. Эх, как пусто прошла минувшая ночь... 

Он с досадой ощутил назойливое желание опорожнить мочевой пузырь и заставил себя усмехнуться в лицо неминуемой смерти. Нужно было срочно придумать какую-то шутку и успеть выкрикнуть ее Лише. Может, если они уйдут с улыбкой  и без жалоб, то судьба сведет их в другом мире.

Разум лихорадочно рылся в архивах памяти, торопясь отыскать достойное впечатление-воспоминание о том, как должны прощаться с жизнью настоящие тигры. Если бы шла война, подошел бы боевой клич и призыв остальным держаться храбро, но здесь - в тесной, сырой пещере, в доисторических цепях... Два образа мелькнули в воспаленном сознании Амирхана -  круглое загорелое лицо матери и задумчивое, раскрасневшееся от поцелуев  Алейши.

" Пожалуй, я готов".

— Эй! Чудовище! Возьми сначала меня. 

Он снова закричал и забился в цепях, желая привлечь внимание, и даже с горечью решил, что старый ящер потерял слух. Казалось, драконицу привлекала только Алейша - тонкая фигурка, выпрямившаяся перед лежанкой с лохматым плащом.

Не смотря на трагизм ситуации Амир даже залюбовался, поражаясь той силе духа, что заставляла ее крепко стоять на ногах под взглядом жуткого существа.

Впервые за много лет он по-настоящему испугался. Смелая девушка из большого мира напомнила ему события, которые он усердно вычищал с памяти. Одним словом воскресила прежнюю жизнь, разбудила старые раны.

Нельзя допустить, чтобы резким движением челюстей Тура превратила пленницу в кровавый пирог. Может, после, когда он убедится в ее непригодности…

— Какое отношение ты имеешь к дому Аркос на Тарсин?

— Это семья моего отца. Того, что погиб здесь двадцать лет назад или чуть раньше. Мне не говорили точную дату.

Алейша положила ладонь на костяную пластину вытянутой морды и отвернулась, когда драконица обдала ее горячим дыханием с запахом серы.

«Почему я совсем не боюсь, будто уверена, что она не желает мне зла… Бедное страшилище – зубы обломаны, глаза заволокла мутная пленка, ошейник давит на горло… вот здесь особенно давит…».

Едва уворачиваясь от языка драконицы, Лиша возмущенно обратилась к Проводнику:

— Почему вы ее не освободили? Снимите ремни с груди, ей трудно дышать. Не удивительно, что она больна, смотрите, у нее шея растерта до костей, ошейник врос в тело.

Казалось, драконица понимала все сказанное, после короткого злого рыка, она издала протяжный звук, похожий на обиженное шипение и склонила морду, задев широким лбом колени принцессы.

Ответ Проводника прозвучал в тишине подобно стону раскаяния:

— Я пробовал. Прежний владелец рудника использовал гипносталь. Сплав рос вместе с плотью, но в последнее время коррозия усилилась и пошло заражение. Она умирает.

— И ты придумал скармливать ей жителей деревни, – тихо заметил Амирхан.

Только сейчас обнаружив присутствие еще одного пленника драконица ощетинила колючий загривок и шлепнула отвисшее брюхо на каменный пол, подобравшись для броска.

Цепь на ноге натянулась, но, превозмогая боль, Алейша схватила монстра за нижнюю челюсть, крича прямо в багровый зев.

— Не трогай его – он мой. Я никому его не отдам.  Мы одно целое. Он мой мужчина, моя половинка. Ты понимаешь? Мне тебя жаль, мы шли сюда, чтобы помочь… Он шел, чтобы помочь… нельзя его обижать. Слушай только меня.

Она дрожала и всхлипывала, жмурясь от зловонного дыхания старого дракона, пыталась дотянуться и погладить мягкую кожу подглазья, любой ценой отвратить расправу над Амиром. Вывернутая лодыжка нестерпимо ныла,  и сознание медленно расплывалось, пока не пришло небольшое облегчение.

Пользуясь замысловатой скобой, Проводник раскрыл железный браслет, и Алейша благодарно вздохнула, удобнее устроившись на плече драконицы.

Все это время Амирхан находился в состоянии зыбкой радости и надежды. Когтистая тварь не спешила убивать жертву, а словно ласкалась к ней, позволяя прикасаться к раненой шее и гладить безобразную голову.

«Лиша должна спастись… конечно, как же иначе. Она – дитя неба… создана для полетов и путешествий, ей нельзя гибнуть под землей. Может, и мне повезет».

Он слабо улыбнулся, прикрыв веки, когда бугристый плотный язык задел живот, подбираясь к груди.

Сердитый окрик Алейши заставил его сжать зубы, напрягая мускулы.

— Я же сказала, не трогай его! Будь умницей!

Проводник радостно потер кулаки, в одном из которых был зажат конец ржавой цепи.

— Потрясающе! Она понимает тебя и готова подчиниться. Ты одна из нас. Аркос… Аркос… Тарсианский пилот… Назови имя матери!

— Аарин из системы Дейкос, - она произнесла эту фразу нехотя, торопясь обратиться с просьбой расковать друга.

Очевидная лояльность драконицы сделала Алейшу храбрее. Внезапно она ощутила присутствие грозной силы, способной заступиться и защитить от новых козней человека, называвшего себя проводником смерти.

— Ну, что вы медлите? Она не позволит меня обидеть, даже не мечтайте.

— Значит, красные цветы ты собирала для меня… Одноглазый не обманул. Ари ждала ребенка.

Горестный вопль Проводника эхом отразился от сводов пещеры, заставив драконицу вскинуть голову и ответить вопрошающим рыком. Алейша прижалась к чешуйчатой броне и с ужасом посмотрела на Амирхана.

«Я делаю все, что могу… Но как убедить этого безумца нас отпустить…»

Новый крик заставил ее закрыть уши ладонью, по спине пробежал озноб. Проводник яростно бил кандалами по стенам, но скоро выдохся и рухнул на лежанку, исходя лающим кашлем.

— Вы… вы знали мою мать? – тихо спросила Алейша, избегая смотреть в его сторону.

— Я знал Ари из Дейкос, которую забрал змеиный король. Отнял у меня, сделал своей игрушкой. И все же мне удалось оставить о себе долгую память… и ты прилетела сюда, потому что зов крови  привел. Ты совсем на нее не похожа. Ари была слабой… иногда мне казалось я могу ее убедить. Ты другая.  И ты вернулась за мной. Больше никто не вспомнил о проклятом пилоте. Отверженном придурке, карьера которого закатилась так глупо, предательски глупо. Удар в спину на глазах у сианских падальщиков.

— Кто вы такой? – медленно проговорила Алейша, с трудом собирая его слова в связный рассказ.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ — Твой погибший отец. Странно, да? Выгляжу я отвратительно, черный снаружи и изнутри, но это змеи сделали меня таким. Отравили кровь и бросили умирать среди груды изувеченного металла. Одноглазый торжествовал.