Подари мне дитя (СИ) - Анишкина Зоя - Страница 38

Но нет! Обязательно надо демонстративно вырвать, наорать и утопить. А я всего лишь хотела проверить новости об Олеге. Мутный тип. Еще и краску мне выберет какую-нибудь жуткую. Я его знаю.

Вечером в своей крохотной курортной квартирке я обнаружила краску для волос цвета «Сияние календулы». Да кто вообще так цвет называет! Рыжий? Рыжий! Этот Артем издевается.

Кряхтя и возмущаясь, я все же покрасила волосы. Задумка этого идиота не удалась: мне даже шло. Вообще не понимаю, какой смысл перекрашивать меня в рыжий, если такой была Мира? Чушь какая-то!

Но что поделать. На следующий день я, естественно, пробралась в коттедж. Кирилл с визгом убежал с тетей Ирой к морю, а я рассматривала худую и бледную шатенку перед собой.

Тетя Миры стала привлекательной платиновой блондинкой, что ей невероятно шло. Но подруге повезло меньше всех. Он что, издевается? Коричневый цвет обострил черты ее лица и усугубил синяки под. Жуть.

— Ты отвратительно выглядишь. Я, конечно, знала, что мужчины еще те специалисты по красоте, но твой вид это нечто! Словно зомби-апокалипсис наступил намного раньше.

Она грустно усмехнулась. Миру вообще было крайне тяжело вывести на эмоции. Она никак не могла смириться с тем, что случилось.

— А тебе ничего так. Не я, но тоже сойдет. Хорошо хоть, на роковую женщину не похожа. Многих крашеных рыжих не минует эта судьба.

Так вот что этот идиот хотел сделать. Шлюшкой меня представить. Пусть обломается, козел.

Мы прошли на веранду и налили себе чаю. Я произнесла:

— Мира, нам надо к врачу. Сдать анализы и сделать УЗИ. Договорись там с нашим цербером. Надо понять, что с малышами все в порядке. Особенно в твоем случае.

Она рассеяно кивнула. Я продолжила:

— Я все же надеюсь, что это продлится недолго. Хорошо бы ко второму семестру найти нормальных врачей в столице.

И снова этот безразличный кивок. Мне было за нее страшно. Но я вновь и вновь как мантру повторяла: «Мы справимся. Справимся». Надеюсь, через месяц-другой мы окажемся дома.

Я шла на запах пирожков. Точнее, переваливалась. Сделаю вид, что проходила мимо. Уф, как же неудобно передвигаться с таким пузом.

Шел девятый месяц беременности, и моя малышка вовсю меня пинала. Такая же вредная, как папашка! Не представляю, как я буду справляться с этими детьми.

Кирилл так резко вырос, что я больше не узнавала в нем своего щекастого карапуза. Он стал болтливый и любознательный. Я пыталась воспитывать его, но с таким пузом за егозой было не угнаться!

Он бессовестно пользовался моим положением. А тетя Ира взращивала в нем капризного маленького монстра. Но я все равно втихую пускала скупую слезу над тем, как быстро он растет. Слишком быстро.

Мы уже семь месяцев находились вдали от дома. Семь долгих и довольно тоскливых месяцев. Несмотря на то, что дети и внутри, и снаружи скучать не давали, я все равно постепенно впадала в состояние анабиоза.

При все моем позитиве и положительном настрое на жизнь в любой ситуации все чаще и чаще, когда моя голова вечером касалась подушки, я плакала.

Тихо, тихо… Чтобы никто не догадался о том, что все мои улыбки и смех днем — напускное. Но думать об этом некогда. Сейчас важно выносить мою малышку.

Теперь я точно знала, что это она. На единственном УЗИ мне радостно сообщила об этом молодая врач. У Миры походов к врачу было значительно больше. Мне Артем не выделял ни денег, ни времени. Скупердяй.

Сначала я бесилась, а потом смирилась. У Миры я просить не хотела. Она и так помогла мне, а жаловаться на то, что ее безопасник меня невзлюбил… Мне же не пятнадцать лет. Меня вообще мало кто любит.

За последние годы, кроме родителей, ко мне нормально относились Мира, ее тетя, родители Олега и он сам да Нина Васильевна. Интересно, как там она? И я, и Кирилл по ней безумно скучали. Оставалось надеяться, что с ней все в порядке.

Мои мысли плавно потекли в сторону Олега. Но я запихнула их поглубже. Нечего хандрить! И вообще! Он козел-изменник. Точка.

Запах пирожков из окна стал отчетливее. Ммм. Сейчас я полакомлюсь! Я ввалилась в дом своей фирменной утиной походкой. Мира как всегда была бледна и грустна.

Мы немного поговорили, а затем она сбежала от нас с тетей Ирой. Последняя снова переборщила с заботой.

С сожалением я наблюдала, как среди деревьев исчезает каштановая макушка.

— Машенька, ты как? — тетя Ира внимательно смотрела теперь уже на меня.

О нет! Увольте! Не надо на меня так смотреть своими проницательными глазами. Вот совсем не стоит! Я демонстративно зевнула:

— Нормально. Только малышка пиналась всю ночь. Вы же не против, если я здесь немного подремлю?

Женщина улыбнулась и кивнула. Затем оставила мне еще пирожков и чашку кофе. Да она просто святая! А потом скрылась в небольшой кухоньке, прикрыв за собой дверь.

Наконец-то блаженная тишина. Все-таки я влюблена в этот домик! Он такой светлый, чистый и открытый природе. Когда-нибудь я стану очень востребованным репродуктологом, и один из моих клиентов подарит мне такой вот домик на берегу моря.

Я зажмурилась, представила себе, что гуляю по этому дому со своими детьми, затем улыбнулась и поблагодарила вселенную за эту возможность. И ничего, что в этой картинке был Олег. Мы же стремимся к идеалу?

Пока я раздумывала и задумывала, мои веки сами собой сомкнулись. Сон, как всегда, сразил мое довольно пухлое тело внезапно и точно.

Как я и обещала тете Ире, я погрузилась в глубокую умиротворенную дремоту.

Проснулась я от легкого касания руки. Меня кто-то нежно гладил по волосам. Я разлепила ресницы и уставилась на светящуюся счастьем Миру.

— Машенька, они живы. Олег и Максим живы. Они не разбивались в той аварии.

Что? Кто? В смысле — живы? Они умирали? Только что во сне я снова тонула в объятьях любимого мужчины. Поэтому я не сразу поняла, что от меня хотят.

— Они живы! Понимаешь? Артем нам врал, он не говорил, а они живы! Мы можем вернуться к ним!

Вернуться? Вернуться к Олегу? Я хлопала глазами, пока до меня доходил смысл происходящего. Медленно доходил. Но вот уже я стала понимать, что она не врет. Не разыгрывает меня. О боже!

— Оооо… — только и смогла вымолвить я. Просто звук облегчения, который сдувал раздутый шар самоконтроля.

Я бросилась к Мире на шею, жалея лишь о том что не могу прижаться к ней и закружить по комнате. Это же невероятно! Чудесно! Восхитительно!

Хвала небесам! Я знала, знала!

Внутри начала подниматься такая волна любви, которая могла бы сейчас смыть все на свете. Абсолютно все! Я скоро увижу Олега! Увижу и лично надеру этому кобелю задницу!

А потом поцелую. К черту гордость. Я мать его ребенка, мне можно. И плевать я хотела на всяких там баб. Пусть локти кусают. Женится он на мне! Ну и что, что по залету! Только я имею право отравлять его жизнь.

О боже! Они живы. Я отстранилась от Миры. Во всей этой кутерьме меня интересовал лишь один вопрос:

— Когда?

Мира задумалась, а потом уставилась взглядом куда-то поверх моего плеча. Ее глаза немедленно стали двумя замерзшими льдинками. Я обернулась и увидела тетю Иру.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Выглядела она сконфуженно и расстроенно. А еще гордо. Очень гордо. Но…

— Сейчас. Я больше ни на секунду не останусь в этом доме.

Что случилось? Я, безусловно, не против отправиться в путь пораньше, но при чем здесь ее тетя?

Они смотрели друг на друга, как два непримиримых противника. Безмолвный спор поставил меня в тупик. Но не могла же ее милая и заботливая тетушка скрывать от нас это. Или могла?

Я внимательно всмотрелась в лицо женщины, которая стала нашей опорой и поддержкой в это страшное время. Но оно не выражало ничего, кроме упрямства. Мне сложно было в это поверить…

Ну нет! Вы серьезно? Она тоже все это время знала? Знала, видела наше с Мирой состояние и молчала?