Люби меня через годы (СИ) - Орланд Лилия - Страница 4

До конца полёта Логинов больше не беспокоил меня. Но на выходе из аэропорта снова нагнал:

– Саш, подвезти тебя? Ещё ночь, на улицах может быть небезопасно.

Опаснее всего для меня было находиться рядом с ним. После этого я собирала свою жизнь из осколков. Не собираюсь допускать повторения.

Я глубоко вдохнула, досчитала до десяти и только после этого обернулась к нему.

– Ярослав, – произнесла это имя впервые за десять лет, – разве я не ясно дала понять, что не хочу даже находиться рядом с тобой?

Не стала дожидаться ответа. Тут же отвернулась и пошла к выходу, но всё равно успела заметить, как по лицу Логинова промелькнула боль. Боль? Глупости, мне просто показалось. Я постаралась тут же выбросить эту мысль из головы. Но по дороге к стоянке такси обернулась. Он по-прежнему стоял в дверях и смотрел мне вслед.

Я открыла заднюю дверь первой попавшейся машины и назвала водителю адрес.

Ярослав смотрел ей вслед. Его девочка изменилась, стала жёстче, упрямее, научилась стоять за себя и давать сдачи. И в этом виноват он.

– Ярослав Игоревич! – оторвал его от мыслей женский голос. Логинов обернулся. К нему спешила симпатичная девушка в форме стюардессы. – Ярослав Игоревич, ваша собака…

Чёрт! Он забыл про Герду! Барановская всегда лишала его возможности мыслить разумно.

Логинов рванул обратно в здание аэропорта.

Его питбулиха летела в багаже. Как он ни пытался убедить сотрудников, что старушка Герда совершенно не опасна для окружающих, взять её в салон ему не разрешили. Надо будет добыть ей справку собаки-поводыря. В её возрасте вредно летать одной в неотапливаемом отсеке.

Ярослав подошёл к клетке. Его верная подруга всё ещё спала. Пришлось сделать укол. Ветеринар обещал, что действия лекарства хватит часов на восемь-девять. И Герда точно не проснётся среди чемоданов на высоте девять тысяч метров.

Рядом с клеткой стояла другая стюардесса.

– Не переживайте, Ярослав Игоревич, мы за ней приглядывали, можем помочь отвезти её домой, – она улыбнулась, явно намекая на продолжение знакомства. К ней уже подошла первая и встала рядом.

– Спасибо вам, девушки, даже не ожидал, что в отечественных авиакомпаниях такой отличный сервис, дальше я справлюсь сам.

Ещё сутки назад Логинов отреагировал бы на такое неприкрытое предложение. Они бы обменялись номерами или сразу поехали б к нему, провели весёлый вечер, а может, и ночь. Но сейчас это стало неинтересным.

Случайная встреча в аэропорту показала, что все эти десять лет он жил во сне. И только теперь проснулся. И он не хочет обратно в этот сон, в свой прозрачный саркофаг. К жене, которая исходила ядом, словно серой, и даже дыша рядом с ней, Ярослав чувствовал, что живёт в аду.

Хватит с него! С прежней жизнью покончено. Ему нужен глоток свежего воздуха. Ему нужна Сашка!

 Девушки сникли, но первая тут же нашлась:

– Ярослав Игоревич, а можно автограф? – она протянула записную книжку.

Логинов оставил девушкам наилучшие пожелания, забрал чемоданы и не спеша покатил клетку со спящей собакой к выходу. Барановская уже уехала, нет смысла её догонять.

Завоевать её снова будет непросто, но он не привык отступать перед трудностями. Что-нибудь придумает.

Вообще, была у него одна мысль. Он собирался устроить Сашке длительную осаду. Любая крепость рано или поздно сдастся, нужно только проявить терпение. А с этим у Ярослава не было никаких проблем – он терпел целых десять лет. Что ему ещё каких-то жалких несколько недель или даже  месяцев?

Было около пяти часов утра. Отец наверняка спал. Поэтому я решила сначала заехать домой. Нашла оставленный мамой ключ и открыла дверь.

Прежде чем войти, замерла на пороге, вдыхая родной и почти забытый запах. Я не была здесь десять лет. Мимо меня с требовательным «мрр-мяу» прошмыгнул огромный полосатый котище.

– Кис-кис, ты куда? – я бросилась за котом, который направился прямо в кухню и по-хозяйски сунул нос в стоявшую на полу кошачью миску. – Что за наглость? Это же не твоё! Или твоё?

«Мрр», не найдя в миске ничего интересного, котище вернулся ко мне и начал тереться о мои ноги, громко урча.

– Мурлыка? Это ты?

– Мрр, – подтвердила зверюга.

– Ох, ничего себе, ты вымахал, – я присела на корточки, чтобы погладить котёнка, которого когда-то нашла в парке. – Ты стал настоящим красавцем. Причём огромным.

Нашла в холодильнике кошачий корм и положила ему в миску. Мурик тут же забыл обо мне, увлечённо чавкая консервами.

– Настоящий мужик вырос – сначала завтрак, девушки – потом, – с умилением смотрела, как он ест. Как же он вырос, а ведь когда-то помещался у меня в ладонях.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Оставив кота в кухне, я поднялась на второй этаж. Перед дверьми своей бывшей комнаты замерла, чувствуя, как снежной лавиной наваливаются воспоминания.

Я знала, что на каникулах здесь жил Тёмка. Он наверняка устроил всё по своему вкусу, но сейчас, не заходя внутрь, я словно видела, как всё там было десять лет назад. Наконец решившись, толкнула дверь. Ну конечно…

Здесь витал дух моего сына. На стенах висели постеры с Гарри Поттером, а рядом – с Саламандером, тоже победившим злого волшебника. На книжной полке разместились томики о приключениях любимых героев. А на столе лежал «Хоббит» Толкина, эту книгу он начал читать без меня, уже здесь. Рядом стояла деревянная подставка «лесенкой», на которой разместились рыцари на лошадях, фрагменты быстровозводимой крепости из «Лего». В специальном ящике под крышкой спрятаны машинки. В них Тёма играл «в детстве». Сейчас он уже взрослый мальчик и увлекается магией, волшебниками и рыцарями. Уверена, что где-нибудь под кроватью прячется деревянный меч.

Напротив стола – верёвочная лестница, а внизу – небольшие гантели. Сразу видно дедушкино влияние. Грудь перехватило при мысли об отце. Надеюсь, с ним всё будет хорошо. Папа ещё слишком молод, у них с мамой столько всего впереди.

Я села на кровать, застеленную мягким полосатым покрывалом, провела рукой по ворсу. В открытую дверь забежал Мурик, с разбегу запрыгнул на постель.

– Ты спал здесь с Тёмой? – спросила кота, он утвердительно мыркнул, и начал вылизываться.

Мне тоже пора в душ. Я открыла сумку, чтобы достать свою косметичку. Но тут зазвонил телефон.

– Ты уже прилетела?

– Да, мам, я дома. Сейчас искупаюсь и поеду к отцу. Ты там? – так странно было слышать её голос и знать, что совсем скоро мы увидимся, что я здесь, рядом. Я дома.

– Я ещё на дежурстве. Освобожусь через час. Тогда и подъезжай. – голос у мамы был тёплый, мне захотелось прижаться к ней и раствориться в ощущении уюта и заботы.

– Хорошо, мамуль, скоро увидимся.

Быстро приняла душ, выпила чашку крепкого кофе и вызвала такси. Ровно через час я была в больнице.

Мама спешила мне навстречу. На ней всё ещё был белый халат. Она протянула руки, и я со всхлипом нырнула в её объятия, прижалась, вдыхая родной запах.

– Как он? – спросила, прижимаясь к груди, не решаясь поднять голову.

Она вздохнула, прежде чем ответить:

– Держится, – при этом её грудь напряглась, сердце, сделав паузу, тут же забилось чаще, и я поняла, что дело плохо. – Гоша сказал, нужно шунтирование, поражение слишком большое.

Она всхлипнула, и теперь уже я обнимала её и гладила, стараясь успокоить.

– Всё будет хорошо, мам, он справится. Наш папа очень сильный.

Но, когда я увидела его, в груди защемило, глаза защипало от слёз. Конечно, я не расплакалась. Вместо этого попыталась улыбнуться, потому что папа смотрел на меня. Бледный, измождённый, с тёмными провалами вокруг глаз, синеватыми губами, он лежал на кровати и протягивал мне руку, точнее чуть приподнимал над одеялом.