Искра в аметисте (СИ) - Глинина Оксана - Страница 29

— Страшная, как йодасов грех, — прошипела обиженная дочь дома Дардас тихо. — Длинноухая, длинноносая, на человека-то похожа с трудом, разве что если прищуриться… или ослепнуть.

— Тише ты! — ткнула в бок Лукрецию Девона — северная принцесса. — Раз длинноухая то все слышит. Смотри, чтоб эльфы тебя потом на свои побрякушки не пустили. Уж больно громко негодуешь. Эльфы обиды не прощают.

— Ну и плевать, — не унималась Лукреция, ослепительно улыбнувшись Эурелии, которая, как раз, пристально ее рассматривала. — Возомнили тут себя хозяевами мира, а самим, по сути, и приткнуться то не где — все с чужого плеча вырвано.

— Это ты, о чем вообще? — Принцесса севера явно не поняла красноречия юной леди Дардас. Видимо, у Дардасов вообще с этим беда.

Но беседу прервали звуки музыки, и повсеместный шепот в зале смолк, ибо Витгерд в этот момент встал перед девами и поклонился, как того требовали обычаи. Легкая волна смятения охватила девичий ряд. Кого же пригласит король на первый танец?

Первый танец, как первая любовь…

— Ай! — Воскликнул Витгерд, когда вел меня в середину зала, чтобы начать бал. — Ты чего дерешься?

— Неправда! — Я округлила глаза и сделала невинное лицо, если такое вообще можно было сделать в моем состоянии. Боюсь, что на лице была гримаса безумия, потому что Витгерд, глядя на меня слегка побледнел и запнулся. — Я всего лишь ущипнула, ваше величество.

— Ты мне из бока кусок вырвала! — возмутилось величество и надуло губки.

— И это я только начала, — говорят, улыбка облегчает понимание, но от моей лицо короля посерело. С чего бы это?

— Ай… ой…

Среди гостей послышались легкие смешки. Мне, право, было все равно. Музыка полилась со всех сторон и, на счастье, заглушила негодующие восклицания Витгерда.

— Гинта, ты чего? — возмутился Витгерд. — Я же сделал все, как ты просила… в послании. Самой первой пригласил тебя на танец, чтобы поговорить. Ты хотела поговорить? Или истязать меня на глазах у нескольких сотен гостей?

— Второе звучит заманчиво, но первое, и правда, не терпит отлагательств.

— Ай…

— За это извини, так и не научилась танцевать, как следует.

— Да ты мне ноги оттоптала как следует! — возмущенный кроль вел в танце очень аккуратно, в отличии от меня — я ведь даже не следила за ритмом движений и шагом. Дон Лоренцо раздавил бы меня на месте за такое пренебрежительное исполнение.

— Ничего, в отваре из подорожника попаришь и все пройдет! Вон, канцлера своего попросишь, он тебе заварит.

— Ты злишься, Гинтаре? — на лице короля было искреннее недоумение, что еще больше злило.

— Да, ваше величество, злюсь! Я понимаю, что не изменю ни порядков в королевстве, ни его обычаев, но можно было бы просто остаться хорошим человеком, не похожим на, окруживших вас, прохиндеев!

— Что ты имеешь в виду? — физиономия Витгерда от моих слов вытянулась так, что подбородок мог бы достать до пола.

— Ну да, самое то! Ты же — король, поэтому с тебя станется задурить голову простолюдинке, а потом забыть о ней. Тем более похищение оказалось весьма кстати, Люди нет, проблем тоже нет! Однако, ты плохо знаешь ее, Витгерд, Людовика никогда бы не стала претендовать на твой дурацкий трон и на тебя самого!

— Я… — король попытался что-то сказать, но мне было не до его оправданий.

В последнее время, мое терпение находится на грани. Вот-вот, да и лопнет ненароком. А уж если лопнет, всех вокруг окатит праведным негодованием. Видимо, сейчас, как раз-таки, наметилась трещина.

— Сиротская доля — тяжкая ноша. Вроде и не один по жизни мыкаешься, а по сути, никому не то ты и нужен! — продолжала я обливать Витгерда тем самым негодованием, что сочилось из лопнувшего терпения. — Так и с Людей: девчонку душегубы украли, а на нее всем наплевать.

— Ты…

— Знаешь, Витгерд, я была о лучшего мнения о тебе, как о человеке благородном! Но ошиблась — меня с толку сбила твоя дуда, на которой ты так мастерски вливал свои баллады в уши моей подруги! — возможно меня начало заносить, но обиды, накопившиеся на моего отца, кузена и канцлера, вылились разом на голову бедного величества. Но что-то мне подсказывало — королю не повредит. — Увы! Тебе, как и твоему окружению, на простых людей плевать.

— Мы…

— Да! Интересно, а если бы гильтинийцы умыкнули Хельгарду, ну или, на худой конец, Лукрецию, поди, твоя свита носами всю землю вскрыла, не смотря на мороз. До самой нави докопались бы, но нашли особу голубых кровей!

— Да что ж с тобой такое-то! — Витгерд закатил глаза и тяжко вздохнул. — Сама целую ночь, небось, свои речи сочиняла, чтоб побольнее ужалить?

Я промолчала, только надулась так, чтобы видно было мое негодование. Интересно, в каком это месте ему больнее стало? В боку, куда ущипнула, или ноги, отдавленные беспокоят? А мне казалось, что я еще слабо по ним потопталась.

— Ты вместо претензий своих, спросила что-нибудь дельное?

— А что спрашивать? Как дела и спишь ли ты спокойно по ночам, Витгерд?

— Да хоть бы и это, — правитель говорил спокойно, только в голосе звучала горечь. — Потому что по ночам я, как раз-таки, не сплю.

10.2

— Сон — дело весьма щепетильное, — невозмутимо заметила я. — Меня вот он тоже покинул в последнее время, с чего бы это?

— Не ерничай, Гинта, — спокойно произнес король, от чего мне стало неловко. Как я ни старалась, он не разу не вышел из себя — и в этом он весь в своего дядюшку, прямо его молодая копия. Ну, почти копия.

— Неужели ты решила, что я о ней забыл?

— Скажешь, что нет? Не поверю! Сколько прошло со дня ее исчезновения? Дело хоть на шаг продвинулось? Я доверилась отцу, который умудрился меня затащить в невесть какие дебри, из которых мы выбрались едва живые, а ответов так и не прибавилось.

— Ты слишком поверхностно смотришь, Гинта, — упрекнул меня король. — Ответы есть и их много, просто надо правильно ставить вопросы.

— Не морочь мне голову, лучше помоги найти подругу! Это в твоей власти — ты король.

— Поверь, король самое уязвимое существо без своей королевы.

— Ну, их вон сколько, королев этих, — я кивнула в сторону танцующих пар. — Выбирай какую душе угодно. Даже эльфийка решила счастья попытать — у тебя явный успех.

— Ты вообще, хоть что-нибудь знаешь, не из сплетен, а из достоверных сведений? — под подозрительным взором Витгерда, мне стало неловко и как-то неуютно, уж не подозревает ли он меня в тотальной тупости? Я, признаться честно, и сама в себе усомнилась под пытливым монаршим взором.

— Витгерд, скажи правду, что происходит? — наконец задала тот вопрос, ради которого послала целое послание с голубкой для короля, с просьбой пригласить на первый танец.

— Интересно, с какой такой радости? Ты меня обвинила во всех смертных грехах, отдавила ноги и наделала синяков на ребрах…

— Ах, какие же мы нежные и чувствительные! В смертных грехах я тебя не обвиняла, а только в том, что ты забываешь о людях, которым ты был дорог. А синяки пройдут, к тому же сомневаюсь, что они у тебя там вообще есть. Так что по поводу моего вопроса?

— Танец скоро закончится! — невозмутимо заметил его обнаглевшее величество.

— Пригласишь на следующий, я от тебя не отстану. И пусть про меня думают все, что угодно — мне плевать. Все равно моя репутация и белой-то никогда не была. А вот ты — единственный, кто мне может ответить честно. Витгерд, пожалуйста!

— Гинта, я бы рассказал, но у этих стен есть уши, — в глазах монарха появилась мука. — Ведь Людя потому и исчезла, что вся правда о ней просочилась в стан врага. А ведь о ее прошлом знало не так уж и много народа.

— В твоем окружении полно врагов, и лосю понятно. Мне интересно, почему вы до сих пор не вычислили кто это?

— Так пойди и вычисли, раз такая умная! Думаешь это так просто — глазом моргнул, и предатель объявился!

— Ну, тут же есть оракул, неужели ты ни разу не додумался у него спросить?

— Ну, мы спрашивали…