Подари мне дитя (СИ) - Анишкина Зоя - Страница 27

Развернулся и направился к автомобилю. С каменным лицом загрузил все это действительно в багажник и обернулся ко мне:

— Тебе особое предложение нужно?

Под громкий шепот группы поддержки моего кавалера: «Вон как Машка-то влюблена» я с красным лицом села на заднее сидение. Подальше от некоторых.

И все… Дальнейшие события развивались стремительно и совершенно мне неподвластно. Казалось, Олег специально целый день меня игнорировал.

Мы сначала приехали в парк, где он, как образцовый отец, перекатал Кирилла на всех каруселях, пролазил с ним по всем лабиринтам и перепробовал все сладости.

Причем исключительно полезные и без сахара. Где нашел хоть такие? С собой у него оказались и влажные салфетки, и вода, и перекус для ребенка. Я не могла отделаться от ощущения, что нахожусь в параллельной вселенной.

С этими двумя я становилась странной, словно я не я. С языка не срывались язвительные замечания, не хотелось съездить нахалу по лицу за то, что он имел наглость сказать, что я слишком медлительная.

Наоборот. Я искренне умилялась им и, как заправская мать, стояла с горой игрушек и сладкой ватой, которую мой ребенок, естественно, есть отказался.

В итоге несколько часов пролетели как мгновение. Как счастливое и чудесное мгновение. Все это время я бросала взгляды на молодого мужчину, который так органично смотрелся с моим братом.

Ведь не может же он играть? Не может? Зачем ему это? Зачем ему мы? Зачем ему проблемная и вздорная девица с кучей долгов?..

На эти вопросы ответа не было.

А потом он отвез нас домой и занес уснувшего Кирилла в квартиру. Я уложила мальчугана и вышла в коридор. Надо с Олегом поговорить. За чаем! Да, определенно за чаем.

Но как только за мной закрылась дверь в спальню, меня снесло ураганом. Ураганом его рук, губ и взглядов, от которых внутри все плавилось, словно асфальт в летнюю жару.

Поговорить мы не успели. Кирилл спал всего полтора часа, и каждую минуту мы потратили на сумасшедшие ласки. Олег словно залечивал мои вчерашние раны. Если их можно так назвать, конечно.

Без проникновения, нежно, страстно и волнующе он изучил каждую клеточку моего тела. Каждый сантиметр. Казалось, мои губы будут стерты от его поцелуев, а стоны разбудят ребенка.

Как Олег вытерпел все это время без разрядки, я не представляю. Но как только из спальни послышался тонкий голосок ребенка, я была в состоянии свежесваренного киселя.

В итоге Кирилл был встречен и вместе со мной накормлен всякими пятиминутными вкусностями вроде макарон с сыром. Я смотрела на мужчину в моем фартуке на кухне и дивилась.

Когда это моя жизнь успела так развернуться? С долговой кабалой будет вот-вот покончено, у меня вроде как появился мужчина, да и Кирилл, кажется, счастлив.

Неужели наступила белая полоса? Только надо поговорить с Олегом.

Я смогла отловить его только ближе к вечеру, когда уложила ребенка спать. Он целый день провел с нами, даже ни разу не отвлекшись ни на работу, ни на другие обстоятельства. Лишь маме своей звонил, и она звонким голосом на громкой связи передавала смущенной мне и восторженному Кириллу приветы.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Я зашла в кухню, где Олег мыл посуду. Из-за шума воды он не заметил меня или сделал вид, что не заметил.

— Нам надо поговорить. Обсудить, что происходит. Скажи мне, ты серьезно относишься вот ко всему этому? — я обвела руками пространство вокруг. — Скажи сразу, зачем мы тебе? Зачем я тебе? У тебя вереница из смазливых барышень под окнами наверняка. К чему это все?

Мышцы на его спине напряглись. Он резко развернулся.

— Лучше скажи ты, какого лешего утром ты смылась, как обычная проститутка?

Я задохнулась от возмущения. Схватила очередной синий трактор и что было мочи запустила в нахала. Попала прямо в глаз. Он ойкнул от боли.

— Да когда ты прекратишь швыряться чем ни попадя! Маша, ответь мне на вопрос: какого ты сбежала? Чего ты боишься? Своих кредиторов?

О! Я сейчас тебе объясню, чего я боюсь.

— Да как ты вообще смеешь что-то говорить про мое поведение! На себя посмотри! Что я должна была думать все это время? Ты врываешься в мою жизнь, когда тебе заблагорассудится, а затем пропадаешь!

Я старалась не повышать голос, но истеричные нотки вырывались сами собой.

— Я ушла, потому что не желаю становиться твоей очередной игрушкой, не хочу привязывать себя к тебе. Неизвестно, когда ты исчезнешь вновь!

Он в один шаг оказался рядом и обнял меня.

— Дурочка. Да с тобой никогда не поймешь, что в твоей голове. Давай договоримся? — он посмотрел на меня сверху вниз. — Мы с тобой не самая идеальная пара, но попробовать можно. Правда?

Он чмокнул меня в губы и посадил на стул. Как ни в чем не бывало принялся расставлять посуду на моей крошечной кухне. Словно он сто лет тут живет.

— Я без понятия, как и куда это приведет, но согласись, что мы можем попытаться быть вместе. Я вот никогда не заводил отношений и новичок в этом. Спорю, ты тоже, — он подмигнул, а я залилась краской, как маков цвет. — Так что прекратила истерить и пошли в кроватку, я сегодня плохо спал.

Я открывала и закрывала рот, как рыба. Переваривала его слова. Учитывая мою влюбленность, еще парочка таких идеальных деньков, и все, пиши пропало! Я ж потом буду обливаться горючими слезами.

Но с другой стороны, жалеть всю жизнь о том, чего не сделал? И думать: «А что бы было, если?..»

Я посмотрела на него и кивнула.

— Бросишь меня, кобель эдакий, и я тебя из-под земли достану и семенные канатики перекручу — ни один хирург не восстановит!

Он смотрел на меня с веселой усмешкой.

— Маш, я без понятия, о чем ты, но хоть яйца в узел завяжи. Если заслужу — твое право. Пошли спать? Твой мелкий из меня все соки выжал сегодня! Завтра хоть отоспимся.

Я хмыкнула. Добро пожаловать в мою реальность!

— Завтра мне с утра на работу, так что будешь отсыпаться в компании синих тракторов. У меня там важная гостья придет. Дочь какой-то шишки. Знакомиться будем.

Последние слова я сказала с горьким сарказмом. Ибо инструкции Араратова были четкими и не поддающимися обсуждению. Именно с этой Вознесенской он носился так, как ни с кем другим. Даже мне уже было любопытно, что там за дама такая.

После моих слов Олег напрягся, но ничего не сказал. Мне показалось, что он что-то хочет сказать, но молчание было более чем красноречиво. Даже не стал возмущаться по поводу работы в выходной. Странно это.

— Олег, а откуда ты знаешь Араратова и как попал к нам в клинику?

Я подозрительно на него посмотрела. В мою голову закрадывались сомнения, и хотелось их сразу же заглушить. Он немного помолчал, а потом выдал:

— Пигалица, это мои рабочие вопросы. Тебя это никак не коснется, обещаю! Не бери в свою хорошенькую голову. У тебя и так проблем хватает.

Таааак! Что это еще за новости? Какая такая работа? Я похолодела и побледнела одновременно.

— Ты же не…

Договорить я не успела. Он только бросил на меня взгляд и сразу же успокаивающе произнес:

— Я же сказал, тебе не о чем беспокоиться. Перестань думать о плохом. Пока я с вами, ничего страшного с тобой и Кириллом не случится. Я вас защищу.

Хотелось бы верить. Но вот как долго он будет с нами? Несмотря на его слова, я не могла расслабиться. Слишком часто я полагалась на других и ошибалась. А теперь за мои ошибки плачу не только я.

— Я ничего о тебе не знаю. Фамилия? Кем ты работаешь? Кто ты вообще?

Это были самые обычные вопросы. Ему ничего не стоило на них ответить. Абсолютно ничего. Но он предпочел увильнуть.

— Смирнов. Я тебя с мамой познакомил! А значит, ты знаешь обо мне едва ли не все. Прекращай паниковать. Все будет хорошо.

И он снова чмокнул меня.

Мне очень хотелось ему верить. Очень. Но я не могла.

Следующие две недели промчались как ночная маршрутка: быстро, резво и с толпами новых и незнакомых людей. Ну как незнакомых: теперь все они стали моими клиентами.