Мой чужой ребёнок (СИ) - Ильина Настя - Страница 14

— Мама! — закричал Витя, увидев меня, и на душе что-то ёкнуло.

Василиса никогда так меня не назовёт… не побежит навстречу… Сердце защемило, но объятия сына обогрели, стали спасательным кругом в океане.

— Милый! Я так скучала! — прошептала я ему в макушку, смаргивая слёзы, что застелили глаза.

— Мама! Дядя Максим приезжал! Он сказал, что ты ошиблась, что он ещё будет приезжать к нам! Ты представляешь, мама?

Тоска обуяла… Так было жаль, что я с ним не увиделась, не поговорила… И если бы встретилась… Смогла бы сдержать свои чувства?

Мама подошла к калитке: она всегда вот так встречала меня. Со двора мне помахал папа, и я улыбнулась ему в ответ. Маму обняла и поцеловала, а затем поджала губы и отвела взгляд. Я прошла во двор, села на скамейку и начала рассказывать о том, что придумала свекровь.

— Нет! Ну как таких людей земля-то носит? — возмутился отец. — Похоронить себя заживо! Ничего не понимаю!

— И не такое бывает… Я тут вчера с Максимом немного пооткровенничала про мать Галкину… — присоединилась мама.

— Мам! Ну зачем?!

Меня охватила паника, что она могла рассказать? Как отреагировал Максим? Не посчитает ли меня теперь лгуньей? Страшно стало, а с другой стороны, нам следовало быть откровенным друг с другом.

— Да я сказала только то, что он спросил… Про наркоту… Про ребёнка, который непонятно как появился на свет… Ну так, мелочь всякую. Про историка я ничего не говорила. Это твоё дело — признаваться или нет.

Я проглотила ком, собравшийся в горле, и кивнула. Мама была права — мне самой следует поговорить с Максимом, вот только он никогда не спрашивал меня о прошлом Гали, а рассказывать всё сама я как-то не хотела. Считала это правилом дурного тона — ворошить не самое приятное прошлое его жены, женщины, которую он любит, наверное… Последние мысли почему-то разлились в душе неприятным осадком. Я опустила голову и постаралась сосчитать до десяти, чтобы отвлечься от негативных мыслей и успокоиться.

— Мам, ну мы поедем… Я хотела с Витей ещё за продуктами заехать… Завтра подумываю начать искать работу.

— Уже поехали? Я думала, ты у нас переночуешь… — разочаровалась мама.

Папа уже ушёл в огород, а Витя бегал на значительном расстоянии от нас. Я чуть наклонилась к маме и негромко произнесла:

— Мне Василёнку кормить нужно. Мама Максима утром приезжала, попросила сцеживать молоко для девочки…

— Ох… Не загони себя в гробину с чужим ребёнком… Не твоя она. Галкина. А там ДНК знаешь какое? Хорошо, если не будет как Зинкина обуза…

— Мам, не говори так!

Мне не нравилось, когда она называла девочку обузой. Она так улыбалась… Как бы то ни было, она ребёнок, человек и имеет такое же право на жизнь, как и все остальные. Даже если не понимает ничего.

— А ты не вздумай здоровье и нервную систему гробить из-за ребёнка этого… Лучше бы тебе пропить травки и прекратить лактацию.

Я кивнула. Мама поддерживала меня по-своему. Сейчас она пыталась уберечь меня от больших потрясений, я прекрасно понимала это, но не хотела отказываться. Я желала помочь девочке, которую выносила и в глубине души считала своей…

Мы уехали домой. Витя спал в пути, а я слушала негромкую романтическую мелодию и утопала в собственных мыслях. Они все как-то перемешались в голове… Я представляла первую встречу с Максимом, боялась, что правда о нашей связи с Галей и моём участии в её афере заставит изменить обо мне мнение.

Зайдя в квартиру, Витя поспешил в свою комнату. Я вспомнила, что мы не заехали за продуктами, и решила заказать пиццу на ужин. Сын любил её. Я поспешила в комнату, где на тумбочке лежал телефон.

Синий индикатор уведомлял о пропущенных событиях. Стас звонил несколько раз и прислал с десяток сообщений. Я не стала открывать их и листать вниз и позвонила в службу доставки. Оформив заказ, вытянулась на кровати и решила всё-таки прочесть всё, что он написал и начать с самого первого сообщения. Вот только первым было СМС от Максима. Глаза широко распахнулись, а руки начали дрожать. Я открыла его и всхлипнула от нахлынувших эмоций, что закрутили в водовороте чувств. Меня трясло, как обезумевшую, губы изогнулись в улыбке, а по щекам покатились слёзы. На снимке была маленькая девочка.

Василёнок.

Она так мило спала, так безмятежно… Мне сразу же захотелось поцеловать её и окружить своей заботой и теплотой. Я не могла что-то ответить Максиму. Просто набрала: «Спасибо» дрожащими пальцами и прилипла взглядом к экрану.

Не знаю, сколько времени я пролежала вот так… Но в дверь позвонили. Я встала, вытирая слёзы со щёк, и поспешила открыть. Даже не стала смотреть в зеркало, не красилась ведь, значить размазать тушь по щекам не смогла бы.

Я даже в дверной глазок не посмотрела… Открыла и застыла на месте соляным столпом. В подъезде стоял Максим с букетом роз кремового цвета в руках. Он смотрел на меня, улыбаясь уголками губ, и плотину прорвало…

Я думала, что смогу сдержать свои чувства и эмоции, но ничего не получилось… Я проиграла. Бросилась ему на шею, прильнув всем телом, которое било лихорадочной дрожью в эту секунду.

Кажется, я заплакала… Потому что услышала его заботливый голос:

— Тссс!!! Тише-тише! Успокойся! Теперь всё хорошо…

А крепкие мужские руки сомкнулись вокруг моей талии. Наверное, следовало поблагодарить тех, кто вывел сорт роз без шипов. Я улыбнулась, утопая в объятиях мужчины, по которому чертовски скучала.

— Всё хорошо! — продолжал шептать Максим, а до меня начало доходить осознание того, что стою с ним в обнимку.

Стыд принялся потихонечку заволакивать в свой плен, и я уже не знала, как оторваться от него, чтобы не выдать себя с потрохами.

Я не смогла сдержать захлестнувшие чувства и эмоции, просто не вышло сделать это. И вот теперь понятия не имела, как себя повести.

— Оль, я не мог не прийти… Но и задержаться надолго не могу. Не хочу, чтобы Галя с ребёнком оставалась, — произнёс Максим, и я отстранилась от него.

Он ловко перевёл тему, так стало даже проще. По крайней мере, угрызения совести отошли на второй план.

— Галя ведь её… — у меня язык не повернулся сказать «мать». Ну не могла я кого-то называть мамой девочки… Не могла и всё тут, потому что считала её своей.

— Она не мать… Так… Жалкое подобие. И ребёнка она хотела только ради инстаграмма. Но я уверен, что с этим всё решится в ближайшее время. Иначе просто ведь быть не может. Оль, ты, пожалуйста, не держи на меня зла. Все эти недоговорённости… Я очень хочу пообщаться с тобой, всё обсудить, но не могу пока. Просто ты знай, что ты для меня гораздо больше значишь и…

— Я знаю. Теперь знаю. Спасибо большое за всё.

Я, наконец, взяла цветы из его рук. Губы начало покалывать мелкими вибрациями, словно хотелось прикоснуться ими к другим губам. К губам Максима. И мне стало страшно от этой мысли. Нельзя было думать о нём в романтическом ключе.

Эти объятия совсем ничего не значили… Мне следовало твердить себе слово «нет», как мантру, чтобы не переступить черту дозволенного.

Максим какое-то время смотрел мне в глаза, отчего по телу бегали мурашки, щекоча его и делая желание попробовать губы мужчины на вкус ещё сильнее.

— Я скоро всё решу с женой… Я нанял детектива, чтобы разведал всё о её прошлом.

Мне стало не по себе. Показалось, что враз выбили воздух из лёгких, лишая дыхания. Если он нанял детектива, то тому непременно станет известно и об истории с учителем. История, в которой замешена я.

— Максим, понимаю, что ты торопишься, но я хочу сказать, чтобы между нами не было недомолвок…

Его телефон начал звонить. Судя по недовольному виду, это была жена или кто-то с работы. Я отступила назад.

— Доставка пиццы! — вышел из лифта курьер.

Всё было против нас. Что-то постоянно отвлекало, мешало поговорить и признаться. Я замешкалась, а Максим сделал шаг назад.