Мой янтарный берег (СИ) - "Schwesterchen" - Страница 14

Света, повеселев, полезла в редкостно теплую воду, просидела там битый час и вылезать не собиралась. Наверное, отрастила жабры и ждала появления чешуи с плавниками. Славка тоже окунулся несколько раз – больше нырял, стараясь слоем воды отгородиться от назойливого шума гигантских крыльев. Олег сидел возле моря, подставив спину солнцу, и смотрел, как шипящие волны облизывают ему босые ноги.

- Я бы на твоем месте искупался, – сказал Славка, улегшись на живот на мелком. Волны легонько толкали его в затылок.

- Потом, – обронил Олег, пересыпая мокрый песок.

Славка покачал головой.

- Сколько ты здесь? Почти две недели? И говоришь так каждый день. Боюсь, сейчас именно тот случай, когда потом может и не наступить.

Олег продолжал выводить бессмысленные каракули, тут же исчезающие под слоем воды.

- Стесняться тут некого, если ты этого еще не понял, – убеждал Славка. - Для малявки ты такой, какой есть, другого она не знает. Ты ей и без рук, без ног нравился бы. А я собираюсь тебя убить. Это во-первых. А во-вторых, вчера, поделюсь секретом, на полном серьезе решал, трахнуть ли тебя, если ты начнешь ко мне приставать, как грозился. Но ты приставать не стал – я еще не разобрался, к счастью или к сожалению. Короче, градус интимности уже достаточно высок, чтобы отправить к черту все стеснения.

- У меня плавок нет, – проговорил слегка ошарашенный этой речью Олег.

Славка сделал широкий жест.

- Пляж пустой, а меня ты ничем не удивишь.

Олег глазами указал на бултыхающуюся неподалеку Свету.

- Попросим, чтобы отвернулась, – вздохнул Славка. – Не делай такое лицо. Трусы-то у тебя есть? Ну и отлично. Высохнешь.

Подтянувшись на сухое, Олег снял джинсы. Славка посматривал краем глаза. Ноги как ноги, разве что кожа бледная. Даже мышцы не атрофировались. И стоило столько страдать?

Под радостный визг девчонки Олег пополз к морю.

Ближе к восьми вечера пришли тучи. С посеревшего моря задул пронизывающий ветер. Они оделись и перебрались с берега в дюны – ветер там поутих, но намного теплее не стало. Света, стуча зубами, жалась к Олегу. Тот обхватил ее рукой, пытаясь согреть, но и сам вздрагивал. Тем не менее никто даже не заикался о том, чтобы закругляться и идти домой.

- Можно костер развести, – осенило, наконец, Славку.

- Ура! – Света подскочила, словно на пружине. – Я веточек наберу, – важно сообщила она и направилась к темнеющему за дюнами лесу.

- Далеко не лезь, – крикнул ей вслед Олег и нахмурился. – Может, не стоит отпускать ее одну?

- Да ладно, она сама вызвалась, – отмахнулся Славка. – Медведей здесь нет. Маньяков, кроме нас с тобой, тоже.

Олег возмущенно фыркнул, а затем – совершенно без перехода – жалобно произнес:

- Мы с Караваем никого не убивали.

Славка приподнял бровь:

- Но?

- Ты говорил, что хочешь меня убить.

- Ты меня тоже, да? – Славка усмехнулся. – Я знаю. Знаю даже, как именно. Сказать?

Олег потер лоб, нос, закрыл лицо рукой.

- Нет. Пожалуйста.

Выглядел он, съежившийся, дрожащий, таким несчастным, что Славка вместо обычного презрения ощутил укол жалости и тронул парня за локоть. Пальцы Олега легли ему на запястье и застыли, едва касаясь, будто не зная, сжать или оттолкнуть.

- Это не ты. Это птица в твоей голове. Программа, согласно которой я – объект, несущий угрозу, и меня надо уничтожить. А Ожерелье – пусковой механизм, детонатор. Рано или поздно он сработает. Другое дело, позволю ли я тебе, но все равно. Но если ты отдашь Ожерелье, программа не запустится. Все пройдет и забудется, как страшный сон.

Олег молчал.

- И что, – не выдержал Славка, – даже не попробуешь ничего предпринять? Часики-то тикают.

Олег убрал руку и послал его. По крайней мере, прозвучало это именно так.

- А по-русски?

Олег отвернулся. Славка с некоторым сочувствием смотрел ему в спину.

- Ты ничего не хочешь спросить? Через несколько часов кого-то из нас не станет. А сейчас еще есть, кому спрашивать и кому отвечать. Так что? Есть вопросы?

- Нет, – выплюнул Олег. – Не знаю. Слишком много.

И снова стало тихо.

Минут через пять вернулась Света. Точнее, гора сухих сучков, обломков коры и ощетинившихся хвоей веток со Светой где-то внутри.

- Надорвешься! – подскочил Олег.

Попытался подскочить, разумеется.

- Не-а, я крепкая, – радостно сообщила гора и ухнула на песок.

Славка собрал этот художественный беспорядок в некое подобие кострища с небольшим бревном в основании и полюбовался результатом.

- А спички у тебя есть? – спросил Олег.

Спросил довольно бодро. То ли держал хорошую мину, не желая пугать девчонку, то ли предпочитал решать проблемы страусиным методом: совать голову в песок и надеяться, что хвост подпалят еще нескоро.

- Спички для дилетантов, – высокомерно сказал Славка.

Под его взглядом на конце ветки заплясал огонек. Со свистом вспыхнула хвоя. Занялась кора. Еще несколько секунд – и между дюн загорелся порядочный костер.

- Классный фокус! – с восторгом выпалила Света, сунув замерзшие руки едва не в пламя. – А меня научишь?

- Нет, – отрезал Славка.

- Плохой.

Сразу сделалось уютнее. Красные отблески ложились на песок и лица, искры, сверкая, поднимались к хмурому небу. Славка прищурился на тучи.

- Надеюсь, дождя не будет.

- Хлебушка нет… – протянула девчонка. – Мне нравится хлеб, когда на костре жаренный. А давайте страшные истории рассказывать! Дядя Олег, ты знаешь страшные истории?

- Я могу рассказать сказку, – предложил Славка, прежде чем Олег успел ответить.

- Страшную?

Славка повернулся к костру другим, подмерзшим боком.

- Во всяком случае, жестокую, – заверил он. – Так вот. Давным-давно, на берегу Моря, на большом дереве жила синяя Птица.

- Синих птиц не бывает, – чирикнула Света.

- Во-первых, бывают, – возразил Славка. – Во-вторых, даже если бы и не было, это сказка, а в сказках все бывает. В-третьих, заткнись и не мешай рассказывать.

Пигалица насупилась, выпятила нижнюю губу, но промолчала. Сделав вид, что не заметил тычок в ребра со стороны Олега, Славка продолжал:

- Синяя Птица, да. И было у нее в гнезде красивое янтарное Ожерелье. Да не простое. Каждая бусина показывала картинки.

- Как телевизор? – влезла девчонка.

- Вроде того. Очень красивые картинки, которые нигде больше не увидишь. Ни у кого такого чудесного Ожерелья не было, только у Птицы. А в другой далекой стране жил очень жадный Король. Он узнал про Ожерелье и захотел забрать его себе.

- Как ты мое сердечко, – закивала Света.

- Я его на минуту просил, – напомнил Славка. – А ты жадина-говядина.

И, не давая вовлечь себя в спор, торопливо заговорил дальше:

- Король хотел забрать Ожерелье насовсем, поэтому просить не стал, а решил его украсть. Но не королевское это дело, самому через Море плыть, и Король позвал своего верного слугу, Охотника.

Девчонка совершенно не умела держать язык за зубами.

- А этот Охотник, он был плохой или хороший?

Славка задумался.

- Наверное, как все люди. Где-то хороший, где-то не очень. Должно быть, все-таки больше не очень. Не перебивай. В общем, Охотник взял лук и стрелы, сел на лодку и поплыл к дереву, где жила Птица. Сначала он собирался ее убить, но она была такая… красивая, такая синяя, что он просто подождал, пока она улетит по делам. И пока она летала по делам, Охотник залез на дерево, забрал Ожерелье и поплыл обратно. Ветер был попутный, Охотник поставил парус, а сам сел рассматривать картинки. Он никогда не видел таких красивых картинок и так увлекся, что не замечал ничего вокруг. А Птица тем временем вернулась, увидела, что Ожерелье пропало, и отправилась в погоню.

- А откуда она знала, куда лететь? – снова встряла Света. – Ведь на море следов не остается.

- Это было ее Ожерелье, – пояснил Славка. – Она всегда знала, где оно находится.