Няня по принуждению (СИ) - Шварц Анна - Страница 35

— Дай, — произносит ребенок, а Амир едва слышно хмыкает.

— Не “дай”, а “на”, — он забирает подарок и легко взъерошивает ладонью волосы Тимки, отчего тот фыркает и пытается скинуть его руку. Я наблюдаю за ними, абсолютно ничего не понимая. Амир же не приближался к ребенку, почему Тима так легко с ним себя ведет? Почему не боится, не прячется за меня? Не смотрит настороженно?

— Когда ты успел с ним подружиться? — вырывается у меня.

Он не отвечает. Вообще игнорирует мой вопрос, пока Тима что-то лопочет ему, показывая свои бутылочки, которые отжал у Саши. Я не сдерживаю выдох. Звучит, как смешок — нервно и рвано, но я действительно не понимаю, почему тогда Амир подпускает меня к ребенку, если тот уже нашел с ним контакт.

Хочет, чтобы Тима считал, что у него есть мама? Почему-то я думаю, что такому черствому человеку, как Амир, на это плевать.

— Значит, одна из моих миссий завершена? — произношу медленно я, наблюдая за ними, — я очень рада. Осталось только найти твою жену, и я свободна? Или я узнала слишком много о тебе, и ты меня где-нибудь утопишь?

Он поднимает на меня взгляд и я замолкаю. В темных глазах мелькает что-то очень мрачное и зверское. Кажется, мой вопрос чем-то его сильно разозлил.

— Свали, — внезапно резко произносит он, а у меня округляются от шока глаза.

— Что?..

— Свали, говорю, — повторяет холодно Амир, — через полтора часа у нас вылет. Переоденешься в нормальные шмотки, сядешь в машину и поедешь сейчас в какой-нибудь ресторан пожрать. Потом в аэропорт.

— А Тимур? — растерянно произношу я. Я настолько поражена его неожиданно грубым тоном и сменой настроения, что даже не могу возмутиться. Думаю снова об одном — о ребенке. Какой аэропорт? Мы что, улетаем? А как же малыш?

— Разговор окончен. Давай проваливай.

Просто невероятно. Я поднимаюсь, распахиваю шкаф, хватаю первое попавшееся, приличное на вид платье и туфли, а потом разворачиваюсь и ухожу из комнаты. Оставляю их двоих наедине. Перед тем, как закрыть дверь, я вижу, что Амир что-то говорит малышу, едва улыбаясь. Но эта практически незаметная улыбка — самая теплая эмоция, которую я вообще когда-либо видела на его лице.

Я переодеваюсь в какой-то из пустующих комнат, и только потом замечаю, что все это время была с Сашкиным телефоном в руке. Амир отпустил меня с ним. Даже не отобрал. Он вообще какой-то сегодня странный: я ожидала, что он снова начнет угрожать мне, или, что еще хуже — сделает что-то Сашке, но отделались мы слишком легко…

Что происходит?

Кажется, я настолько привыкла жить в вечном напряжении, что спокойная жизнь кажется мне подозрительной. Еще и настроение Амира меня напрягает. Он обычно груб, но не настолько. Почему-то меня невероятно задело его “свали” и “проваливай”. Приказал, как мусору. С чего так вызверился — непонятно. Шутки у меня, конечно, не сильно смешные, но злиться из-за них — странно.

Я покидаю дом, посмотрев напоследок на себя в зеркале: черное платье смотрится несколько жарким для сегодняшней погоды, но мне этот цвет идет больше остальных. За эти дни я даже не заметила, как преобразилась. От прежней Риты не осталось практически ничего. Я терпеть не могу мою нынешнюю жизнь. На меня невероятно давит вина перед Володей, и ненависть к Амиру. Если бы душа была материальной, то у меня она сейчас бы уже сгорела от ненависти. Но, парадокс — внешне выгляжу я сейчас цветущей и отдохнувшей, и только в глубине глаз заметна мрачная и темная усталость.

На улице человек Амира открывает мне дверь в машину, и я устраиваюсь удобно на диванчике, сразу же сняв блокировку с телефона Саши. В этот раз, слава богу, на нем нет пароля. Он вообще выглядит новым. Я верчу его в руках: обычный китаец. Видимо, Сашка решила больше не разбрасываться Айфонами.

Я могу сейчас спокойно набрать номер полиции, рассказать все. В моих руках ключ к свободе, но на самом деле я понимаю, что он — всего лишь иллюзия. Никто не позволит мне убежать из этой клетки. Поэтому я даже и не пытаюсь, и просто сижу, глядя в экран, словно человек из прошлого века, впервые увидевший телефон.

Как же я от гаджетов отвыкла.

В конце концов я открываю браузер. Судьба Володи останется для меня тайной за семью печатями, если я буду спрашивать о нем у Амира, но, в конце концов, я могу просмотреть в интернете — нет ли новостей об исчезновении человека? Меня начинает немного мутить, когда в мыслях одна за другой вспыхивают картинки выдуманных сводок о найденном теле где-нибудь в лесу, или странном самоубийстве без мотивов… но я с усилием беру себя в руки.

Прокручиваю последние новости — пожар в Подмосковье, госпитализация какой-то певицы, открытие приюта для котов… “На встрече инвесторов сегодня…Андреа Торрегросса… пройдет сегодня в Италии…”.

Я растерянно моргаю и перечитываю новость, в которой перечислены имена достаточно богатых людей, в том числе и этого таинственного Андреа, которого Сашка называла Андрюхой. В списке есть и имя Амира. Амир Алиев. Наконец-таки я узнала его фамилию.

Получается, мы сейчас летим в Италию?!

Почему-то эта новость мурашками пробегает по спине. Я не знаю причины, по которой я начинаю волноваться. Меня беспокоит рассказ Саши о Мирославе и Андреа. Мне придется пересечься с этим человеком? Надеюсь, что я просто его не увижу. Там ведь будет много людей.

Я закрываю на смартфоне браузер, и задумчиво смотрю за окно, где мелькают другие машины, пока мы несемся по шоссе.

В голове неожиданно вспыхивает дурацкая мысль. Я ведь помню наизусть номер Володи. Господи, какая глупость то, что я хочу сейчас сделать — но я снова снимаю блокировку со смартфона, по памяти вбиваю цифры и нажимаю на зеленую трубку, кусая губы. Уверена, что сейчас оператор скажет “Абонент недоступен”, или что-нибудь в этом роде. Хуже будет, если телефон Вовы у Амира, и он решит пробить, кто же это звонил, на всякий случай.

Я вздрагиваю, когда слышу громкие гудки из динамика. Медленно поднимаю смартфон к уху, чувствуя, как начинает подрагивать рука. Может быть, телефон Вовы лежит где-нибудь сейчас дома… или в лесу. Никто не возьмет трубку. Зачем я звоню?

Гудки внезапно сменяются громким шорохом, будто бы кто-то вытаскивает телефон из кармана, а потом я слышу отчетливый и знакомый голос.

— Да? — произносит Вова, а на заднем плане что-то весело кричат люди, — алло? Это кто? Вас не слышно. Ало-оо?

Я закрываю глаза, и у меня вырывается смешок. Слушаю пару минут шум в динамике, гул автомобилей и шаги Вовы — он куда-то направляется, и его растерянное “перезвоните, я вас не слышу ничерта”. Ничего не сказав, просто сбрасываю вызов, заношу телефон в черный список и удаляю его из списка исходящих звонков.

Швыряю смартфон на сиденье и откидываюсь на спинку, чувствуя, как громко стучит сердце. Вова жив. Он в полном порядке. Амир обманул меня, а я ненавидела его, считая, что он убил бывшего мужа. Зачем он это сделал, почему мне ничего не сказал? Заставил меня мучиться от чувства вины, переживать…судя по всему, Вова просто получил шанс уехать.

Не знаю, почему он поступил так. Спасибо Саше, которая дала мне телефон. Напряжение, которое держало меня все это время, отпускает, уходит, оставляя странную легкость внутри, и я даже забываю о переживаниях по поводу предстоящей встречи. Прислонившись лбом к прохладному окну просто вырубаюсь. Может быть из-за почти бессонной ночи, а может, мне впервые стало немного спокойнее спать.

Меня будит осторожное прикосновение. Даже не открывая глаза, я вспоминаю, что ехали мы в аэропорт, и думаю, что меня, наверное, пытается разбудить охрана Амира, потому что машина уже стоит.

— Секунду, — отвечаю я, балансируя между сном и реальностью. Хочется, наконец, отоспаться нормально. Боже, как же было мне хорошо!

— Тебя в самолет загрузить или ногами дойдешь? — слышу я голос Амира и потрясенно распахиваю глаза, подскакивая. Приглаживаю растрепанные на затылке волосы и моргаю, пытаясь прогнать сон. Амир заглядывает в машину, опираясь одной рукой на сиденье.