Колхозное строительство 5 (СИ) - Шопперт Андрей Готлибович - Страница 6

А вот когда помидор угодил в плечо девочке-жаворонку, что спела эту божественную песню, у Фреда перемкнуло. Он русский, мать вашу! И сейчас он будет защищать своих.

Высокий мужчина с короткой стрижкой и с медалью в виде звезды на груди резким движением убрал девочку себе за спину, русские сдвинулись к нему, занимая её место, и ни на секунду не прервали исполнение своего гимна.

Тут помидор угодил мужчине в живот — сильно, видимо. Тот согнулся, но тут же выпрямился, улыбнулся и продолжил петь. Фред почему-то был уверен, что так же поступили бы они, если бы не помидорами их расстреливали, а настоящими свинцовыми пулями. Истинные бойцы.

Фред залез в карман джинсов, достал кастет, подаренный отцом. Ныне сварщик на экскаваторном заводе, по имени Эфраим и по прозвищу Снуки, когда-то он был чемпионом США по боксу среди любителей. О том, что на самом деле отца зовут сложным староверским именем — Ефрем Сильвестрович — парень понятия не имел. Не знал он и полного имени недавно скончавшейся матери — Натальи Федотовны, хотя сам звался как раз в честь деда, который на чужбине стал Фредом. Так и родителей его друзья-американцы всегда называли просто, по-свойски — Снуки и Нелли. Надев кастет на пальцы правой руки, Федот Ефремович Билетников поднял её вверх и крикнул своим фанатам, что привёз за собой из Америки: «Наших бьют! За мной, парни!».

Они находились всего метрах в тридцати от этих уродов, что смеют кидаться всякой дрянью в маленьких девочек. Ну, сейчас уроды за это ответят.

Барон Марсель Бик весь этот сумасшедший концерт провёл вместе с другими французами в седьмом секторе стадиона, прямо напротив сцены. Из-за этого он видел все под не очень удобным углом, сбоку — ну уж как получилось. Зато совсем недалеко от своей Мишель. Она замечательно танцевала. Нет, не танцевала — она играла. Особенно впечатлил её танец в первой песне русских. Всё же надо признать: его друг Тишков и его приёмная дочь Маша — самые великие музыканты в мире. Даже за одну первую песню им уже положен памятник. И его Мишель не подвела — она как будто на самом деле сошла с этого грандиозного экрана и забыла там за стеклом своего партнёра. Просто фантастика.

И вот теперь ей, его Мишель, угрожает опасность. Эти островные обезьяны сейчас бросят закидывать артистов помидорами и кинутся их избивать.

— Наших бьют! — заорал он и перепрыгивая через скамьи, бросился к сцене.

Сын Великого князя Андрея Александровича Романова Андрей Андреевич, в войну хаживавший матросом на атлантических конвоях до Мурманска, тоже стоял вместе с французами в седьмом секторе стадиона. В соседнем, шестом, билеты достались ливерпульцам — и половина из них были, без всякого сомнения, болельщиками футбольного клуба «Ливерпуль». Вон их цветные шарфы и футболки, красные с зелёным. Соседство, прямо скажем, было неудачным. Весь концерт эти лохматые небритые парни орали на французов, явно напрашиваясь на драку. И она непременно случится, как только концерт закончится! Французы тоже были не из колледжей: докеры из Тулона, шахтёры-эльзасцы, рабочие с «Ситроена». Андрей даже успел познакомиться с некоторыми до начала концерта. Ещё неизвестно, чья возьмёт в этой потасовке!

В это время русские начали петь «Интернационал», а обезумевшие фанаты «Битлз» принялись закидывать их помидорами, а потом и устремились к сцене, смяв походя жиденькое оцепление из полицейских, которые, как это ни странно, даже не пытались пресечь этот расстрел артистов. А ведь там эта маленькая девочка с волшебным голосом! Нужно спешить ей на помощь! Князь Андрей стал перебираться через скамейки, спускаясь вниз, и тут ливерпульцы бросились в атаку на их сектор. Нет! Возвращаться нельзя, там беда грозит этой девочке. Русской девочке!

Он уже покинул сектор, когда там что-то грохнуло. Андрей Андреевич обернулся. Часть французов, видимо, пыталась залезть на стену, и стена не выдержала — рухнула внутрь сектора. Она проломила пол, который и так трещал от двойного веса скопившегося там народа. Драка была вялой — слишком тесно стояли противники друг к другу. Скорее это была толчея. И вот теперь всё это рухнуло вниз. В общем рёве крики раздавленных людей были почти не слышны. Чёрт побери! А где же полиция? Где охрана стадиона? Где медики?

Все эти мысли не мешали князю продолжать спуск. Вот поле — нужно быстрее преодолеть его и прийти на помощь девочке.

Фред Билетникофф родился в рабочем городке Эри, штат Пенсильвания. Родился в 1943 году, и сейчас ему было двадцать пять. После окончания школы он поступил в университет штата Флорида, получив предложение играть за его футбольную команду от главного тренера Билла Питерсона. Карьера футболиста удалась. По итогам 1964 года он стал первым игроком «Флорида Стэйт Семинолс», выбранным в символическую сборную чемпионата страны. Сейчас он выступает уже в высшей профессиональной лиге, основным ресивером «Окленд Рэйдерс». В начале года сыграл с командой в Супербоуле II, и сыграл неплохо, хоть «налётчики» и уступили несокрушимым чемпионам из «Грин-Бэй», но какие его годы — большие победы наверняка впереди. Он вдохновился призывами по телевидению и в газетах поддержать русских певцов и сманил своих поклонников скататься в Англию, поболеть за его соплеменников и накостылять после матча островитянам. Даже штраф заплатил в суде штата Калифорния за призыв к насилию, но не унялся. Нагрянул в Лондон во главе почти тысячной шайки безбашенных в чёрных банданах.

Первым на его пути оказался тщедушный патлатый малый с крикетной битой в руках. Простеньким приёмом, что в американском футболе именуется «хит», он послал патлатого на несколько метров вперёд, а вот деревяшку придержал. Фред оглянулся: фанаты следовали в кильватере, рассекая это море хлипеньких лимонников. Выставив вперёд биту, зажатую в вытянутых руках, как таран, Фред устремился дальше к сцене.

Марсель Бик не был хрупким юношей. Он с детства занимался боксом, и хоть настоящим спортсменом не стал, просто увлёкся потом водными видами, — но навыки-то не забыл. Чтобы не повредить руку, он стащил с шеи модный широкий галстук и обмотал им правую кисть. Вот уже и сцена. Сволочи, ни одного полицейского! На счастье русских, сцена была высокой, и просто так на неё было не залезть — но эти ублюдки нашли способ. Островные обезьяны вдвоём придерживали третьего, пока тот карабкался на сцену. Пока русским удавалось отбиваться. Эта чёртова эфиопка была повсюду: она носилась по помосту и, орудуя ногами, сбрасывала «счастливчиков», успевших вскарабкаться на помост. Прямо мельница, а не девушка. От её острых туфелек пострадали уже не менее двух десятков идиотов — но появлялись всё новые и новые. Вон подтянулись сразу трое. Одного Керту послала назад «сногсшибательной» ножкой, а вот двое других успели взобраться на сцену, и за ними уже лезли следующие. Эти двое с разных сторон набросились на эфиопку, сумели повалить её и прижать к полу. Бик видел, что на помощь негритянке пришли Маша Тишкова и его Мишель: они пытались за волосы стащить с Керту этих уродов, что били и душили её.

— Ссука! — взревел Марсель любимое ругательство Тишкова.

— Русский? — сзади был высокий мужчина.

— Русский! — кивнул барон.

— Я тебя сейчас подсажу, а ты потом подай мне руку.

— Корошо.

Так и сделали: уже через пару десятков секунд они были на помосте. Бик видел, как его Мишель всё ещё пытается стащить с певицы волосатика. Тот оттолкнул её свободной рукой, и Мишель отлетела в сторону.

— Ссука! — удар носком ботинка пришёлся островитянину прямо в подбородок.

В это время его партнёр со всего замаху выписал второму ублюдку в челюсть.

Потом всё слилось в какой-то бесконечный кошмар. Они сбивали с помоста карабкающихся туда англичашек. Вступали в поединки спина к спине с этим русским, когда удавалось нападавшим всё же залезть на сцену. Бик видел, как Тишков обороняет дочь и старуху из правительства, как Керту ногой сбивает в полёте ещё одного козла, который вздумал было ударить Мишель.

А потом вдруг стало легче — на помосте кончились «наглы», как их Пётр называет. Были ещё внизу — их деловито лупили американцы. В порыве драки Марсель чуть не сиганул туда, но вовремя взял себя в руки. Лучше он будет рядом с Мишель.