Чаровница из Беккена (СИ) - Рияко Олеся "L.Ree" - Страница 36

перемигивающиеся звезды. Не самое лучшее время для побегов — на равнине за стенами замка нас будет видно, как на ладони и хорошо если никто на стенах не решит послать стрелу в спину таким беглецам.

Халат из черной парчи расшитой красными цветами был тяжелым, но теплым и приятно пах духами своей бывшей владелицы. Теперь этот запах непременно привяжется и к моим волосам, я была уверена в том, но и не возражала — Кейлия понравилась мне, если можно так сказать, с первого взгляда. Что бы я не думала о ней в тот момент, когда Луциан рассказал о женитьбе Генриха, его избранница оказалась настоящей прекрасной принцессой. Такой, какой и должна быть героиня какой-нибудь красивой легенды — вдохновенно прекрасной, гордой и открытой.

Пожалуй, мы бы могли стать друзьями при других обстоятельствах. Должно быть, это прекрасно иметь настоящую подругу, с которой можно вот так просто поговорить, обняться, разделить горе или радость… Как жаль, что у меня никогда не было такого счастья. Разговоры с сестрами перед их побегом ведь были не в счет, то не было искренней дружбой. Лишь притворством со смешками за спиной.

«Еще много чего в моей жизни теперь точно не будет» — подумала я с грустью, аккуратно ступая в тени деревьев. Кажется, то был парк, небольшой и пожелтевший от наступивших холодов. Прямо над ним возвышались высокие стены Базенора, наполовину скрывавшие от меня темный небосвод и луну.

— Сюда. — Впервые за долгое время заговорил Эндар.

Он указывал на небольшую калитку в живой изгороди, густо увитую сухим пожелтевшим плющем — я послушно направилась в том направлении.

За пожелтевшей оградой прятался небольшой деревянный дом в одну комнатку. Всего-то четыре стены, низкая черепичная крыша, да печная труба над ней. Свет внутри не горел, а дверь была заперта на тяжелый амбарный замок.

Я вопросительно посмотрела на стражника.

— Сторожка смотрителя парка. — Нехотя буркнул он, легко поддев кинжалом замок. — Под ней секретный ход, что ведет к самой лагуне. Только через него и можно выбраться, когда Базенор на осадном положении.

Что-то не нравилось мне в голосе, в движениях Эндара… Хотя, быть может, то была лишь неприязнь ко мне. Я не знала, но могла бы предположить откуда она могла взяться у него, все же Эндар мог винить меня в том, что столько людей погибло, защищая этот город-крепость. Но неужели ему, простому стражнику, могло быть столько известно обо мне? Хотя… может они с Кейлией были не просто друзьями. Не хотелось бы думать о плохом, но может не такой простой была юная королева, как кажется?

«Ах нет! Все это я непременно себе надумываю!» — попыталась я отогнать тяжелые мысли, ступая в темноту.

Все оказалось именно так, как и сказал Эндар; сторожка была совершенно пуста — в ней была лишь старая мебель, отчасти сдвинутая, оставленная в беспорядке и большой плешивый ковер. Мужчина прошел вперед меня, едва не толкнув. Быстро сел на корточки и спешно скатал его в рулон, обнаружив под ним большой люк с металлическим кольцом, утопленным в древесину. Потянул его на себя и дверь в темный подпол легко поддалась.

К счастью нырять в темноту не пришлось, стражник велел ждать на месте и спрыгнул вниз первым. Минуту спустя внизу зажегся тусклый свет, и я услышала, что он зовет меня.

К самому краю люка была приставлена лестница, по ней-то я и спустилась… а затем, была с силой опрокинута на землю твердой рукой, больно вцепившейся в мой затылок.

От неожиданности я даже забыла как кричать! Только отчаянно пискнула и с усилием втянула ртом воздух вперемешку с подвальной пылью, после того, как жесткий удар о каменный пол едва не выбил из меня дух. Закашлялась и сжалась, не увидев, почувствовав, как огромная тень скрывает от меня тусклый свет факела.

— Поднимайся!

— Что вы делаете? Зачем?!

Эндар не ответил мне, вместо этого жестко вцепился мне в руку повыше локтя и с силой поставил на ноги. Я сделала над собой усилие, чтобы посмотреть на мужчину.

Да, теперь-то он смотрел на меня и в глазах его отражались холод и решительность, которые пронзили меня до дрожи, заставили ноги подкоситься от ощущения, что я знаю для чего он меня сюда привел!

Стражник выхватил из петли на стене факел и спешно повел меня в сторону — я охнула. За большим, сдвинутым нынче в сторону стеллажом, заставленным всяким садовым скарбом, скрывался достаточно широкий ход. Пожалуй, тут смогли бы запросто пройти двое таких широкоплечих мужчин, как сам Эндар, быть может, лишь слегка пригнувшись.

— Прошу вас, скажите же хоть что-нибудь? Чем я вас разозлила, я же делаю именно то, что попросила меня ваша королева.

— Королева — набитая дура. — Хрипло ответил мне ее верный слуга. — И ты, драконья шлюха, ничем не лучше.

Мужчина тащил меня больно вцепившись в руку по темному, петлявшему коридору, а я шла спотыкаясь не веря, что вновь вляпалась во что-то ужасное. Что же за жизнь у меня? Никому не делаю зла, даже наоборот, а все одно горько плачу за каждый свой шаг, вроде бы сделанный верно, но…

В голове крутились слова Феовель о следовании своему пути, принятии судьбы и моей матери, которая по ее мнению умерла только лишь от того, что отказалась жить жизнью, определенной ей нашим родовым проклятьем.

«Ну, уж нет! — вспыхнуло в голове осознание — Уж лучше умереть, чем так!» — все же жизнь сестер, это бесконечное унижение собственной личности, которое мне благодаря им все же довелось изведать, была совершенно не для меня.

Хотя кого я обманываю — умирать страшно, тем более так. На чужбине, от рук злодея, ведущего какую-то свою игру, в темном подземелье, где никто и никогда не найдет, и не похоронит по-человечески мои несчастные проклятые кости. Уж лучше было бы и вовсе не рождаться! А смерть… смотря ей в самую пасть, черную, беззубую и зловонную, кто знает, на что еще согласишься, как низко падешь…

«Нет. — Я отогнала прочь трусливые мысли. — Не получалось жить с достоинством, хоть умру достойно!»

И в голове моей словно прояснилось, сковывающий страх покорно уступил место чему-то сильному, горькому, но словно освобождающему из пут.

— Кому же вы служите, если не своей королеве? — Спросила я не своим, чьим-то чужим, сильным и уверенным голосом.

Словно тоже почувствовав перемену во мне, Эндар даже остановился, чтобы заглянуть своей пленнице в глаза.

— Только дураки служат королям и королевам. Настоящие воины служат родине. — Ответил он наконец и толкнул меня вперед тебя. — Пошла!

Тьма в конце подземного коридора словно начала отступать, ее место заняли сизые сумерки, в которых стали отчетливо видны корни местами выбивавшиеся из земляных стен, каменные пласты. Твердая почва под ногами стала все чаще межеваться песком, и я почувствовала знакомый с детства морской воздух — впереди замаячило серое пятнышко, это ночное небо заглядывало в ход. Оттуда же донеслось до меня и спокойное дыхание Недремлющего Моря, на берегу которого стояла крепость Базенор.

— Значит ты предатель? — Спросила я и тут же опомнилась. Да что же я несу!

Буквально спиной почувствовала острый, ненавидящий взгляд упершийся мне промеж лопаток.

«Ну, все. Теперь точно убьет» — пронеслось в голове.

— Дура, чем слушала? Я не предавал то, чему клялся в верности. Моя родина не Розамунд, я из Лантии. Змей разорил мой родной дом! Я был еще мал, когда мои братья и отец погибли защищая Инмор, но хорошо помню годы голода, ужаса и лишений, которые последовали за тем.

— И теперь ты желаешь того же для Базенора? — Оборвала его я. Похоже, неотвратимая близость смерти оставила меня без здравого смысла. Ну, что же… что, скажите на милость, мне было терять? Мне отчаянно хотелось сделать Эндару больно, испортить ему сладкий миг, как я теперь поняла, отмщения.

— Это ничего не изменит для Базенора. Ты еще не поняла? Даже когда Банагор берет свое, милости от него ждать не следует. Ты не была на стенах, когда он пытал пленных прямо под ними. Я видел, как эта тварь ходила меж них и резала на живую, доставая из живых тел свое любимое угощение… — голос стражника дрогнул, и он с новой силой толкнул меня, заставляя еще ускорить шаг. — Только после того он выставил требования. Видно ты для него бесценна, раз он готов на такие жертвы, лишь бы получить свое. Что ж, пусть и сам в таком случае познает, каково это, терять то, что ценно!