Ночной охотник (СИ) - Глебов Виктор - Страница 39

— С дочкой-то всё в порядке? Операция помогла?

Анна нервно откинула прядь.

— Да, спасибо. А теперь предлагаю вернуться к нашим делам.

— С удовольствием. Терпеть не могу сентиментальные разговоры по душам.

— Как и я.

Анна опустила очередной рычаг, и где-то в недрах поезда заурчал мотор.

— Есть! — воскликнула девушка, обернувшись ко мне. — Ты слышишь?!

Лицо охотницы выражало подлинную радость. Я невольно улыбнулся в ответ.

— Да. Похоже, мы всё-таки сдвинемся с места. Если тоннель окажется каким-то чудом свободен, может, даже выберемся.

— Ты скептик!

Как будто это обвинение должно было нам помочь.

Проделав ещё несколько манипуляций с пультом управления, девушка заставила состав дёрнуться. Но это было единственное движение, которое он сделал.

— Да в чём дело?! — бормотала, отчаянно нажимая копки и перемещая рычаги, Анна. — Поезжай же!

Мой взгляд упал на рукоять, расположенную вертикально. Вокруг неё имелись деления, подписанные числами. Я решил, что это обозначения скорости.

— Погоди.

— Что? — Анна взглянула на меня. — Появилась идея?

— Вроде того.

Расположив на пульте всё так, как было, когда поезд дёрнулся, я навалился на рукоять. Состав снова содрогнулся и вдруг медленно покатил по рельсам. До нас донеслись детские возгласы. Я ещё немного сдвинул рукоять, и скорость увеличилась. Мы въехали в тоннель. Свет в вагонах не горел, так что мы оказались в полной темноте. Правда, я-то всё видел.

— Отлично! — прошептала, схватив меня за руку, Анна. — Получилось!

— Пока радоваться особо нечему.

— Прекрати! Всё будет хорошо. Мы точно выберемся отсюда.

Я оптимизма своей напарницы не разделял. По закону подлости, должно было что-нибудь случиться.

И оно случилось.

Кто-то отрубил электричество на путях, и поезд начал останавливаться. Анна металась по кабине и материлась на чём свет стоит, но не помогало ни первое, ни второе. И её наивные попытки заставить состав двигаться дальше, щёлкая тумблерами и дёргая рычаги, результатов тоже не принесли. Я наблюдал за ней, игнорируя призывы «сделать хоть что-нибудь», так как понял: на одном из этапов миссии мы упустили некий важный момент. Хотелось бы понять, какой, но сути это не меняло: триумфально выбраться из логова каролингов на поезде нам не удалось.

— Хватит, остановись! — когда вагон замер, я ухватил Анну за предплечье и притянул к себе. — Всё, приехали уже.

Девушка отчаянно пнула пульт управления.

— Мы где-то облажались, так что придётся выходить. Ещё повезло, что встали на какой-то станции, а не прямо в тоннеле. Веди детей на платформу.

Анна поспешила в вагон, а я постоял немного, всматриваясь во тьму. Но, если опасность и грозила, прийти она, похоже, должна была не из тоннеля.

Когда я вышел на станцию, Анна уже построила перепуганных детей попарно, как в школе. Сейчас мы походили на овчарок при маленькой отаре.

— Куда теперь? — пробормотала Анна.

Она не обращалась ко мне, разговаривала сама с собой. Вид у неё был слегка растерянный.

— Доставай план, — сказал я. — Придётся тебе снова нас вести.

Но девушка не успела развернуть голограмму чертежей.

На станции появились маленькие ковыляющие фигурки — они выступили из темноты вестибюля и направились к нам. Вслед за ними показались два высоких стройных человека со шпагами в руках. Узкие лезвия походили на бледные молнии. Я не сомневался, что перед нами вампиры. И наверняка опасные, раз Анна позвала меня в напарники — чтобы там она ни заливала про то, что вдвоём мы легко с ними расправимся.

— Так, так, так… — пропел один из носферату. — Детишки, разве вам не объясняли, что нельзя садиться в поезд к незнакомым людям?

— Это опасно, — присоединился другой, помахивая оружием. — Злодеи могут сделать вам бо-бо. Разве в школе не учат безопасному поведению на улице? Наверное, вы прогуливали занятия, маленькие озорники. Но, на ваше счастье, мы оказались неподалёку и не позволим этой парочке извращенцев забрать вас. Так что всё будет в порядке — скоро вы вернётесь к нам, своим друзьям.

Свет ламп, тускло горевших на низком потолке, упал на вампиров (я не сомневался, что это и были братья, организовавшие похищение) и маленькие фигурки, двигавшиеся впереди них. Анна вскрикнула. Четверых детей, которых мы не досчитались, превратили в компрачикосов — странных существ, ампутированные части тел которых заменили жуткого вида протезами. Но не для того, чтобы просто усилить. Один ребёнок походил на паука. Металлические ноги издавали цокающие звуки. Другой передвигался на четвереньках, как обезьяна. Длинные руки опирались на массивные кулаки. У третьего руки были переделаны в лезвия наподобие кос. Последний выглядел очень узким: ему словно удалили все рёбра и сдвинули тазовые кости. И всех четверых покрывали пересекающиеся в разных направлениях швы. Грубые нитки стягивали воспалённые края плоти, между которыми ещё сочилась кровь. Уродцы направлялись к нам с явным намерением прикончить.

— Им промыли мозги! — быстро сказал я Анне. — Придётся драться.

— С ними?!

Отвечать не пришлось, потому что компрачикосы вдруг ринулись вперёд с неожиданной скоростью — переделка явно не обошлась без мышечных стимуляторов.

Поспешно приказав бронекоже надеться, я открыл огонь из автомата. Первой очередью положил паука, но он тут же вскочил и прыгнул на меня. Пришлось отсечь ему часть лап Жнецом. Протезы полетели на платформу с громким лязганьем, а сам компрачикос рухнул позади меня. Из шкалы его жизни воздушными пузырьками летели вверх потерянные очки.

Вместо паука в атаку пошёл узкий. Остальные двое напали на Анну. Я видел, как её ранили косой, а обезьяна прокатился в ноги, пытаясь сбить, но девушка подпрыгнула, одновременно метнув в противника кинжал. Лезвие вошло уродцу в плечо. Другого она одарила очередью из компактного автомата. Мне же пришлось рубануть узкого, отхватив у него сразу треть шкалы жизни. Убивать детей, даже изувеченных и пытающихся тебя прикончить, не самое весёлое занятие, так что схватка не доставляла мне удовольствия и азарта не вызывала. Я, конечно, в медицинском и не такое видел, да и бизнес, который планировал однажды замутить, был в определённом смысле связан с уродствами, но всё же сражаться с детьми это как-то не того. Удивляло, что отец Виллафрида включил в игру подобный эпизод. Может, он должен был о чём-то напомнить моему нанимателю? Я «прислушался» к обитателю своего мозга, но тот молчал. Значит, никаких ассоциаций вид компрачикосов у Герстера-младшего не вызвал.

Паук поднялся и, неуклюже ковыляя, направился ко мне. Я уклонился от нападения узкого, который попытался достать меня проволочным хлыстом (не знаю, откуда он его вытащил, пока я стоял, отвернувшись к пауку), и полоснул Жнецом поперёк тонкого туловища. Оно почти развалилось пополам, и мальчишка упал, истекая кровью. Я добил его ударом в голову, расколовшим череп, так что мозговая жидкость выплеснулась на платформу, а мозг, мгновенно поджарившись от плазмы, покрылся бордовой корочкой. Подкравшийся сзади паук вонзил мне в икру острие одной из своих ног.

Жизнь: 212

Развернувшись, я отрубил сразу четыре оставшиеся конечности и разрядил магазин автомата в маленькое личико, искажённое совсем не детской злобой. Анна тоже расправилась со своими противниками. Обезьяна лишился руки и головы, которая лежала чуть поодаль, а парень с косами оказался пригвождён к вагону кинжалами, которые охотница как раз вытаскивала. Я обратил внимание, что девушка лишилась двадцати семи очков здоровья. Я — только шести.

— Неплохо, неплохо! — проговорил один из вампиров. — Что ж, раз нам придётся сразиться, позвольте представиться. Сигурд. К вашим услугам.

— Старкад, — шутливо поклонился второй. — К вашим.