Мой чужой ребёнок (СИ) - Ильина Настя - Страница 20

Оля закончила с пеленанием и взяла Васю на руки, начав медленно покачивать её.

— Ух ты! Машинки! Коллекционные! — восхищённо произнёс Витя.

Я улыбнулся. Решив, что добавить больше нечего, я направился в сторону коридора. Заглянув на кухню, попросил маму занять как-нибудь Витю и уведомил о том, что предложил Оле стать Васиной настоящей кормилицей.

— Ты только помни, что их разлучать после этого нельзя будет! Одно дело, когда связи ребёнок не признаёт, а другое дело, когда она такая сильная.

Мне стало не по себе от её слов. Я кивнул и хотел уйти, но мама остановила меня голосом.

— А это что такое? — кивнула она в сторону забинтованной руки.

— А это я с бывшим мужем Оли, Стасом, встретился… Пьяный идиот решил решать вопросы с помощью ножа… Не обращай внимание. Всё хорошо. Оля всё обработала.

Мама нахмурилась и покачала головой, но говорить ничего не стала.

Я обулся и вышел на улицу. Голова шла кругом от происходящего. Мне одна за другой начали стучать по голове ошибки, которые я, судя по всему, совершил сегодня… Во-первых, я сказал Вите, что Василиса его сестра. И теперь объяснять ему, что на самом деле это не так, было совсем неправильным вариантом. Во-вторых, зная, как трепетно Оля относится к Василисе, я попросил её кормить мою дочь грудью… Ситуация казалась безвыходной…

Хотя…

Выход, конечно, был… вот только устроил бы он всех или нет? Это оставалось большим вопросом… А ещё мне следовало поговорить с юристом и подать на развод с Галей, оставив ребёнка у себя. Сделать это небольшая проблема, вот только…

Телефон начал вибрировать в руках, и я посмотрел на экран. Пришло сообщение от детектива. Я открыл его, и в висках начало стучать сильнее.

Шерлок: «Найдено немало интересной информации о Вашей жене. Всё отправлено на электронную почту».

Конечно же, мне до чёртиков хотелось вернуться домой, открыть ноутбук и прочитать это письмо, вот только следовало держать себя в руках. У меня есть работа, которую нельзя списывать со счетов.

Я не могла налюбоваться Васёной. Когда Максим уехал, а его мама ушла знакомиться с Витей и играть с ним, мы с малышкой остались наедине.

Впервые… Если не считать дней беременности, когда она принадлежала только мне и знала только меня одну…

На мгновение у меня даже появилось желание похитить её, украсть, обезопасить себя, чтобы её больше никто не забрал, чтобы не отняли моё маленькое солнышко, но я обрывала себя на этой мысли. Нельзя было так поступать с Максимом, он ведь добродушно вёл себя по отношению ко мне…

А потом… Когда она снова проснулась, а я провела все необходимые процедуры гигиены, мы закрылись в комнате, чтобы «покушать».

Прикладывать ребёнка к груди было просто невероятно… Волшебно… С Витей всё ощущалось иначе, не так остро, наверное, потому что он был мой, родной, и никто не отнимал у меня его с самого начала. Но всё прошло хорошо. Я бы даже сказала — прекрасно.

Начало вечереть. Оставив Васёну с её бабушкой, я присоединилась к сыну, желая поговорить с ним и объяснить, что Василиса ему не сестра, что я просто родила ребёночка для Максима и Гали. Он имел право знать это, вот только он с таким энтузиазмом начал рассказывать мне, как будет заступаться за сестрёнку, что у меня язык не повернулся. Прилип к нёбу и всё тут… Я не смогла ничего сказать. Мы долго играли в машинки, а потом я присела на диван, чтобы отдохнуть.

Телефон зазвонил очень некстати. Я нажала кнопку ответа и поднесла его к уху. Голос свекрови заставил поёжиться. После того случая с её лживой смертью, мне было очень неприятно, словно она возвращалась с того света, чтобы не дать мне спокойной жизни.

— Оленька… — Вот она как теперь заговорила. Нужда и не такому научит… — Оля, я хочу поговорить с тобой о Стасе. Его забрали в участок на пятнадцать суток. Оля, ты бы не могла пойти туда и сказать, что это всё из-за ссоры с тобой? Что он напился и не понимал, что творит?

Я задумалась. Наверное, я могла так сделать, вот только было слишком много «но» в этой ситуации. Меня вряд ли стали бы слушать господа полицейские… И… Стас понимал, что творил. Он всё понимал, когда смотрел мне в глаза, зная, что сын находится за спиной, и говорил о «продаже сестрёнки», чтобы ребёнок услышал. Он осознавал, к чему может привести нападение на человека с ножом, когда кинулся на Максима… Он всё прекрасно осознавал.

Я задумалась… Ведь когда Стас ложился в одну кровать с Алисой наверняка понимал, что однажды мне может стать известна правда. На что рассчитывал? Что прощу и приму с распростёртыми объятиями? На что теперь рассчитывала свекровь, после того как послала меня к чёрту на куличики и сказала, что суррогатное материнство не такое уж и плохое решение, чтобы отдать долги его сына? Думала, что потом я стану ей помогать? Нет. Она даже не представляла, что может оказаться в подобной ситуации, когда придётся просить.

— Вы простите, но мне кажется, что мы поменялись местами. Пусть я сильно не отличусь от вас сейчас, но ваш сын — ваша забота. Мы с ним развелись.

Я радовалась тому, что Витя увлечённо смотрел мультики и не обращал на меня внимание. Он не слышал и не понимал, о ком я говорила в данный момент. Оно и к лучшему. Нечего ему сейчас лишний раз напоминать о Стасе.

Не дав свекрови договорить, я положила трубку и вспомнила тот день, когда, отчаявшись и не зная, как быть дальше, пришла к ней с мольбой о помощи… А она сказала, что мой муж — моя забота. И вот теперь мы поменялись местами.

Иногда судьба бывает справедливой. Я горько ухмыльнулась и поднялась на ноги.

Вспомнив, что забыла поговорить с Витей о переезде, я подошла к нему, присела на диванчике рядом и взяла за руку.

— Витюш, я хочу поговорить с тобой о чём-то очень важном, — негромко произнесла я.

Сын посмотрел на меня внимательно. Кто-то может сказать, что ребёнок не может быть таким умным в пять лет… Я не соглашусь с этим. На меня не каждый взрослый глядел вот так, как он. Нам и в садике говорили, что развит мальчик не по годам, что опережает всех в развитии, а всё дело было в том, что я вкладывала в него частицу своей души и окружала безмерной любовью. Мы с ним говорили как со взрослым. Не на все темы, конечно же. Вот про суррогатное материнство сказать ему я не могла. Пока… Но верила, что однажды наберусь смелости.

— Ты можешь говорить всё, что хочешь, мамочка, — произнёс он с важным видом.

Подумать только! Ещё утром кричал на меня о том, что не простит, а теперь уже называл «мамочкой». Дети… Маленькие искорки. Такие же непостоянные и импульсивные. Я улыбнулась уголками губ и потрепала его по макушке.

— Максим предложил нам переехать в этот дом, чтобы помочь его маме с Василисой. Что ты думаешь на этот счёт?

— А игрушки будут? — вопросом на вопрос ответил Витя и чуть нахмурился.

— Мы заберём наши вещи и игрушки, — улыбнулась я.

— Тогда мы можем переехать. Ведь сестрёнке нужен будет защитник. Правда?

— Конечно, — ответила я с тяжёлым сердцем, не представляя, как придётся выкручиваться дальше и объяснять ему, что Василиса не сестра.

Впрочем, я была уверена, что обязательно что-нибудь придумаю. Если ещё вчера я готова была развалиться на кусочки, то теперь была полна оптимизма. Всё хорошо. Всё будет хорошо.

С другой стороны… Ведь все мы братья и сёстры, если посудить со стороны религии…

А она… Васёна…

Она мой (чужой) ребёнок.

Мне так сильно хотелось рвануть домой и открыть письмо от детектива, вот только работы поднакопилось немало, и хоть сотрудники понимали, что у босса родился ребёнок, следовало разгрести всё… Ещё следовало продумать стратегию дальнейшего развития агентства, потому что топтаться на одном месте надоело. Мы удерживали ключевые позиции в городе, но этого уже казалось мало сотрудникам, желающим бОльшего.

Освободился я поздним вечером, после совещания, где приняли решение попытаться выйти на мировой уровень и предложить рекламу брендам из других городов. Пришла пора расширяться. Хоть мне было немного страшно, ведь это может занять немало времени, которого у меня пока и так катастрофически не хватает.