Песнь Кобальта (СИ) - Дюжева Маргарита - Страница 58

Некоторые вниз бросились, на землю. Ломая Вдову Черную, круша защиту магическую.

Ряды золотых и серебряных смешались. Не ожидали они, что подмога к кобальтовым придет. Уже победу праздновали преждевременную.

Над городом все новые и новые драконы взмывали, за считанные минуты ситуация на поле брани поменялась, не в их сторону.

Люди, побросав оружие бросились наутек, понимая, что от них ничего не останется, что выжгут всех до единого.

На них внимания никто не обращал. В небе крылатые бились не на жизнь, а на смерть.

Вскоре ясно стало, что победа на стороне кобальтовых. Противник, неся потери чудовищные, разворачивался и улетал прочь в долину, бросая своих поверженных собратьев.

Кобальтовые ринулись следом, горя жаждой расправы, но громогласный голос, что раздался колоколом у каждого в голове, заставил дрогнуть, остановиться.

— Всем назад! Живо! — ревел Вэллиан понимая, что если кобальтовые в таком состоянии прорвутся в долину, то сокрушат все на своем пути. Разрушат города, выжгут деревни, уничтожат ни в чем не повинных мирных жителей.

— Я сказал, стоять! — волей своей давил, вынуждая всех замереть на своих местах, — ни один в долину не полетит! Кто ослушается приказа, будет иметь дело со мной! Лично крылья отниму!

По тону поняли, что не шутит. Не посмели перечить. Воля владыки — закон непреложный. Поэтому один за другим разворачивались и летели к городу, над которым завис главный кобальтовый, наблюдавший зорко за тем, чтобы никто не сунулся дальше.

Гнев, ярость, что в крови кипели, начали затихать, и многие из них уже понимали, что Вэллиан спас их от бойни бессмысленной. Склоняли головы перед ним, признавая правоту и к центральной площади пикировали.

Последним Вэлл спустился, убедившись в том, что все вернулись, что враг скрылся за горизонтом.

***

Человеком тут же стал, едва коснулись ноги камней центральной площади. Вокруг толпа восторженная ликовала. Воины, простые люди. Мужчины, женщины не скрывали радости своей, впервые в жизни став теми, кем были рождены. Драконами кобальтовыми.

Расступились все перед ним, когда к Ильфиду шел, не замечая никого вокруг.

Как зачарованный смотрел на Столп оживший, на синеву пронзительную. Прикоснулся ладонью, чувствуя как силы возвращаются, как драконья кровь ликует, получив связь с землей. Внутри переворачивалось все от восторга звериного, от ощущения правильности, единства с силой долины. Заурчал дракон внутри, жадно втягивая в себя мощь кобальтовую, наслаждаясь, ощущением силы небывалой.

Ожил кобальт! Воскрес, снова силу набирая!

В груди тепло стало. Справилась. Его маленькая Дэни; слышащая песнь, справилась! Восстановила жилу перебитую!

Осмотрелся по сторонам, ища ту; которая спасла всех. Взглядом по толпе скользил, высматривая силуэт родной. Девушку застенчивую с косой цвета спелой пшеницы.

Только не было ее нигде. Ни рядом с Ильфидом, не на ступенях храма. Нигде. Затерялась в толпе.

Поди, стоит где-нибудь в уголке, как обычно стараясь внимания к себе не привлекать. Усмехнулся мыслям своим, еще осматриваясь.

Чуть поодаль Бэйрут стоял. Глаза, что раньше были обычными, теперь синью кобальтовой сверкали. Зрачок узкий, каждое движение, как всплеск энергии. Ему еще предстоит привыкнуть к проснувшейся драконьей сущности, научиться жить в гармонии.

Вэлл ни секунды не сомневался, что друг справиться. Как и все остальные. Они всегда были драконами, просто крылья только сейчас расправить смогли.

Шагнул к Бэйруту, потрепав по плечу:

— Поздравляю.

Взгляд чуть безумный, наполненный восторгом, эйфорией дикой и счастьем неописуемым.

— Это невероятно.

— Я знаю.

— Вряд ли, — усмехнулся Бэйррут, — ты всегда драконом был. Для тебя небо в порядке вещей, а у меня внутри все гудит от желания обратиться!

— Кто мешает? — Вэлл улыбнулся широко, — вперед. Нам теперь нечего скрывать.

— О, не сомневайся, ты меня неделю теперь не увидишь. Пока не налетаюсь вдоволь, не вернусь.

— Не только ты, — хмыкнул Вэллиан, обводя взглядом ликующий народ, — проследи, чтобы с поля боя всех раненых и павших забрали немедленно и сюда перенесли. Может, получится спасти, а мне надо Дэни увидеть.

Резануло где-то в животе, когда эмоции Бэйрута почувствовал. Тот стоял, по прежнему улыбаясь, и ни один мускул не дрогнул. Но внутри, за безбашенной маской что-то черное расползалось.

— Что случилось? — впился взглядом, требуя правды.

— Ничего…

— Врешь. Я теперь чувствую тебя.

Улыбка сползла с лица Бэйрута, когда понял что притворяться смысла нет. Тяжело вздохнул, глядя в сторону. Да куда угодно, лишь бы не друга, что смотрел ожидая ответа.

— Где она?

Замялся Бэйрут еще сильнее, а потом все-таки ответил:

— В храме, — кивнул в сторону Гейриона.

— Что с ней? — в голосе сталь зазвенела.

— Вэлл… — новоиспеченный дракон с трудом подбирал слова.

— Что с ней?

— Она сделала то, что должна была.

Холод побежал вдоль хребта от того, как безысходно, неумолимо прозвучала эта фраза короткая.

Ни слова не сказав, развернулся и, толпу расталкивая, бросился к Гейриону. Ворвался в опустевший храм, и шаги торопливые эхом разносились, отражаясь от стен высоких.

На алтаре, возле статуи серого дракона лежала Дэниэль. Вэллиан не сразу понял: что это она. Не сразу узнал ее в хрупкой статуэтке глубокого синего цвета.

Кобальт покрывал тело ее сплошным саваном. Каждый миллиметр кожи, каждый волос, каждый изгиб.

Не веря своим глазам, подошел ближе, пытаясь уловить хоть что-то, мимолетное движение, тихий вдох, трепет ресниц. Ничего.

Замерла, облаченная в оболочку неподвижную.

В груди больно стало, словно живьем ребра развели в стороны и сердце вырвали, бросив в чан с кипящей водой.

— Дэни, — тихо позвал, не веря, что это она, что это конец всему.

В ответ хладнокровная тишина, и только кровь в собственных висках пульсировала, била, словно колокол.

— Дэниэль, — коснулся плеча, дрогнув, когда вместо тепла привычного холод металлический почувствовал.

Дракон в нем сначала растерялся, тоже не поверил, не мог принять страшную правду. Потом разозлился, готовый уничтожить всех, ради кого она это сделала. Ради кого собой пожертвовала.

Кипела кровь в жилах, билась агония яростная, требуя выхода. Крушить хотелось, разрушать на своем пути все, что попадется.

Уперся руками в алтарь каменный. Тяжело дыша, глаза прикрыл. Захлебываясь болью своей. Любил ее больше жизни, но уберечь не смог! А должен был! Пару свою сберечь любой ценой. Потому что без нее никак. До дрожи, до крика адского, до разрывающих грудь стонов. Никак без нее! Никак!

Если дракон находит пару — навсегда это. И нет участи страшнее, чем потерять ее. Пусть и не с ним, но жива должна была быть! Жива!

Сжал пальцы на краю каменного постамента, не замечая, как трещит он, трещинами покрывается.

— Вэлл, хватит! — послышался голос сзади.

Медленно обернулся, хищно щурясь. Подбираясь, готовый к тому, чтобы напасть.

Зверь внутри становился все сильнее, не слушая доводов разума.

Не верного друга сейчас перед собой видел, а того, кто обручился с грасси его, того, кто права на нее имел законные, и не уберег, позволив погибнуть в плену кобальтовом.

Сейчас ничего не имело значения. Ни то, что сам отдал другому, ни то, что жертва Дэниэль помогла кобальтовым драконам не только победу одержать, но крылья вновь обрести.

Все это меркло, перед болью дракона, что свою пару потерял. Не задумываясь о том, что делает, обернулся. Крылья угрожающе поднял: шею пригнул, припадая на передние лапы.

— Прекрати! — Бэйрут пытался достучаться до него, но все бесполезно было. Не слышал его владыка кобальтовый, медленно приближаясь. В груди клокотало, а глаза яростью безумной наливались.

— Она сделала это для всех! Без нее от Вар'шааны ничего бы не осталось!