Красавица и чудовище (СИ) - Бигси Анна - Страница 41

— Я сказала, не смей трогать моего сына, — она говорила четко и уверенно, медленно проговаривая каждое слово.

Максим увидел стальной блеск в ее руках и инстинктивно сделал шаг назад. Понятия не имел, что у нее в голове, и не стал рисковать.

— Краснова, не шути так.

— Разве похоже, что я шучу?

Она отчаянно блефовала — у нее никогда не хватило бы смелости ударить человека ножом. Но после того, как муж загнал ее в угол, этот выход оказался самым реальным. Лиза сориентировалась за считанные секунды, наступила на горло своим эмоциям и включила трезвый рассудок.

— Ты не сможешь, — усмехнулся Макс, но ремень все же опустил.

— А ты проверь, — с вызовом ответила Лиза.

— Сумасшедшая, — бросил он и поспешил ретироваться.

Краснова бросила нож на столешницу и принялась успокаивать сына. Ее саму колотило от пережитого стресса, но ребенку было хуже во сто крат: он никак не мог перестать плакать, пытался что-то сказать, но вздрагивал при каждом слове.

Она сильно встревожилась за него, накапала успокоительное и заставила его выпить до дна, затем проводила в комнату и уложила в кровать. Закрыв замок изнутри, легла рядом и долго гладила Женю по голове, пока он наконец не уснул.

Сама же Лиза еще долго не смыкала веки, со страхом прислушивалась к шагам Макса в коридоре. Хлипкая щеколда вряд ли способна была его остановить. Обычно он, не задумываясь, мог ударить ее по-пьяни, но сегодня был трезв и жесток как никогда, и это определенно пугало.

Его агрессия росла со страшной скоростью — Максим переставал контролировать себя не только под воздействием алкоголя, но и в нормальном состоянии. Лиза была уверена, что дальше будет только хуже, но, как остановить этот порочный круг и вразумить Краснова, она не знала.

Негромкий стук развеял сонную дымку, Краснова распахнула глаза и села на постели. Сын мирно спал рядом, не слыша ничего вокруг, — недавняя бессонная ночь все же дала о себе знать.

— Лиз, открой, — голос Максима нарушил тишину комнаты.

От резкого выброса адреналина в кровь сердце забилось чаще. Страх с новой силой сковал тело, Лиза просто смотрела на дверь и не могла пошевелиться. Не знала, чего ждать от мужа и как справиться с его агрессией.

— Лиз, ну я с миром пришел. Честно.

Она не хотела ни видеть, ни слышать его, но понимала бесперспективность своего упрямства — рано или поздно выйти из комнаты все равно придется, и настроение его может быть уже не таким благостным.

Собравшись с мыслями, Краснова встала и открыла щеколду. Дверь тут же распахнулась, на пороге стоял Максим и улыбался.

— Не злись, — он осторожно притянул ее к себе и уткнулся носом в шею.

В его порыве не было ни капли искренности и раскаяния, лишь холодная расчетливость. Максим просто-напросто испугался, что может потерять свой авторитет. Вчера его непоколебимое влияние ослабло — Лиза дала достойный отпор. И, чтобы сохранить главенство в семье, ему пришлось пойти на хитрость.

— Не надо было при ребенке…

— Прости, я сорвался, — не дожидаясь ответа, он скользнул ладонью к затылку и, надежно зафиксировав голову, впился губами в приоткрытый рот.

Лиза содрогнулась от мерзости, с силой сжала кулаки и едва сдержалась, чтобы не оттолкнуть его. От отвращения выворачивало наизнанку, но она слишком боялась его реакции, поэтому решила просто не двигаться.

— Мир? — поинтересовался Макс, вдоволь насытившись податливостью жены.

— Мир, — тихо ответила она и, ловко вывернувшись из опостылевших объятий, скрылась в ванной.

Прохладный душ расслаблял затекшие от напряжения мышцы, пробуждал измученный, уставший мозг. Под мерный шум воды, монотонно барабанившей по коже, Лиза наконец могла подумать. Она ощущала себя в полнейшем тупике, из которого не видела выхода — сын, на которого она молилась, возлагала большие надежды, обманул ее. Не просто обманул, а за ее спиной провернул целую аферу.

Нет, Краснова не злилась на Женю, ведь он был всего лишь ребенком, но не понимала, как на это пошел Гилберт, как он посмел использовать доверчивость маленького мальчика в своих корыстных целях. Что теперь делать, она не знала. Необратимые последствия могли быть при любом раскладе: если она запретит сыну работать, то, скорее всего, потеряет его, а если разрешить, то потеряет свое достоинство.

— Он эту кашу заварил, пусть сам и расхлебывает, — сквозь зубы процедила Лиза, намереваясь высказать свое недовольство Алексу напрямую и потребовать прекратить всяческие контакты с ее сыном.

Полная решимости, она выключила воду и, завернувшись в большое полотенце, вышла из ванной.

***

По мере приближения к спорткомплексу решимость Лизы таяла, как снег под жарким солнцем. В мыслях все было легко, но на деле оказалось совсем иначе. Влияли еще и те факторы, что Гилберт был не простым смертным: во-первых, он являлся ее работодателем и за любую дерзость мог уволить, во-вторых, он, богатый и авторитетный человек, при желании способен был стереть ее в порошок одним лишь движением пальца и, наконец, в-третьих, слабой беззащитной женщине вовсе не по силам было тягаться со взрослым состоятельным мужчиной.

От утренней злости не осталось и следа, а те доводы, которые она хотела ему привести, вряд ли нашли бы отклик в его душе.

Почти дойдя до служебного входа, Краснова краем глаза заметила белоснежный джип, припарковавшийся на стоянке. Невольно представила, как ее сын моет эту громадину, и внутренне содрогнулась — это же титанический труд.

Алекс вышел из машины, затем помог выйти своей помощнице, и взяв ее под руку, направился в здание. Элис весело щебетала, а он, по-видимому, крайне довольный, широко улыбался.

Злость с новой силой охватила Лизу и, в считанные секунды достигнув предела, заглушила голос разума — она никому не позволит обращаться с ее сыном, как с игрушкой. Поддавшись порыву, Краснова уверенно шагнула навстречу самоуверенному наглецу, посмевшему вмешаться в ее жизнь, которую она с таким трудом строила много лет.

— Здравствуйте, Лиза, — Элис остановилась, заметив ее, и улыбнулась. — Как вы себя чувствуете?

— Спасибо, хорошо, — та натянуто улыбнулась в ответ и обратилась к Гилберту. — Алекс, можно вас на пару слов?

— Здесь? — он вопросительно приподнял бровь, откровенно забавляясь ситуацией. — Почему не в кабинете?

— В кабинет вы запретили мне приходить, — терпеливо пояснила Краснова, прожигая его взглядом насквозь. Она чувствовала себя максимально уверенно, и это проявлялось в каждом ее движении, в каждом жесте.

Но Гилберта это не убедило. Самодовольно усмехнувшись, он посмотрел на часы, затем снова на Лизу.

— До начала рабочего дня три минуты.

— Мне хватит, — Лиза не дрогнула, не повелась на провокацию и пропустила его насмешки мимо ушей.

Алекс перевел взгляд на Элис, но та сделала вид, что это ее не касается, хотя по лицу было заметно, что она едва сдерживает смех.

— Иди. Я догоню.

Брукс молча кивнула и, оставив их наедине, вошла в здание.

— Может, присядем в машину? — снисходительно предложил Гилберт, увидев, что Лиза в своей тонкой курточке дрожит от холода.

— Нет, спасибо.

Ей не нужны были подачки, гордость не позволила согласиться на его предложение, несмотря на то, что мороз уже пробрался под кожу. Чувство собственного достоинства было важнее.

— Хорошо, слушаю вас, — Алекс скрестил руки на груди, инстинктивно закрываясь от нее глухой стеной. Этот жест стал для него привычным, только так он мог сдерживать Царева внутри и заглушать его голос.

— Скажите, кто дал вам право лезть в мою семью? — Лизе так хотелось выплеснуть на него весь накопившийся негатив, но воспитание и врожденное чувство такта не позволили это сделать.

— Я не лезу в вашу семью. У меня нет такой привычки, — спокойно парировал Гилберт, казалось, даже не удивившись вопросу.

— То есть заставить моего сына мыть вашу машину…