Прометей: каменный век (СИ) - Рави Ивар - Страница 26

Все чаще и чаще мои мысли обращались к весне, в ожидании сексуального праздника. Ежедневные купания принесли свой результат: волосы девушки сияли и сама она стала намного чище и симпатичнее. Единственное, чего не мог от них добиться — не грызть ногти. У меня в медицинском наборе было несколько ножниц, когда я состригал ногти, вся компания зачарованно смотрела на это действие. Но категорически отказывалась доверить свои ногти.

Мои волосы на голове отрасли, начала расти жиденькая борода: волосы и бороду я состригал смотря в воду. Получалось неровно, но парикмахерских поблизости просто не было. У мальчиков намека на растительность не было, а волосы на голове были мелкими скрученными колечками, отрастая очень медленно. У Нел волосы на голове росли лучше, но тоже колечками, гребня, чтобы расчесать их не было. Сделал ей из колючки, срезав острие, что-то похожее на гребень с четырьмя зубцами и девушка часто теперь расчесывала волосы.

Что меня реально удивляло, так это отсутствие вшей на луома: может они вымерли, не перенеся изменения климата. Еще одним удивительным явлением было отсутствие у луома волос в подмышечной зоне. Хотя в зоне бикини они присутствовали, в набедренной повязке такое трудно скрыть.

Ручей исправно снабжал нас чистой водой, даже не покрывшись льдом, мясо в леднике было предостаточно. Но постоянная мясная еда начала надоедать, у меня начали кровоточить десны. Вначале подумал о нехватке витамина С, но у меня еще была пища с МКС, которую я периодически употреблял, а в ней витамина С с избытком. Потом пришло понимание, что у меня начинается пародонтит, а вот средств для лечения такого заболевания, в аптечке МКС не предусмотрено. Зубных паст у меня было всего две, которые я использовал крайне бережно, чистя зубы всего раз в неделю. Выдавливал крошечную порцию пасты и долго и тщательно чистил зубы.

У луома таких проблем не было, их зубы сверкали белизной и не кровоточили. Нел застав меня за чисткой зубов и увидев кровь, со словами:

— Я приду, — умчалась в рощу. Вернулась через десять минут, протягивая мне кусок коры дерева:

— Надо жевать, — показывая при этом, что надо сплевывать, а не проглатывать. Я взял кусочек и начал жевать: рот наполнился крайне кислым вкусом, похожим на прокисшую капусту. Хорошенько прожевав эту кислую массу сплюнул, потянулся за водой, чтобы промыть рот.

— Не надо пить, — девушка останавливает меня. — Долго не пить вода!

Послушался, хотя кислый вкус на деснах и на небе вызывал неприятные ощущения.

— Жевать все время, два руки дней, — проинструктировал меня «доктор» из племени луома, всучив кору. Через несколько дней я почувствовал эффект: крайний зуб который начал было шататься и чаще всего кровоточил, укрепился, а через неделю при чистке зубов крови на щетке не было. Кора у меня еще осталась, но Нел ее выкинула, сказав что в лесу ее много и надо молодую. Вероятно имела в виду, что свежесодранная кора эффективнее. Лишь потом когда Нел показала мне дерево, понял, что это была кора дуба.

Наверное местная зима перевалила через свою половину, потому что снега больше не было. А пролежавший три недели полностью растаял. С каждым днем солнце давало больше тепла, слышались голоса мелких пташек, любивших сидеть на коньке палатки и хижине. Моя капсула стояла немного накренившись, теперь я в нее редко залезал. В ней еще оставался запас сублимированных продуктов в вакуумных упаковках, но я их держал на всякий случай, хотя сомневался в их пригодности. При закрытом люке, многослойный металл с композитными стенками не давал капсуле нагреться, внутри было прохладно. Оставалось надеяться, что температура достаточная, чтобы продукты не испортились.

За малоподвижные полтора зимних месяца мы все набрали вес: теперь мальчики не казались дистрофиками, а грудь Нел стремилась выпрыгнуть из нагрудного куска шкуры, когда в хижине она снимала свою «шубу» из шкуры.

Я смотрел за девушкой, пытаясь уловить ее состояние, которое сигнализировало бы о ее половой зрелости и готовности принять мужчину. Ее глаза стали еще выразительнее, она чаще смотрела на меня чем раньше, но видимых сигналов к действию я не получал.

Утром, выйдя на улицу, заметил как начали показываться зеленые ростки травы, зима кончилась и начиналась весна, пора любви и размножения во всем животном мире.

На кустарниках и на деревьях в роще начали раскрываться почки, зеленая травка поднялась на пару сантиметров. Воздух прогревался понемногу, по моему календарю который я вел в блокноте сегодня 23 февраля. Я точно помню, что попал на планету 30 апреля, через два месяца будет год, как покинул МКС. За этот неполный год я сильно изменился: длительное нахождение на свежем воздухе, физическая работа и постоянное движение привели к тому, что мои мышцы стали железными и упругими, я немного похудел и талия сейчас прорисовывалась лучше.

Сон у меня теперь был спокойный, приносящий удовлетворение и отдых: мама с папой мне снились часто, просыпаясь, долго не мог поверить, что это сон, настолько он был реалистичный. Снился и Центр подготовки космонавтов, ребята с которыми готовились и тренировались. Васильчук, Пономаренко. Михаила во сне видел только дважды и сон с ним всегда был тяжелым, словно он упрекал меня за то, что я остался жив.

Мои луома за это время полностью освоились: знали как сфокусировать лучи в увеличительном стекле. Хотя периодически для получения огня они использовали кремень и подбирали к нему камень, дававший искры. Но игры с моей лупой им нравились, даже успели нанести друг другу ожоги, пока не отобрал лупу. Научились чистить наш котелок, пытались брать вилки и нож для еды. Но все равно бросали их и брали еду руками, так им было привычнее. С приходом весны поведение Нел изменилось, она все чаще уединялась и нервничала. Суммируя сказанное раньше и видя ее изменения, пришел к выводу, что она вступает в период взрослой жизни и все у нас измениться на днях.

Раг и Бар исправно били рыбу и сходили на охоту по весне, вернулись с самцом цесарки, подбитой из рогатки. Мясо цесарки самки вкусное и нежное, мясо самца очень темное и жилистое. На мой вопрос почему не добыли самку, Раг объяснил, что нельзя. Подошедшая Нел добавила, что самка после белого дождя не убивается, это «Аха». Слово «Аха» я расценил как табу, как запрет, связанный с необходимостью выведения потомства.

Нел и ребята перестали справлять малую нужду на глазах, по крайней мере последний месяц я их не видел за этим делом. Поэтому, возвратившись после пробежки по песку в палатку был удивлен, резким специфичным запахом мочи. Виновник запаха обнаружился быстро, нижний край ткани палатки в тамбуре предательски был мокрым: принюхался — мочой несло именно оттуда.

Взбешенный, поспешил к Бару, скорее всего этот малолетка решил не бежать до кустов, решив справить нужду, пока мы обедали. Мальчики лежали на молодой, едва пробившейся травке, подражая крикам гусей. Нел заканчивала чистить кастрюлю, ее она чистила песком после каждой трапезы, надраивая ее до блеска. Дважды ловил её, когда она смотрелась в надраенный метал, где расплывчато отображалось ее лицо.

Только я открыл рот, чтобы обрушиться с руганью на Бара, когда трубный зов слона спутал мои планы. Я так и застыл с открытым ртом, настолько близко прозвучал этот зов.

— Урр, урр, — мальчики вскочили и даже Нел присоединилась к ним, бросив кастрюлю. Зов повторился, я посчитал, что это под обрывом, но луома полезли прямо на каменную гряду, за которой раскинулось солончаки. Сверкая шоколадными ягодицами, за братьями ринулась и Нел. Достигнув вершины вся троица залегла, смешно выпятив попки, особенно соблазнительно смотрелась Нел. Они молча наблюдали, прижавшись к каменным обломкам.

Полез за ними, я еще не скинул обувь в отличие от аборигенов, и пыхтел, выбирая место куда поставить ногу. Наконец добравшись до верхушки, мельком бросил взгляд на попку Нел, мысленно отметив, что она стала немного больше и заметно аппетитнее. Выглянув в сторону соляного озера, поискал глазами слона, но не увидел!