Эльфийский гамбит 2 (СИ) - Белецкая Наталья - Страница 21

Несмотря на запрет дуэлей, находились задиристые малолетки, которые выясняли отношения. Сейчас у нас в повозке лежало четверо таких. Ранения были не опасны для их жизни, но весьма болезненны для самомнения. Кланы нарушителей уже оштрафовали, и как только малолетки поправятся, получат дисциплинарные наказания.

Привыкнув к скудному освещению тоннелей, тёмные эльфы плохо переносили яркое солнце. Целители людей оказались весьма кстати. Они раздавали специальные капли для глаз, и делали все, чтобы сократить для нас время привыкания к дневному свету.

Каждый сутки, после того, как мы вышли из родных туннелей, Треилия увеличивала дневные переходы. Сначала мы шли большей частью по ночам, а потом постепенно лагерь поднимали все раньше и раньше. За две недели дроу привыкли идти днем, а спать ночью.

Люди относились к нам по-разному: кто-то боялся, кто-то ненавидел, но большинство старались относиться нейтрально и даже по-доброму. Оказалось, по пути следования отрядов подкрепления специально проводилась работа с населением. Людям внушалось, что дроу — союзники, и демонстрировать нам ненависть и презрение — значит, идти против желания короля и совета, а это и до измены недалеко. Так что, селяне не разбегались с криками: «Демоны!», а старались с нами сотрудничать.

Перебоев с поставкой продуктов не было: люди неукоснительно выполняли свою часть договора, чем заслужили уважение командующей. Многие дроу из небогатых кланов признавали, что еда у наземников гораздо разнообразней и питательней.

Я знал, что некоторым кланам великая матерь предлагала полностью переселиться на поверхность. Если сначала эти дроу кривились и поджимали губы, то сейчас они задумчиво глядели на людей и просчитывали перспективы.

После того сна с массажем, я видел Ладмилу еще несколько раз. Судя по всему, жена держала дистанцию с Ондиилом, и не собиралась поддаваться его обаянию, хотя даже по тем моментам, что я видел, отчим использовал все методы. Он постоянно с ней говорил, улыбался, всячески соблазнял, даже якобы случайно оказался перед ней полураздетым, но Ладмила будто не замечала его стараний.

Если, видя меня голым, она не сразу могла отвести взгляд, то полуобнаженный Ондиил никак её не впечатлил. Она отвернулась, что-то быстро сказала и, получив ответ, сразу ушла. Со мной она вела себя совсем по-другому. Осознание этого бальзамом пролилось на моё измученное сердце, и я немного успокоился. Оказалось зря.

Из снов не-снов стало понятно, что Ладмила находится не в столице, и даже не на пути к ней. Я видел её в командирской палатке: карты на столе, военные с красными и желтыми погонами, фишки, которыми обозначали полки противников. Люди обсуждали стратегию и, похоже, один из генералов что-то моей жене приказал. Следующую ночь мне поспать не удалось, но утром я все же прилег и сразу провалился в ужасный сон.

Огромное поле, заваленное изувеченными телами, бегущие куда-то люди, с безумными лицами, сразу целая толпа мужчин, двигающихся, как марионетки. Не сразу я понял, что именно это видела и чувствовала моя Ладмила! Значит, её уже привлекли к военным действиям, и это проявление ментальной магии. Неудивительно, что менталистов так боялись. Огромная сила! Но столько разрушений и смертей не могли не отразится на моей Ладе, в груди заныло от плохого предчувствия.

Вдруг декорации резко сменились: Рарок помогал моей жене спуститься с лошади, незнакомая палатка, Ладмила, смотрящая неживым взглядом в одну точку. Я видел, как Ондиил ей что-то говорил, как Рарок тряс её за плечи, но Лада в себя не приходила. Отчим попробовал вытащить её с помощью ментальной магии (что было видно по его побелевшему зрачку) но снова потерпел неудачу.

Мне так хотелось перенестись к Ладе, обнять, поцеловать её, закутать в одеяло, напоить сладким горячим чаем, и рассказывать глупые, милые истории. Но я ничего не мог сделать, только наблюдал за ней, остро ощущая свою беспомощность.

Наконец, Ладмила пришла в себя, чувство облегчения, что меня затопило, невозможно было описать. Нет уж! Никаких больше ментальных атак без меня! Надо договориться с Треилией, чтобы она отпустила меня к любимой. Тут обойдутся и без меня, все, что надо, я уже сделал.

Ондиил что-то хмуро говорил Ладе, едва ли не силой вливая горячую жидкость. Потом, судя по всему, они поссорились, Ладмила вскочила, покачнулась и едва не упала, но отчим ловко её подхватил. Супруга доверчиво прижалась к нему. А потом случилось то, что вышибло меня из сна, который сном не являлся. Она сама поцеловала Ондиила! Сама!

Уже пять дней прошло с того момента, как я увидел их поцелуй во сне. Сначала хотелось убить отчима. Я мечтал, как вызову его на дуэль и снесу голову, или сожгу этого обманщика в магическом огне. Мне ведь сразу стало понятно, как он соблазнил мою Ладу. Менталисты восстанавливают положительные эмоции с помощью секса, именно это он ей и предложил, а чтобы она точно не отказала, влил ей в чай, которым поил, возбуждающее средство.

Когда перед глазами перестали мелькать картинки казни Ондиила, я задумался о том, что будет потом. Конечно, Ладмиле с ним понравится, у меня нет и половины того опыта, что есть у моего отчима. Что уж говорить, он даже у Халисари был любимчиком, а мать была весьма искушена в сексе. Ондиил знает, как доставить удовольствие любой женщине. Зрелый, состоявшийся мужчина.

Да, я женат на Ладе, но верности от неё никогда не требовал. Да и могу ли я осуждать её за то, что произошло? Видел сам, как ей было плохо. Ондиил подгадал момент, оказался рядом, опоил её. И все же иррациональная обида затопила сердце. Казалось, в груди ширится огромная рана. Ведь я привязан к Ладе гораздо крепче, чем она ко мне. Крови демона во мне в десятки раз больше, чем в ней драконьей крови. Я просто не смогу от неё отказаться, даже если она решит оставить Ондиила в качестве любовника.

Разумом я осознавал, что ментальный маг подходит Ладе гораздо больше меня. Им даже не потребуются слова, чтобы понять друг друга. Ондиил — прекрасный телохранитель. Красив, верен ей, влюблен. Сейчас именно он защищает Ладу и заботиться о ней. Но чувства активно не хотели мириться с доводами разума. Я то злился, то проваливался в бездну отчаяния, то робко надеялся на то, что Лада, осознав, что её опоили, поссорится с Ондиилом и больше не подпустит его к себе. Я старался спать меньше, потому что боялся увидеть её с отчимом и полностью лишиться этой призрачной надежды.

Постоянные изнуряющие тренировки плохо помогали избавляться от эмоций. Я стал раздражительным, и общение с другими людьми и дроу старался свести к минимуму. Не хотелось, чтобы кто-то догадался о том, как мне плохо.

Завтра мы должны были прибыть в лагерь, а оттуда, объединившись с войсками людей, выдвинуться навстречу наступающему противнику. Накануне я принял решение: в столице узнаю, куда направили мою жену, и поеду к ней. Свой долг я выполнил: подкрепление доставил. Теперь, по традициям дроу, обязан быть на поле боя рядом со своей супругой. Если я не получу официального разрешения, то поеду сам. Плевать на все последствия! Не могу без Ладмилы.

Сегодня вечером наш основной лагерь расположился на подступах к большому селу. Часть командиров поселили в более комфортных условиях — в просторном постоялом дворе, сразу за оградой селения. Мне досталась маленькая, душная комнатушка на четвертом этаже, под самой крышей. Правда, кровать тут стояла выше всяких похвал: широкая, с высокой спинкой и мягкой периной. Но несмотря на мягкую перину, мне не спалось.

Кроме дроу, на местном постоялом дворе остановилось множество людей: торговцы, беженцы, путешественники — в общем, места были заняты практически все. Ожидать тишины от такого огромного количества постояльцев бесполезно. Тонкие стены практически не глушили звуков, и я отчетливо слышал, как торговец в соседней комнате соблазнял селянку. Когда долгие уговоры сменили томные вздохи и характерные поскрипывания кровати, я не выдержал и, быстро одевшись, вышел за дверь.