Дело всей жизни (СИ) - "Аксара" - Страница 2

Однако не успел Хэйтем даже ступить на верхнюю ступень, как разобрал в шуме один очень знакомый голос — и даже замер, не успев донести ногу до ступеньки. Да это же…

Мистер Кенуэй с трудом удержался, чтобы не сбежать по лестнице. Неужели нельзя было обставить визит… с меньшим треском?!

Хэйтем как мог сдержанно спустился и уже у подножья лестницы заметил и знакомую фигуру — сразу четверо солдат заступили гостю дорогу, а тот, кажется, пытался им что-то втолковывать. Ну, не убил — и на том спасибо…

— Мистер Кормак, — Хэйтем произнес это не слишком громко, но все услышали. И повернулись к нему. — Мистер Кормак… Какими судьбами? Только не говорите, что вы успешно справились с порученным вам заданием. Не поверю, — мистер Кенуэй не удержался от улыбки.

Шэй отмер и опустил голову:

— Не справился, сэр, но это дело времени. Я прибыл… м-м-м… меньше часа назад. Собирался заночевать на «Морриган», но подумал, что не следует откладывать. Но если у вас нет возможности выслушать меня сегодня, я могу подождать. Если бы дело было срочным, я не вернулся бы в Америку. Боюсь, мне потребуется помощь. Ваша и наших друзей.

На Хэйтема с любопытством пялились солдаты, а потому он выдержал характер и широким жестом указал:

— Прошу. Я выслушаю вас, раз уж ваши сведения столь интересны, что вы появились у меня на пороге в такое время.

Шэй опустил голову еще ниже и змеиным движением проскользнул мимо охраны. Стоило им отвлечься — и они уже не представляли для него никакой угрозы.

Хэйтем даже не поворачивался. Отправившись обратно в кабинет, он постоянно слышал за собой знакомые шаги и не мог не думать… лишнего. Это все из-за бренди, иначе бы мистер Кенуэй в первую очередь озаботился тем, что Шэй вообще вернулся в Америку. Что же случилось?

Едва за гостем хлопнула дверь кабинета, как мистер Кенуэй указал на кресло (отлично отчищенное после визита мистера Ли), но не уселся напротив, а демонстративно запер дверь и встал рядом, скрестив руки на груди и всем своим видом демонстрируя, что теперь отсюда гость так просто не выйдет.

— Выпить не предлагаю, — бросил он довольно сухо. — Шэй, как ты… Зачем ты приехал? А уж если приехал, то неужели было так трудно прислать хотя бы записку?

Поскольку гость молчал, Хэйтем возвысил голос, внимательно, однако, следя, чтобы за пределами комнаты его не смогли бы услышать:

— Молчишь? Последнее твое письмо пришло из Великобритании, а потом — тишина на два месяца. В Лондоне что, все бордели закрылись, что тебе и пойти было некуда?

— Магистр Кенуэй, — Шэй заговорил чуть хрипловато, но на кресло не сел, остановился рядом. — Я подумал, что вы будете рады увидеть меня, но если это не так, то я доложусь и завтра же снимусь с якоря.

— Нет, видеть тебя я, конечно, рад, — Хэйтем чуть сдал позиции. — Но еще я был бы рад понять, что все это значит. Есть вести о Шкатулке Предтеч?

— Немного, — Шэй кивнул.

— Рассказывай, — Хэйтем почти успокоился и даже собирался дойти до своего кресла, чтобы выслушать соратника со всеми удобствами, но… не дошел.

Мистер Кормак ловко перехватил его по пути, развернул к себе и крепко прижал, а потом, не давая опомниться, и поцеловал — глубоко, жадно. Хэйтем сразу ощутил, что сердце застучало втрое, и, отвечая на поцелуй, не мог не чувствовать, как нахальные руки спускаются с пояса ниже.

Пора было положить этому конец.

— Нет, — Хэйтем вырвался и отступил на шаг. Губы горели, и на них ощущался холодок — от слюны. — Сначала доклад, мистер Кормак, потом все остальное.

Шэй печально вздохнул, но приказа послушался — уселся, а потом и заговорил:

— Я нагнал ассасинов, которые доставили груз в Великобританию, но поздно. Когда выходили, они опережали меня на две недели, а когда я дошел до английских берегов, мне не хватило буквально двух дней! Весь Лондон взбудоражен вестями из колоний, и это было мне на руку, когда нужно было действовать, и серьезной преградой, когда нужно было говорить. Мне удалось настичь ребят из местного Братства, когда Шкатулка уже покинула Лондон. Они были не очень-то разговорчивы, эти ассасины. Пришлось применить… фантазию. И я выяснил то, что Шкатулку надеются укрыть в Италии. Там всегда Братство было довольно влиятельным.

Хэйтем раздраженно плеснул себе еще виски и поинтересовался:

— Так почему ты не в Италии, а в Америке?

Шэй вздохнул:

— До Италии морем — едва ли многим меньше, чем до Америки. То есть… меньше, конечно, но до Америки — вся Атлантика, а до Италии придется проходить куда менее удобным путем. А ассасины собрались перевозить Шкатулку сушей из Кале. Это и того дольше. И я подумал… Что давно не видел вас. А поиски все равно придется начинать почти заново — по пути из Англии много чего может случиться.

Мистер Кенуэй очень медленно вдохнул, так же медленно выдохнул, а потом нашел в себе силы язвительно заметить:

— С такими темпами тебе действительно потребуется на поиски вся жизнь.

— Куда эта Шкатулка денется, — махнул рукой Шэй. — Италия — так Италия. Говорят, там отличные вина.

Хэйтем только глаза закатил:

— А что же Гист? Как он воспринял приказ выдвигаться к американским берегам?

— Гист? — Шэй несколько смутился. — Ну, он…

— Говори, — потребовал Хэйтем, потому что тот замолчал.

— Совершенно не был против, — отозвался мистер Кормак, но по-прежнему несколько неуверенно. — Сказал, что… законное желание — доложиться магистру лично.

— Вот как, — Хэйтем даже зубами скрипнул, особенно отчетливо ощущая тень прикосновений и поцелуев. — Доложиться. Лично.

— Я отпустил команду в город, — пояснил Шэй. — Но если надо, соберу в несколько часов. Мистер Кенуэй… Позвольте мне провести здесь ночь — и я отправлюсь выполнять волю Ордена. Вашу волю.

Мистер Кенуэй много чего мог и хотел бы на это сказать, но один взгляд нахальных карих глаз мистера Кормака не позволил. Вот же… ассасинское воспитание! Если что-то можно трактовать вольно, он и…

— Мне кажется, я достаточно четко выразил волю Ордена в марте этого года, — заметил Хэйтем. — Необходимо завладеть артефактом Предтеч, который и тогда, и сейчас находится в руках ассасинов. Но почему-то ты здесь, а не там, где может быть артефакт.

Шэй окончательно сгорбился и даже не возмутился тем, что Хэйтем пьет, причем один.

— Я… понял, мистер Кенуэй, — теперь Шэй в глаза не смотрел. — Очевидно, я сам себе… напридумывал. У меня такое бывает. Завтра я соберу команду и выдвинусь к берегам Италии. Рад был вас видеть, сэр.

Хэйтем вдруг осознал, что его воспитательная деятельность, очевидно, дала сбой — Шэй явно собрался отправиться куда-то на ночь глядя. Скорее всего, на «Морриган». Там он отдаст приказ Гисту собирать команду, а завтра и впрямь покинет Нью-Йорк.

— Стой, — бросил Хэйтем, хотя мистер Кормак уже успел подняться и направиться к двери. — Раз уж ты был столь недальновиден, что предпочел личный отчет поискам, было бы неразумно не воспользоваться результатом этой недальновидности.

Шэй остановился, обернулся. На лице его отобразилась сложная работа мысли.

— Что это значит, сэр? — недоверчиво произнес он.

— Тебе непонятно? — Хэйтем вздохнул и деловито убрал со стола в первую очередь бумаги, а потом и бутылку с бренди.

Шэй с заметным возрастающим интересом проследил за его действиями и несмело улыбнулся:

— Я вас правильно понял, мистер Кенуэй?

— Откуда же мне знать, что ты понял? — возразил Хэйтем вопросом на вопрос. — Иногда мне кажется, что если ты способен что-то понять неправильно, то ты поймешь это неправильно. Возможно, все дело в твоем… прошлом.

— Нет, сэр, — мистер Кормак усмехнулся. — Просто характер такой. А что, прямо здесь? Вы же говорили, что вам не нравится на столе.

— А я о чем? — хмыкнул мистер Кенуэй. — Ты опять все понял неправильно. Я говорил о том, что в кровати удобнее, а не то, что мне не нравится на столе.

— Но если в кровати удобнее, то отчего бы не пойти в кровать? — с нажимом произнес Шэй.