Хайда на Айонне (СИ) - Селена Сирена - Страница 2

Однако благодаря красно-коричневой бурой жидкости, которой был вымазан мужчина, на нём не осталось ни единого ожога. Он повернул голову на звук и встретился со мной взглядом. Весело подмигнул и неожиданно бесшабашно бросился на ближайшего ящера. Одной рукой ловко сжал его пасть, а второй зацепился за шип на голове и подтянул своё огромное тело обеими руками. Дракорш словно лошадь встал на дыбы, пытаясь скинуть седока, когтистая лапа вспорола воздух совсем близко от спины ларка. С трудом удержалась от ещё одного сдавленного возгласа. Когти животных способны вспарывать металл словно масло, и если они даже чуть-чуть заденут ларка, то ничего хорошего не будет.

Барабаны застучали ещё громче, и я приложила руки к сердцу, чувствуя, как ускорился мой пульс, и заалели щёки от волнения. Но мужчина с красными косами до пояса держался. Он был невероятным, просто потрясающим наездником! Без сбруи и седла, без транквилизаторов и электрических ошейников, без подкормки и хлыста… Сила, ловкость и скорость. Всё. Всякий раз, когда своенравная рептилия ставала на дыбы, айоннец ловко переносил вес тела, чтобы не упасть, и бесстрашно сдавливал пасть животного руками, когда она пыталась его укусить. В какой-то момент драконш не выдержал и взмыл с небо, однако и тут мужчина умудрился усидеть на рептилии. Он ловко сжал ногами длинную шею и вцепился руками в короткий гребень.

Я перевела взгляд, наблюдая за оставшимися дракоршами. Машинально пересчитала животных. Дюжина. Мускулистые мужчины с красными волосами один за другим проскальзывали под купол и пытались так же ловко оседлать ящеров, как и их вожак. У кого-то получилось лучше, у кого-то хуже. Кого-то животные сбрасывали на землю практически сразу, а кому-то удавалось задержаться на чешуйчатой спине и даже взмыть в воздух. Те, у кого не получалось оседлать дракорша, покидали купол, давая место попробовать себя другому ларку.

Если честно, когда Ашенторн сказал про представление, я вообразила себе несколько иное действие… как в стандартном цирке, что ли, когда медведи катаются на велосипеде, а слоны играют на арфе. Но происходящее под куполом неожиданно взбудоражило кровь и защекотало нервы.

Дракорши шипели, время от времени плевались огнём от ярко-алого до бледно-голубого. Разбросанная древесная труха, листья и сушёные голубые цветы занялись на земле и зачадили густым сладким дымом. Снопы разноцветных искр смешались, воздух загустел, лицо опалил жар. Я облизала губы, чувствуя, как в горле пересохло от волнения. Всё это выглядело так странно и необычно для коренной таноржки, и в то же время я понимала, что просто не могу оторвать взгляда от мускулистых тел, что движутся быстрее и гибче, чем сами дракорши. Они совершенно не боятся этих опасных животных и своими действиями словно говорят: «я сильнее любого хищника».

— Ох, Ашенторн, это нечто… — выдохнула я. — Как называется это представление?

— Это хайда, — произнёс стоящий рядом ларк, а затем сделал несколько шагов назад. Видимо, чтобы увеличить мне обзор.

Ух, слово-то какое интересное – хайда. Я уже его слышала и не раз. Кажется, Дъоши что-то говорил про эту древнюю традицию ларков…

— Я, пожалуй, пойду, Ванесса, у меня есть дела на корабле. Приходи, когда всё закончится.

— Угу.

Дым стал гуще, сладкий запах — резче, барабаны — ещё громче, а ларков под куполом — неожиданно меньше. Практически все дракорши уже оказались под седоками. Осталось два самых строптивых ящера — белый с золотыми кожистыми крыльями и ярко-алый с шипами не только на хребте, но и на боках. Я ощущала буквально всеми фибрами души, как смотрю за хайдой и сама заражаюсь азартом мужчин. Нахлынуло какое-то нетипичное для меня чувство возбуждения, горячая кровь пульсировала во всём теле, попадая в такт барабанам. Дым заволок почти всё пространство под куполом, и теперь мелькали лишь обнажённые торсы, перепачканные бурым соком, да гибкие шеи животных.

Тот, кто самым первым запрыгнул на дракорша, посмотрел на меня, ловко опустил животное на песок и поманил рукой. Это было похоже на какое-то странное притяжение. Взгляд, в котором уже не было весёлого задора, лишь какая-то решимость и предвкушение, подействовал на меня как сильнейший магнит.

Что? Я? Мне подойти? Неужели он хочет предложить мне прокатится на дракорше?

Как зачарованная, шагнула в густые клубы сладкого дыма и двинулась в сторону самого крупного айоннца. Он восседал на дракорше неподвижно, жёстко осадив рептилию. Краем глаза отметила, что уже все ящеры осёдланы и приняли своих ездоков, потому что уже не сопротивляются. Те, кому не удалось задержаться на шипастой спине, покинули купол.

Шла к ларку спокойно, не спеша, не только потому, что повышенное притяжение спутника слегка сковывало мои движения, но и потому, что отчасти чувствовала себя как-то странно. В мыслях плясали самые разнообразные смазанные образы. То мне казалось, что дикий дракорш под мужчиной вот-вот сорвётся и сожжёт меня, то почему-то думалось о том, насколько айоннцы, должно быть, сильные, что способны вот так без верёвок и подручных средств голыми руками поймать и приструнить гигантскую рептилию, пышущую огненными сгустками. По позвоночнику бегали сотни мурашек, а тело охватила свинцовая тяжесть. Ох, всё-таки гравитация Айонны не для меня.

Дыма было много. Я с трудом могла различить, куда ступаю. Дракорши уже больше не плевались снопами искр, но листья и ветки чадили страшно. Как будто их специально заранее промаслили, чтобы они пускали как можно больше непрозрачного серо-голубого тумана. На ватных ногах я обошла крупный шершавый бок нервно всхрапывающего ящера, и красноволосый мужчина подал огромную лапищу. Невольно подумала про себя, что встреть я такого гору-человека ранее, то со страхом бы бросилась бежать прочь. Но я же в гостях, и это представление, вряд ли здесь может произойти что-то плохое, верно?

Аккуратно вложила свою ладонь в протянутую руку и в следующий момент чуть не взвизгнула, потому что меня стремительно закинули наверх, на спину дракорша. Мир резко дёрнулся — и я уже сижу на огромном огнедышащем ящере, потомке динозавриуса. Ого! Какой же он горячий! И… неудобный. Ларк мягко обхватил меня рукой за талию, плотнее прижимая к своему накаченному торсу. А в следующую секунду я всё-таки оглушительно завизжала.

—А-а-а-а-а!!!

Мысленно прося прощения у ящера, ударила со всей силы пятками по бедной шее животного в слабое место около слухового отверстия и кубарем скатилась в бок на землю. Видимо, этот проклятый дым подействовал на тело как хорошая доза алкоголя, и заставил мышцы расслабиться. Наверное, лишь благодаря этому я ничего себе не сломала. Пока ларк отвлёкся на то, чтобы вновь усмирить дракорша, а другие с удивлением воззрились на меня, я бегом бросилась прочь из-под купола. Не знаю, откуда взялись у меня силы, но я бежала. Бежала! На Айонне! Купол, знакомая каменная дорожка, несколько ангаров, ещё каменные дорожки. Удивлённые мужчины и женщины расступались передо мной, а я неслась так, будто за мной разверзается чёрная дыра. Во рту давно пересохло, мышцы крутило спазмами, лёгкие драло, но когда я увидела припаркованный на краю поселения айоннцев «Интрегалактик», то испустила победный клич и лишь прибавила ходу.

— Ашенторн! — Влетела в рубку корабля, где хмурый капитан что-то обсуждал с помощником и первым пилотом.

— Вьятт, Оушен, оставьте нас.

— Ашенторн!!!

Адреналин и интенсивная пробежка помогли мне очистить голову. Конечно, не полностью, я всё ещё чувствовала дрожь и возбуждение от афродизиака, который совершенно точно был в том сладком дыму, но то, что там должно было произойти, пожалуй, полностью, дошло до меня только сейчас. Двенадцать практически голых мужчин, специальные цветы и травы…  Некстати вспомнился один из первых разговоров, когда я попала на «Интергалактик». Оушен сказал, что «дети у ларков появляются лишь у сильнейших». Вот они… сильнейшие. Айоннцы такие же ларки, а здесь на спутнике сильнейших выбрали посредством дракоршей. Кто смог оседлать рептилию, тот и лучший.