Вот теперь ты пожалеешь, Кулакова! (СИ) - Дюжева Маргарита - Страница 12

Зря.

На пороге стояла Алла. Как всегда при параде, готовая к открытым боевым действиям.

Мне совсем не до нее, но пока я тупил, она словно змея пробралась внутрь квартиры:

— Привет, милый, — проворковала, прижимаясь ко мне всем телом. Обвила шею холодными с улицы руками, так что меня передернуло, и попыталась варениками присосаться к моему рту.

Я отпрянул, наступил на свои собственные ботинки, небрежно оставленные на коврике в прихожей, и едва не повалился на пол. Мне категорически не хотелось с ней целоваться, и от ее появления я не испытал ничего кроме глухого раздражения. Это как будто ты мечтал о шоколаде, а тебе рыбного жира подсунули.

— Ты обещал позвонить и пропал, — она с наигранной обидой надула губищи.

— Да? — растерянно потер шею, пытаясь вспомнить, когда это было.

Ах да, когда в офис без предупреждения пришла, и пыталась пробиться в мой кабинет через упорную Кулакову. Я напрочь про свое обещание.

— Извини, — примирительно развел руками, прикидывая, как бы ее побыстрее выпроводить, — очень много работы. Все мысли только проектами заняты.

— Ты слишком много работаешь, — улыбнулась кокетливо Алла и подступила ближе ко мне, медленно, с чувством расстегивая черную модную дубленку.

Под дубленкой почти ничего нет: платье, едва держащееся на объемной груди и с трудом прикрывающее нижние тылы, так что край резинка от чулок выглядывает, весьма прозрачно намекая на игривое настроение хозяйки.

Мне не до игр. Я занят тем, как пройдет вечер с другой девушкой, а Лаврентьева меня отвлекала. Если Алла думала, что своим появлением и откровенным нарядом распалит во мне такую дикую страсть, что наброшусь на нее прямо в коридоре, не дав даже сапоги снять — то она глубоко ошиблась. Ни одна часть моего тела не дрогнула от такой красоты и не начала набухать, наполняясь живительной силой любви.

Надо ее выпроваживать.

— Алла, ты не вовремя, — произнес прямо, без утайки и, задернув полы, начал застегивать пуговицы на ее дубленке.

Незваная гостья замерла, изумленно хлопая глазами и не в силах понять, что это такое творится, как это ее такую нарядную сразу в спальню не потащили и не осчастливили сеансом горячего секса.

— Антон! Ты чего? — вырвалась из моих рук и, гневно сверкая глазами, сердито ткнула пальцем мне в грудь, — я к тебе через весь город ехала!

— Не стоило! Надо было сначала позвонить и спросить, не занят ли я. Нет ли у меня каких-то неотложных дел.

— Какие неотложные дела? Суббота!

— И что? Я и выходные работаю, и по ночам.

— Так сделай перерыв, отдохни, — она снова начала расстегивать верхнюю одежду, но я перехватил тонкие запястья, — считай мое появление приятным сюрпризом.

— Я не могу. И не хочу, — ответил я строго, — сюрприз не удался.

Алла попыталась сопротивляться, вырываться из моих рук, но придавил ее поплотнее, показывая, что никаких шуток.

Она фыркнула и отступила, смерив меня взглядом оскорбленной царицы.

— Раньше тебе нравилось, когда я внезапно приезжала.

— Раньше да, но не сегодня.

Сегодня ты меня бесишь!

Вслух, естественно этого не сказал, но весьма выразительно указал взглядом на входную дверь.

— Что даже чаем не угостишь? Я замерзла с дороги.

— Прости, на чаепитие времени нет, — отказал без малейших колебаний. Ей только дай повод задержаться, потом не вытолкаешь, — но могу одолжить тебе свои ватные штаны. Они правда пованивают, после последней рыбалки, но зато теплые. В миг согреешься.

— Северный! Ты — хам!

— Алла, я сегодня не в том настроении, чтобы радоваться твоему внезапному появлению. У меня дела!

— А у твоих дел нет случайно титек? — поинтересовалась въедливо Алка.

Есть! Но я их еще не видел!

Едкий комментарий остался не озвученным.

— Я работаю! — снова повторил, грозно нахмурившись.

— Смотри у меня, работничек! — Алла подозрительно прищурилась, вмиг превращаясь в ревнивую собственницу, — если я узнаю, что ты с кем-то спутался…

— То даже не вякнешь, — я холодно ее осадил.

Терпеть не могу вот такие замашки. Тем более на пустом месте. У нас не те отношения, чтобы позволять себе какие-то претензии, ревность, упреки. Неделю вместе, месяц врозь.

И похоже, что этот самый месяц начнется прямо сейчас.

— Северный, какой же ты гад! Бессовестный, наглый! Я к тебе летела, как на крыльях, а ты мерзавца включил!

— Алла, — вздохнул, устало потирая шею, и напрямую указал на дверь, — иди уже давай. Я тебе позвоню. Когда-нибудь потом. Может быть!

— Думаешь, буду сидеть и ждать твоего звонка? — разозлилась Лаврентьева, — как бы не так!

— Хорошо. Не жди, — равнодушно развел руками.

— Да уже завтра у меня будут новые отношения, такие, что тебе и не снились!

Ха! А у меня сегодня! Я победил!

Глупую улыбку сдержать не удалось. Увидев ее, Алла окончательно взвилась и бросилась к выходу:

— Между нами все кончено! Даже не думай мне звонить!

— Без проблем, — услужливо распахнул перед ней дверь, выпуская на лестничную площадку, — счастливо оставаться.

— Катись ты к черту, Северный!

— Непременно.

Лаврентьева набрала полную грудь воздуху, готовясь разразиться самой настоящей тирадой, но я ее опередил. Бросил скромное «пока» и закрыл дверь.

Все. Одной головной болью меньше. И дело даже не в том, что на горизонте нарисовалась Кулакова, а в том, что Алла реально стала утомлять в последнее время, и выпроводив ее я испытал самое настоящее облегчение.

Я прошел на кухню, налил себе кофе и выглянул в окно. Аллина машина все еще стояла у подъезда, и не торопилась уезжать. Наверное, обзванивала своих силиконовых подруг, жалуясь на парня-мудака, не оценившего ее по достоинству, или с оскорбленным видом ждала, когда же я спохвачусь, брошусь за ней и на коленях начну вымаливать прощение.

Обойдется!

Я не испытывал ни малейшего сожаления по поводу нашего расставания. Покувыркались и хватит, дальше — каждый сам по себе.

Не сомневаюсь, что уже завтра она с кем-нибудь утешится. Да и я грустить не собираюсь. Меня Кулакова ждет!

***

Я еле дождался вечера. Собирался так, будто это мое первое свидание в жизни. Сначала черный костюм одел — показалось торжественно и мрачно. Снял. Надел светлый костюм — совсем по-летнему и не солидно. Синий? Ладно сойдет.

Волосы тщательно причесал, надеясь, что они, как обычно не встанут словно иголки у ежа. Одеколоном облился, аж глаза заслезились, часы дорогие надел, ботинки начистил до блеска. Я в жизни так не волновался перед свиданием. И было бы с кем! С Кулаковой! С этой школьной занозой! Тоже мне повод для волнения нашелся! Это же не настоящее свидание, а ради коварной мести.

Исключительно ради мести!

Еще раз посмотрел на себя придирчиво, убедился, что все в порядке и вышел из дома, предвкушая отличный вечер. Все будет супер.

Достав из кармана ключи, повернулся, чтобы квартиру запереть, и охренел.

— Твою…мать…

На двери ярко-алой помадой было написано «Здесь живет козел», чуть ниже изображен сам козел, если там можно назвать пучеглазое нечто с кривыми палками на голове, а вокруг кнопки звонка зачем-то пририсована неказистая сиська, совершенно не вписывающаяся в общую концепцию картины.

Я просто завис, разглядывай сей шедевр народного творчества. Какого…

Словно зомби сунул руку в карман пальто, выудил телефон и практически не глядя набрал номер.

— Да, Антош, — тут же раздался ласковый Алкин голос, словно она только и ждала моего звонка.

— Какого хрена ты творишь? — выдохнул в трубку, все так же рассматривая рисунок, украшающий мою дверь. — Это что за художества???

— Я не понимаю, о чем ты, милый, — пропела она, явно испытывая мое терпение.

— Не понимаешь? Я тебя сейчас привезу сюда и заставлю все отмывать.

— Э, нет, Северный. Я к тебе сегодня уже приезжала, ты меня прогнал как вшивую собачонку, так что все — свободен. А мне некогда! Дела, понимаешь ли, — и отключилась, не дав мне и слова сказать.