Искра в аметисте (СИ) - Глинина Оксана - Страница 13

Глава 5.1

В трапезную идти не хотелось. Никак.

Хотелось сбежать из этого места подальше, не взирая на мороз и холод. Но раз мы здесь, значит так угодно богам, и придется мириться с местом своего сегодняшнего расположения.

— Э-э-э, — проблеяла я, когда прислужница вознамерилась меня сопроводить в трапезную, — а можно ли мне не спускаться вниз в общую залу.

Девица выпучила на меня глаза так, что я уж грешным делом решила, будто бы у меня, и правда, на лбу прорезались рога, раскидистые такие, с кренделями да пряниками.

— Я вполне могла бы перекусить на кухне, — все ж я, как-никак, дочка лекаря — девушка простолюдная и застенчивая. Разумеется, вслух я этого не сказала. — Здесь столько благородных господ с их благородным видом и этими… гангренами, то есть — манерами, на кухне было бы как-то поспокойнее.

Ага.

Там явно не будет убийственного взгляда леди Этелы, от которого не то что кусок в горло не полезет, а сердечный приступ приключится может. Да и в компании слуг будет гораздо приятнее есть хоть черствую краюху, хоть словом перекинуться. Из простых людей можно было бы вытянуть что-нибудь полезное.

— Вы что это?! — вдруг вышла прислужница из ступора, теребя чистый передник. — Вас одну там все ждать заждались! Это же приказ старого лорда!

— Какой… такой приказ? — внутрь прокралось недоброе предчувствие, аж руки похолодели.

— Не есть, пока вы не явитесь! Так что никакой кухни — сразу к столу.

И зачем, спрашивается? Не в качестве ли главного блюда? Теперь нормально не поешь под взглядом всех этих господ.

Не обращая никакого внимания на мое нежелание, меня тут же схватили под руку и поволокли в направлении залы.

— Послушай, а ты не видела, часом, моего батюшку л… — тут я осеклась, чуть не было не опростоволосившись, все же лазутчица из меня никакая, — лекаря Раске.

— Людвика! — от возгласа, как и от имени меня передернуло. — Дорогая! Мы неимоверно рады вас приветствовать!

А я неимоверно рада была бы не встречаться с вами никогда. Навстречу мне поднялась туша, сродни кабаньей — о нет, то был не кабан, а сам лорд Савр. Правда, если бы не его способность к прямохождению, то, чтобы уподобиться свирепому лесному вепрю, ему стоило только встать на четвереньки.

— С-спасибо! — я поклонилась, благо кланяться у меня получалось лучше, чем отбивать реверансы, да и так хорошо получилось спасти свои глаза от вида распухшей лоснящейся физиономии. Ну, это же надо, каков экземпляр! Вот чья голова достойна покоиться на стенах охотничьей залы королевского дворца. А если еще и с яблоком во рту — я чуть не прыснула. — Право же, я глубочайше польщена.

— О, не стоит, дитя мое! — лорд Свин, тьфу ты… лорд Савр осклабился в доброжелательнейшей улыбке, от которой, почему-то, побежали табуном мурашки по спине. — Это для меня честь, как и для всех здесь собравшихся, иметь возможность сидеть со жрицей Живы за одним столом.

Лорд многозначительно посмотрел на своих гостей и все дружно заулыбались и закивали в ответ. Мне стало не по себе. В королевском замке мне, и то, так дурно не было от огромного скопления народу, как здесь коробило, словно меня в бочку со змеями законопатили. Даже, полный желчи в синих глазах, взгляд Этелы меня не раздражал, нежели «милые, приветственные улыбки» собравшихся.

— Я всего лишь искала батюшку, — пролепетала я, изображая кроткую лань.

— Батюшка ваш исполняет одно из моих поручений, — самодовольно заметил боров, то есть лорд.

Да, что же такое?! Только, когда для меня закончилось это тушевое затмение, я оценила вычурность золоченых подсвечников, и то, что весь зал был увешан головами животных, а прямо над креслом хозяина, красовалась голова огромного вепря. Похоже трофей, который достался лорду Савру на охоте когда-то, очень повлиял на внешний вид самого охотника. А возможно и на характер.

— Он недалеко, здесь, в селении, а вас перепоручил моим заботам, — лорд Савр помог мне усесться за стол, — вечером в усадьбе ожидается торжественный прием в честь того, что вы спасли моего сына.

— Я? Но… позвольте, я не сделала ничего такого, что было бы невозможно для служительницы Живы!

5.2

Нет, нет, нет!

Приемов с меня достаточно. Еще при королевском дворе хватило с гаком этих развлечений, когда вокруг столько придирчивых взглядов, что голова идет кругом. А местные обманутые невесты меня со свету сживут, не доходя до покоев. Вот леди Вакерас от злости вилку в свой кусок запеканки уже раз десять воткнула по самую рукоятку, а все только нижнюю губу грызет, того и гляди, прогрызет в столе дорожку прямо ко мне, чтобы впиться в горло.

Жуть.

А вот, кстати, молодого Савра видно не было, не сидел он за общим столом и благодарить меня не спешил. Оно и к лучшему. Мне его лобзания до сих пор с содроганием вспоминаются, а терпеть еще и за завтраком припомнились, и без того желудок едва сдерживается, чтобы не отозваться на все эти странноватые полуулыбки, полувзгляды.

— Расскажите о себе, дорогая, — обратилась ко мне одна из дам преклонных лет, которая изящно кушала и при этом умудрялась вести непринужденные беседы за столом. У меня так, при всем желании, не получалось, тут нужна была какая-то особая добродетель — с набитыми щеками вот так слова правильно складывать. Обычно, еда во время болтовни умудряется вылетать изо рта, практичные тетки вздыхали и посоветовали либо не есть, в таких случаях, либо сидеть молча. И то и другое у меня неплохо получалось совмещать. Тут придется, видимо, просто не есть.

— Обо мне нечего рассказывать, — понурила я скромно взор в пустующую тарелку, — матушка моя умерла, мне совсем мало лет было, а батюшка не умел с ребенком малолетним обращаться, да и уезжать ему приходилось по долгу службы далеко и надолго.

Еще заранее оговоренная, легенда дается легко и просто, к тому же сама история почти правдива. Но, только, почти.

— Вот он меня в Обитель и отдал, в надеже, что я там многому научусь и, при этом, буду под присмотром.

— О, бедняжка, — сочувственно посмотрела на меня дама, — так, значит, совсем сиротка.

— Э-э… ну, да, — выдохнула, вспоминая Легарта и теток. Интересно, случись чего, снарядился бы кузен меня искать? — Кроме папы, родственников у меня больше и нету.

— Как печально, — леди захлопала глазами, готовая вот-вот заплакать от сочувствия, только в тоне, от чего-то, слышно торжество стервятника. Да-да, именно стервятника, обрадованного, легко доставшейся, добычей.

— Дорогая Людвика, — опять осклабился лорд Савр, обращаясь ко мне, от чего, я чуть было, не поперхнулась пригубленной водой, — мой сын, к сожалению, не может присутствовать сейчас за столом, и выразить всю свою благодарность и почтение. Но…

Он снова посмотрел на остальных своих гостей и те замерли в немом ожидании чего-то.

— Вечером состоится праздник в честь того, что мой сын так отличился на охоте.

А я уж было подумала, что честь его спасительницы. Какое горькое разочарование.

— Вы на вечере остаетесь почетной гостьей, ведь благодаря вам этот оболтус и по совместительству — мой единственный наследник — остался жив. Удовлетворите наше приглашение своим присутствием, будьте добры. Мы стараемся вас отблагодарить за то добро, что вы для нас сделали.

— Х-хорошо, — отказываться было не вежливо, да и выбора у меня не было. Что-то взгляд лорда подсказывал, если я не явлюсь на вечер сама, меня явно притащат.

— Но я не согласна! — это, наконец, не выдержала Этела. — Это она сама оленя околдовала, чтобы тот на людей кидался.

— Замолчи, — лорд произнес это так спокойно, что кровь застыла в жилах, — к тому же ты дашь девушке одно из своих платьев.

— Что?!. - казалось из леди весь дух вышибли, — это немыслимо!

— Немыслимо твое поведение, дорогая, — обратилась к ней та самая пожилая леди, что учинила мне допрос, — именно ты кричала громче всех, чтобы твоего жениха срочно спасла эта девушка, а теперь ты громче всех возмущаешься. Надо было действовать самой. Пустить в ход, к примеру, манеры и свое очарование.