Сердце пополам (СИ) - Красовская Марианна - Страница 13

Спустилась вниз, объявила слугам, что через два часа лорда необходимо покормить. Сказала, чтобы упаковывали вещи… А она пару дней поживет тут, нужно подготовить спальню. Накинула свое пальто — вычищенное, между прочим, и отправилась в гостиницу за необходимыми вещами. А потом нужно будет в управление ловчих заехать, узнать — не нужна ли помощь. Сегодня она в обморок явно не грохнется, сил в ней плескалось до самого верха.

--

Странное дело, Стерлинг считал, что влюблен в Изабеллу, но совершенно не готов был принимать ее увлечение медициной. Нет, она хорошая девочка, эта Белла. Нежная, солнечная, немного наивная. Сокровище, а не ребёнок. Он с первого дня видел в ней свою будущую жену. Ее можно воспитать так, чтобы она была послушной и правильной. К тому же родители у нее прекрасные, она ему полностью подходит. А что касается целительского дара — можно разрешить ей развлекаться, под присмотром, разумеется. И недолго. Потом она будет растить их детей и всякие глупости из головы выкинет.

Он ошибся. Белла оказалось упрямее и умнее, чем ему казалось. Она выбрала молокососа Яхора, которым вертела как хотела, а тот только заглядывал ей в рот и позволял все на свете. Точнее, это Стерлинг вначале так думал. Потом он вдруг понял, что Яхор, наоборот, несмотря на то что с жены пылинки готов сдувать, умеет повернуть дело так, что Бель покоряется ему во всем. Как он, бес его возьми, сумел?

Роберт завидовал. Ревновал. Осуждал их, в душе желая познать такую же страсть. Степняки, конечно, другие. Они не скованы условностями.

Взять хотя бы доктора Кимака. Казалось бы, умнейший человек, потрясающей силы целитель — а для чего-то каждый день идёт в больницу для нищих, где лечит совершенно бесплатно. Да еще дочь с собой таскает. Вот Раиль, его сын, тот знал толк в жизни. Стерлинг вместе с Раилем и Джерри учился в университете, до той некрасивой истории с куртизанкой Кимак-младший был отличным парнем, да и потом, когда все закончилось, вел себя разумно. Но тоже условностей не признавал, делал, что хотел.

Словом, степняки дурные, но и он, потомок одного из двенадцати родов, теперь такой же.

Так вот, Розанну он принял сразу и целиком. Хочет трупы допрашивать — пусть. Хочет в мужском костюме гулять — ей виднее. Не такая она женщина, чтобы ее скрутить можно было. С ней нужно договариваться, причём по-хорошему. А по-плохому с ней вообще нельзя, есть в ней какой-то надрыв. Она как чашка с трещиной: неловкое движение — и останутся лишь осколки. Ей нужна нежность. А нежности в Роберте с избытком, он готов на руках её носить и колени целовать. Почему — пока не понял, да только рядом с ней он себя дураком не чувствует. И никем не чувствует: ни лордом, ни начальником департамента, ни даже магом — просто мужчиной. С ней не нужно притворяться.

Кажется, она именно то, что ему нужно.

--

— Угомонись, я не пойду за тебя замуж, — лениво заявляет Розанна, отпихивая от себя длинное тело Роберта.

— Почему это? — не соглашается тело, притягивая ее к себе.

— Потому что… потому что…

— Очень информативно.

— Ты меня не любишь.

— Да ладно! Откуда ты знаешь? И вообще, как связаны брак и любовь?

— Ну…

— Разумный брак должен строиться на взаимоуважении и терпении. А любовь — сказки для дураков.

— Ты зануда.

— И что, это является препятствием?

Рози тяжело вздохнула и перекатилась на Стерлинга, опираясь на его грудь и заглядывая в глаза.

— Роб, ну правда. Твоя семья меня никогда не примет!

— И это еще один плюс брака со мной. Никаких буйнопомешанных родственников. Никаких семейных посиделок. Никто не плюнет в твою тарелку и не накапает яда в вино. Я ведь тебе нравлюсь, Рози. И твой резерв полон, полон до краешка, разве это не прекрасно?

— Прекрасно, — согласилась некромантка. — Но нам совершенно не обязательно жениться. Зачем себя ограничивать? Вдруг через пару лет тебе захочется разнообразия?

— Мне? — с удивлением спросил Роберт. — Разнообразия?

Розанна захихикала, понимая, что сморозила глупость. Она уже неплохо знала Стерлинга и понимала, что он педантичен и крайне любит что-то менять в своей жизни. Разнообразие — явно не то, чего он хочет от жизни. Но и брак ему совершенно ни к чему. У него и так все прекрасно. Розанна явно не то, что ему нужно. Детей она, скорее всего, родить не сможет, образ жизни ведет преимущественно ночной, работает с трупами. Да и женственности в ней ни на грош. Она бы и раза объяснить это Робу, но разве он слушает? Как мальчишка, руки свои шаловливые тянет к ее груди.

— Накажу, — шипит Розанна недовольно, а он только смеется и отвечает:

— Ну, накажи.

Рози замирает. Она — некромант. От одной только мысли, как веревки опутывают аристократически сухие запястья Роберта, возможно, даже оставляя красные следы, у нее слюна во рту скапливается. А что уж говорить про стек?

Когда голод у нее становился совсем невыносимым, когда от сухости во рту кружилась голова, она надевала маску и шла в бордель. Не за сексом, разумеется — она ведь не хотела в тюрьму. Но чужая боль, смешанная со сладострастием, тоже питала, хоть не так уж и полноценно. Скорее, как десерт. На одном десерте долго не протянешь, но это было лучше, чем полноценный голод.

Роберт с интересом следит за напрягшейся и невольно облизывающей губы некроманткой. Ему ужасно любопытно, что она задумала. Он всё же не дурак и доступ к архивам имеет, конечно, он за последние дни многое узнал про пристрастия таких, как Розанна. Некоторые вещи он, конечно, делать с собой не позволит… Или позволит?

— У Тьена есть веревки, — неожиданно сообщает он, с удовольствием видя, как разом краснеет его девушка. — И наручники. И много чего еще.

— Зачем ты мне это говоришь? — шипит Рози.

— Ты же хочешь?

— Чего я хочу?

— Власти над моим телом.

— Роб…

— Если ты станешь моей женой, то получишь меня в полное распоряжение.

— Насколько полное? — хрипло спрашивает Рузанна, до боли стискивая его руку.

— Абсолютное.

— И тебя не пугает… боль?

— Звездочка моя, я рос в закрытой школе для мальчиков. Нас пороли розгами. Оставляли на ночь в холодном чулане. На уроках биологии мы расчленяли кроликов. Меня пугает только одно… потерять тебя. Ну и еще ни разу не попробовать, как это — секс в мобиле.

— Ладно, — прищурилась Розанна хищно. — У меня есть ленты. Посмотрим, как тебя это понравится!

Она поднялась с постели и, покачивая крайне аппетитными бедрами, последовала к шкафу, где, склонившись, принялась что-то искать. Стерлинг застонал от одного только открывающегося вида. Вскочил вслед за ней, обхватил со спины, вжимаясь восставшим членом в округлые упругие ягодицы… И тут же оказался на коленях на полу с заломанной за спину рукой.

— Какой непослушный мальчик, — ласково пропела Рози, а у него мурашки по позвоночнику пробежали. — Придется тебя наказать.

Повинуясь ее рукам, Роберт улегся на кровать, позволил завязать себе глаза широкой розовой лентой (а у Оберлинга черная, брутальная, он видел), а потом и привязать руки к изголовью кровати.

Опустившись на постель рядом со связанным мужчиной, Розанна растерянно замерла. Уже сам его вид возбуждал до дрожи в коленях, но ей вовсе не хотелось причинять ему боль! Разве что… чуть-чуть! Она провела ногтями по его груди, оставляя белые, быстро розовеющие полосы, прикусила зубами сосок, крепко сжала готовый к бою член, а потом, ухмыльнувшись, принялась покрывать длинное тело Роберта поцелуями и укусами, отчего он дергался и постанывал, тяжело дыша сквозь зубы. Да, это был самый настоящий десерт. В следующий раз она принесет плетку или стек, но сейчас было достаточно и этого. К тому же она пила его магию — к счастью, теперь зная, что не смертельна для него. Измеритель Яхора абсолютно точно уверял, что у Роберта резерв выше, чем у нее, едва ли не в два раза, а это значит, что он легко восстановиться даже после самого длинного сексуального марафона.

Сжалившись над любимым мужчиной, который был уже облизан и искусан с ног до головы, Розанна потянулась губами к его члену, но он неожиданно дернул бедрами в сторону.