(не)родной (СИ) - Ильина Настя - Страница 5

— Ты уверен, что чувств к ней больше нет?

Мама всегда знала, когда врёт Руслан, но время от времени ему удавалось замаскировать правду. Он постарался вспомнить о боли, которую испытал, когда счастливый письмо от любимой девушки в армии получил…

— Нет чувств и не будет, мам… У меня жена есть, которую я и люблю.

Мама кивнула. Она набрала номер скорой помощи и принялась диктовать адрес, а Руслан вышел на улицу и шумно выдохнул. Уже светать начало, а спать совсем не хотелось, внутри что-то странное происходило, вроде бы, следовало забыть прошлое, а не получалось.

Мила сдерживалась из последних сил, пока сотрудники скорой помощи грузили бабушкино тело на носилки. Она несколько раз срывалась и начинала кричать, чтобы вели себя аккуратнее, ведь это всё-таки человек, поправляла руку бабушки, а когда её голову прикрыли какой-то тряпкой, обхватила себя руками и принялась рыдать. Машина скорой скрылась в ночной темноте, а Мила не могла успокоиться: она стояла на крыльце и кричала бабушке, чтобы вернулась и не оставляла её.

— Я же люблю тебя! — чувствуя саднящую горло боль, кричала она и заливалась слезами.

— Мила, перестань! Твоя дочка только что уснула! Тебе тоже надо поспать. Завтра придётся готовиться к похоронам, — почувствовала на своих плечах руки Руслана и стряхнула, оборачиваясь в его сторону.

— Я не смогу спать. Ты не понимаешь? Я не знаю, как мне жить дальше! Она была моей единственной поддержкой, я без неё не смогу…

— Я верю, но ты должна сделать это ради дочери. Иди в кровать, Мила! Я посижу у вас на крыльце и прослежу, чтобы всё было в порядке.

Он говорил спокойно, как будто не было того письма, словно пропасть в семь лет между ними не пролегла. Смотрел прямо в глаза и пытался успокоить, вёл себя, словно был заботливым мужем он, а не Денис.

— Почему ты здесь? Почему ты мне помогаешь? — сорвалась на Руслана Мила.

— Потому что мы друзья.

— Мы не друзья! Никогда ими не были! Мы не можем ими быть, не могли! — Мила терялась в собственных мыслях, она навзрыд плакала, а Руслан схватил за руки и прижал к себе. Он уткнулся носом в волосы, Мила почувствовала его обжигающее дыхание и не смогла сдержаться, обхватила его руками вокруг пояса.

— Иди поспи, Мила! Пожалуйста! Завтра будет тяжёлый день.

Поспать нормально в первую ночь так и не удалось. Голова шла кругом, тошнило, а внутри напряжение нарастало и не собиралось отпускать. Миле даже казалось, что бабушка рядом с ней находится, пытается прикоснуться к ней и сказать что-то. Она смотрела на Алису, единственное утешение, оставшееся в жизни. Только ради дочери теперь стоило жить, другого смысла не оставалось.

— Я тебя люблю! — прошептала Мила, убирая влажные волоски со лба дочки.

Следующий день, скорее всего, из-за недосыпа, прошёл как в тумане… А потом ещё один. Всё это время Руслан проводил с Алисой, и Мила была благодарна ему, не знала, как сможет отплатить за такую доброту, потому что сама сейчас даже приготовить обед для дочери не могла. Ей казалось, что она медленно растворяется, превращается в пустоту.

В день похорон дома было шумно. Все из деревни собрались, чтобы приготовить поминальный обед. Кто-то пытался поддержать, кто-то в сторонке шушукался и говорил, что Мила сама во всём виновата, потому что уехала в город и редко навещала бабушку. Руслан играл всё время с Алисой, отвлекал её от этой суматохи.

Кого Мила не ожидала увидеть, так это Дениса. Он явился в нетрезвом виде и начал лезть со своими объятиями.

— Не надо разыгрывать тут спектакль, ладно? — процедила сквозь зубы Мила. — Приехал, чтобы я расписался в согласии на развод?

— А согласие твоё не надо, суд будет из-за Алиски. А где, кстати, она?

— Не трогай дочь! Ты меня слышишь? Не вмешивай её в это! — пригрозила Мила.

Когда начала играть музыка, Мила поняла, что гроб уже привезли и достали. В ногах тут же слабость появилась, они ватными стали. Мила сама не знала, как оказалась на улице, обхватила гроб руками, положила голову на бабушку и рыдать начала.

— Я думала, что это дурной сон! Я всё надеялась, что ты придёшь и успокоишь, а вот оно как вышло! Ты всё-таки ушла, родная моя! Я не знаю, как буду жить без тебя! Бабуля-а-а-а! Вернись ко мне! Ну, пожалуйста! Были ведь чудеса во времена Христа! Вернись ко мне! Встань и покажи всем, что ты ещё о-го-го! Ты же ведь у меня вон какая была! Бойкая! Ты уже меня борец!

Денис оттащил от гроба, за что Мила готова была убить его на месте и сровнять с землёй.

— Какого чёрта тебе надо? Это всё из-за тебя! Ну зачем ты появился в нашей жизни? Почему ты появился? — рыдала она и колотила мужа кулаками в грудь.

— Хватит устраивать шоу, Люда! Тебе всегда было плевать на бабушку, на меня, на дочь! Ты все эти годы так и мечтала, чтобы тебя твой Руслан в постельке грел. Бабушка, наверное, умерла от стыда, когда вас кувыркающимися тут увидела, да?

Мила отвесила Денису звонкую пощёчину и поняла, что больше никогда не сможет простить его. Всё изменилось внутри в одно мгновение. Всё хорошее, что было к Денису, теперь превратилось в ненависть. Мила даже объясняться с ним не стала, просто вернулась к гробу, но теперь уже сдержанно, без истерики, смотрела на бабушкино лицо.

— Мила, — услышала она голос Руслана с порога и посмотрела на него. — Алиса хочет тоже попрощаться. Можно?

— А ты чё тут решаешь, что можно моей дочери? — бросился к Руслану Денис. — Вали восвояси!

Алиса уже выскочила из дома и подбежала к гробу. Она заплакала, когда, вероятнее всего, до неё осознание дошло того, что случилось.

— Бабушки больше не будет? — спросила она.

— Нет, милая, она заснула вечным сном, — ответила Мила.

С этими словами она сама поняла, что бабушки больше не будет, и внутри разлилось какое-то непонятное ощущение. Казалось, что её лишили всех чувств и эмоций за одну секунду. Ничего не оставалось: ни боли, ни горечи, ни радости…

Прощание и погребение прошли как в тумане. Мила больше не чувствовала себя прежней. Она кричала, когда гроб опускали и, кажется, в тот момент её Руслан обнимал и утешить пытался, а Денис стоял в стороне и глушил водку стопка за стопкой, жалуясь соседям на тяжёлую судьбу. Поминки точно так же проплыли, как в замедленной съёмке. В голове царила полнейшая пустота. Миле было уже всё равно. Единственное, что держало её — Алиса. Только ради дочки она пыталась цепляться за жизнь. Понимала, что дальше только хуже будет, осознание начнёт бить больно очень, когда сорок дней пройдёт, и тогда будет она выть, как побитый пёс от боли душевной.

Как только гости разошлись, Мила поставила на стол в кухне, где так любила сидеть бабушка, её фотографию и рядом свечу. Разложила деревянные бусы на столешницу и обхватила себя руками. Одиночество стало потихонечку съедать.

Чтобы как-то отвлечься, Мила решила сварить кашу для дочери и, может быть, сводить её к пруду на прогулку, но её поймал за руки Денис, зашедший в эту секунду с улицы, и притянул к себе.

— Я всех проводил, можешь не волноваться. Теперь мы с тобой поговорим по душам.

— Ты с ума сошел, что на тебя нашло? — широко распахнула глаза Мила. — Где Алиса?

— Дочь в комнате. Ты даже не знаешь, где она… Хороша же мать.

— Денис, перестань, мне тяжело… Я не могу пока с тобой сражаться в остроумии, — с безразличием в голосе ответила Мила, но он так сильно тряхнул за плечи, что страшно стало.

— Что на меня нашло? Сама-то как думаешь? Приезжаю к любимой жене, чтобы поддержать, а она тут с ним… Ты меня никогда не любила, Мила!

— Ты это знал! — сорвалась на крик, но тут же оборвала себя, чтобы не испугать дочь. — Я тебя сразу предупредила, что полюбить не смогу! Тебя всё устраивало!

— Тварь! — выплюнул он с такой злостью в голосе и замахнулась, что Мила уже попыталась увернуться от удара, но Руслан одёрнул Дениса с силой.