Номер для рыжей и фехтовальщика (СИ) - Медич Майя - Страница 8

— Все правда хорошо, — заверила Рут. На этот раз убедительнее. — Мне никто не нахамил. Просто настроение так себе. Но я с этим справлюсь. Ты застала меня в одиночестве, поэтому и заметила. А так я буду улыбаться, как только кто-нибудь еще пройдет мимо. Обещаю!

— Верю!

Белинда еще раз оглядела Рут. Та опасалась, что мать узнает о том, как ее дочь вчера проводила время с одним из постояльцев отеля. Это противоречило всем профессиональным правилам и нормам. Пожалуй, впервые в своей жизни Рут начала бояться собственной матери, и эта боязнь ей совершенно не понравилась. Рут дорожила любовью своей мамы и не хотела ее разочаровывать и огорчать.

— А у тебя как дела? — спросила рыжая. Ей хотелось переменить тему. Поговорить о другом человеке — лучший вариант.

— Как обычно, — ее мама пожала плечами. — Время бежит, а я только и делаю, что работаю. Кажется, пора сбавить обороты и заняться собой… Отдохнуть, побаловать себя. И тебя. Как насчет того, чтобы завтра устроить день дочери и матери? Пройдемся по городу, обновим гардероб, съедим чего-нибудь вкусное…

— Звучит отлично! — улыбнулась Рут. Возможно, прогулка с матерью была именно тем, что могло ей помочь. Они будут болтать, что-то делать, шутить и не думать о постороннем. — Я слышала, что на центральной площади открыли музей артефактов, можно заглянуть туда. Мне бы это очень пригодилось перед институтом. Ну… Знаешь… Блеснуть умом, рассказав какую-нибудь необычную историю…

— Ты права, — согласилась Белинда. — Обязательно зайдем туда. Я тоже соскучилась по древним легендам и необычным вещам. Решено! Завтра устраиваем себе тур по городу!

Этот разговор и в самом деле поднял Рут настроение. На какое-то время она умудрилась забыть об Алане и его тайных невестах. А вот сам Алан о себе и Рут забывать не собирался. Вечером, когда Рут уже направлялась домой, он догнал ее в саду.

— Привет будущему фехтовальщику, — поздоровался он, но Рут не сбавила темп. Она шла себе дальше. Алан удивился такому поведению, но все же пошел вслед за ней. — Понимаю, тебе еще нельзя пить алкоголь, поэтому посиделки в пабе не предлагаю, но почему бы нам не найти какое-нибудь уютное кафе?

— Нет, — резко сказала Рут. — Спасибо за предложение.

Она не хотела с ним говорить. Лучше бы вообще не видеть его до самого его отъезда. Так Рут было бы намного легче.

— Тогда, может, завтра повторим наш урок? — выдвинул еще одно предложение Алан. — Чем чаще тренируешься, тем лучше. А ты уже пропустила сегодняшний день. Безобразие!

Он шутил, но Рут не улыбалась. Они вышли за пределы отеля на улицу. Рыжая вела себя холодно и отстраненно. Алан недоумевал.

— Завтра я провожу день с мамой, — вновь отказалась Рут.

— Ах вот оно что, — ответил с облегчением Алан. — Проводить время с родителями очень важно. Я это понимаю.

— Конечно, понимаешь, — иронично заметила рыжая. — Ты ведь проводишь время со своим отцом. И вообще вы очень тесно общаетесь. Он тебе даже невест выбирает.

— Что? — спросил Алан. — О чем ты?

Рут остановилась. Ее сдержанности едва хватало на рабочее время, а во все остальные часы ее горячий темперамент все же давал о себе знать. Внутри Рут буквально горела, и об этом говорил тот взгляд, каким она одарила Алана. Ярости в этом взгляде было больше, чем всего остального.

— Ты прекрасно знаешь, о чем я! — Рут не хотела играть ни в какие игры. — Твой отец мне все рассказал.

Алан вздохнул, опустил взгляд вниз, но быстро собрался.

— Послушай, — сказал он и положил руку на плечо Рут. Та одернулась. Алан не стал настаивать. — Я понимаю, как это выглядит со стороны, но все совсем не так.

— Правда? — Рут скрестила руки на груди. — А как же?

— Мой отец — очень властный человек, — начал говорить Алан. — Ему хочется держать под контролем абсолютно все, что он видит вокруг себя. Он привык контролировать мою жизнь. Я в детстве даже не был уверен в том, что хочу заниматься фехтованием, но отец и слышать ничего не хотел. Я обязан был продолжить династию. И я продолжил. Теперь отец решил, что он имеет право выбирать мне спутницу жизни. Но на этот раз я не собираюсь подчиняться.

— Почему? — все с той же иронией уточнила Рут. — Невеста не понравилась? Она недостаточно умна или недостаточно красива?

— Да не в этом дело! — Алан тоже вспылил, но лишь на мгновение. Он был взрослее, а потому и вести себя старался серьезнее. — Она может быть умна, красива и все такое, но у меня не лежит к ней сердце. Просто не лежит. Так бывает. Она, кстати, тоже не в особом восторге от меня.

— Может, с ней ты тоже забавлялся самым недостойным образом?

— Я не забавлялся, — сквозь зубы процедил Алан. — Ни с ней, ни с тобой.

— Ну да… — драматично протянула Рут. — Девушка за стойкой регистрации… Молодая, наивная… Да еще и фехтованием увлекается… Какая удобная мишень. Самое оно, чтобы разозлить отца.

— Значит, — перебил ее мужчина. — Такого ты обо мне мнения? По-твоему, я способен на такое?

— Не хочу больше ничего слышать, — отрезала Рут. — Не говори со мной больше.

— Рут…

— Начиная с этого момента!

Рут развернулась и пошла в сторону своего дома. Алан остался стоять на месте.

Девушка прошла несколько десятков метров, а потом почувствовала, что слезы уже на подходе. Она стиснула зубы, чтобы не расплакаться, но пара слезинок все равно предательски выступила на ее лице. Рут тут же смахнула их, набрала побольше воздуха и мысленно напомнила себе о том, что Алан не заслуживает переживаний и тем более слез. Он просто очередная пустышка со звездной болезнью. Таких много, и вестись на них не стоит. Подумать было легче, чем осуществить свой план, но Рут старалась изо всех сил.

Мама действительно помогала Рут отвлечься, хотя сама того не понимала. В такие минуты Белинда казалась Рут идеальной мамой. Они специально не говорили о работе, а обсуждали всякие мелочи. Мама рассказывала дочери об институте, вспоминала свои студенческие годы и чувствовала приятную тоску по молодости. Рут все это слушала с большим удовольствием.

Семейные посиделки в кафе обернулись пробой множества вкусных пирожных. Рут уже начала бояться, что гардероб ей придется менять полностью, но все же платье не стало ей слишком тесным в талии. Рут вела активный образ жизни, и лишний вес ей никак не грозил.

К музею артефактов мать и дочь подошли, смеясь над одним приключением, которое недавно случилось с дальним родственником. Родственник этот возомнил себя лучшим фермером на свете и решил разводить волшебных бегемотов. Однако те сбежали в соседнюю деревню и попытались обустроить свою жизнь среди местных жителей.

— Когда все закончилось, ему все же оставили пару бегемотов, — рассказ Белинды подошел к концу. — Остальных отправили в заповедники. Но Герберт даже рад. Пока бегемоты не сбежали, он успел понять, насколько с ними тяжело. О двух сможет заботиться, но не более того.

— А я бы съездила как-нибудь к дяде Герберту, — подумав, сказала Рут. — Никогда не видела бегемотов. Говорят, они такие лапочки!

В музее людей оказалось немало. Музей только открылся, поэтому интерес к нему проявляли многие. Рут и ее мама не сильно расстроились. Они спокойно изучали экспонаты, никуда не торопились и не обращали внимания на то, сколько вокруг них других посетителей. Никто не толкался, все вели себя вежливо. Уже неплохо.

— Смотри, — сказала Белинда и показала на темно-фиолетовый камень, расположенный под толстым слоем стекла. — Кажется, это осколок того большого камня из северных гор. Тот, который покрываем слоем льда все вокруг себя.

Она остановилась у этого экспоната. Рут, замешкавшаяся у предыдущего, хотела направиться к ней, но остановилась, чтобы пропустить двух маленьких близняшек, которые бежали навстречу своему папе. Эта картина заставила рыжую улыбнуться, но, как только она оторвала взгляд от близняшек, улыбка с лица Рут сошла.

В противоположном конце зала показалась Илса, та самая женщина, которая не так давно стояла у забора рядом с Рут и размышляла о том, насколько Алан замечателен. Вот бы она узнала, как он позволяет себе заигрывания с девушками лишь для того, чтобы позлить своего отца. Рут так и хотелось подойти к поклоннице этого недостойного фехтовальщика и все ей рассказать. Только Илса была занята. Она беседовала с человеком, который, судя по форме, работал в музее.