Любовь и волки (СИ) - Иванова Ольга Владимировна - Страница 46

— А мы и не ждем ничего. Ни от вас, ни от кого другого, — ответил Арчи. — Нам нужна сила вашего Дерева, и мы ее получим, чего бы этого нам ни стоило.

— Даже ценой своих жизней? — уточнил Серов.

— Нам уже нечего терять, — в голосе Зубова действительно слышалась решимость и бесстрашие. — Да и девушка ваша у нас. Неужели ее судьба вас не волнует? Если подпустите нас к Дереву, она останется жива…

— Где Аня? — я наконец услышала Глеба, и в глазах стало горячо от подступающих слез. — Первым делом я хочу ее видеть. Мне надо убедиться, что с ней все в порядке. Тогда, возможно, продолжим разговор…

— С ней все в порядке. Пока.

— Я хочу ее увидеть, — непривычно жестким тоном произнес Глеб. — Все переговоры только после этого.

Мне показалось, что Зубов усмехнулся, но потом все же ответил:

— Ладно… — и повернулся к машине, махнул рукой.

Родион молча открыл дверцу, вышел сам и заставил выйти меня. Ухватился крепко за мое запястье, чтобы не могла убежать, и повел вперед. Я смотрела на Глеба во все глаза и видела в его ответном взгляде страх и волнение.

— Аня… — он было бросился ко мне, но Родион рывком заставил меня оказаться у него за спиной.

Глеб остановился, но поза по-прежнему была напряженной, словно он готов был в любой момент броситься на моего обидчика.

— Видишь? Жива и невредима, — между тем произнес Арчи.

— Аня? — Глеб смотрел только на меня.

— Это правда, со мной все в порядке, — отозвалась я, выходя из-за спины Родиона. Мне надо было успокоить Глеба, чтобы он сгоряча не наделал глупостей. Я даже попыталась улыбнуться.

Теперь я могла видеть почти всех, кто стоял на защите Лунного Дерева: братья Серовы, соседи Милы Кабановы, сам Жора… А еще Генрих, Игнат и Софья Ильинична. Многих из остальных я не знала, но это не мешало восхищаться их решимостью и выдержкой.

— Отпусти ее, — угрожающе процедил Глеб.

— Только после того, как вы уйдете с дороги, — ответил Арчи.

Я услышала за спиной хлопки автомобильных дверей: подтягивалась свита Зубовых.

— А если мы отступим, что будете делать? — подала голос Софья Ильинична. По ее прищуренному любопытному взгляду никак нельзя было сказать, что она волнуется. — Что-то лопат у вас не вижу… Бензопилы, топорика какого… Как-силушку-то домой потащите? Чай не богатыри, и машины у вас хлипкие. Деревце наше не выдержат. Да и сдохнуть оно в дороге сможет, что если иссохнет? Тогда ни нашим, ни вашим не будет.

Кажется, Арчи несколько растерялся, глянул на старушку удивленно, словно сомневаясь, она ли это говорит и стоит ли ей отвечать.

— Что смотришь, милок? — продолжала Софья Ильинична, уперев руки в боки. — Отвечай, когда старшие спрашивают. Что делать-то собираетесь? А то, гляжу, головы-то у вас горячи, а как с разумом?

— Кристаллы у нас есть, которые силу впитают в себя, — ответил Арчи сквозь зубы. — Мы ж не идиоты, чтобы дерево рубить, — его тон ненадолго стал нормальным и спокойным.

— Ну значит не совсем идиоты, да, — согласилась Софья Ильинична. — А потом че делать будете, когда в кристаллах сила кончится? Опять придете? А если нас к тому времени меньше станет? Помрем с вашей легкой руки, пока источник восстановится... И потом… Вы хоть знаете, что сила, даруемая Источником, прямо зависит от числа жителей на его участке? Станет нас меньше, тогда и вам меньше достанется…

— Нас и самих скоро меньше станет, — со злой горечью произнес Зубов. — У нас в поселке уже умирают… И жена моя с ребенком, которого носит, уже слишком слаба…

— А что ж с вашим-то Источником случилось? —Софья Ильинична сделала заинтересованное лицо . — С чего это ему пропадать?

— Высохло наше Озеро, обмельчало, — стал нервно отвечать Арчи. — Людишкам места все не хватает, стройку развернули под боком, все копают и копают… Осушают. Мы как ни боролись с ними, ничего не вышло… А Озеро стало гибнуть.

— Да уж… — сочувственно протянула старушка Волкова. — Источники не терпят рядом людей, бунтовать начинают, а если силы не равны, то погибают… Мы свое Дерево тоже едва отвоевали.

«Источники не терпят людей? — пронеслась у меня мысль. — Значит, вот из-за чего Глеб не хотел, чтобы я подходила к Дереву. Тогда как же оно меня к себе подпустило?»

— Хватит болтать со старухой, Арчи! — окликнул его Родион. — Ты что, не понимаешь, что она тебе зубы заговаривает?

И словно в подтверждение его слов сзади раздался угрожающий рык, а в следующий миг в воздухе мелькнула быстрая тень, и сам Родион был сбит с ног мощными лапами волка.

Мое запястье обрело свободу, однако меня отбросило в сторону, и я упала на землю. Не успела приподняться, как через меня, даже не задев, перепрыгнул еще один волк.

— Аня, уходи, — Глеб схватил меня за руку, поднял рывком и толкнул в сторону. — Прячься!

— Я пригляжу за ней, — мое несчастное запястье теперь оказалось в руке Акулины. Она потянула меня за собой, а я в последнюю секунду успела заметить, как Глеб тоже оборачивается волком и мчится в самую гущу драки.

Оборотни один за одним принимали свой звериный облик, некоторые даже на бегу или в прыжке.

— Ну и я разомнусь малек, — услышала знакомый голос. Софья Ильинична на выдохе потянулась, хрустнула шеей и тоже на глазах превратилась в волчицу.

— Не зевай, — дернула меня Акулина. — Мы все равно с тобой здесь бесполезны. Еще под раздачу попадем…

— Они же поубивают друг друга, — со слезами прошептала я, оглядываясь на настоящую бойню, которая разворачивалась позади.

— Будем надеяться, из наших никто не пострадает, — ведьма дотащила меня до Лунного Дерева, и мы спрятались за его широкий ствол. — А этим Зубовым так и надо. Хотели войны? Пусть получают!

— Зря они все это затеяли… — с горечью вздохнула я. — Столько глупостей натворили. Неужели нельзя было помощи попросить? Может, решили бы как-то…

— Как? — хмыкнула Акулина. — Источника-то на всех не хватит…

— Не знаю… — проговорила я. — Откуда мне знать?

Я прикрыла глаза, вслушиваясь в звуки борьбы неподалеку: стуки, рычания, хрипы… Только бы никто не погиб, только бы не погиб… Глеб, Софья Ильинична… Держитесь… Серовы тоже. Сейчас мы оказались по одну сторону, и они стали «нашими».

— Кажется, тебе скоро работы предстоит невпроворот, — произнесла Акулина, выглядывая из-за Дерева. — Но я помогу чем могу… Игнат! — вдруг вскрикнула она, но тут же зажала рот.

— Что такое? — заволновалась я, тоже высунув голову.

Ведьма убрала ладонь от лица:

— Ничего… Вроде, обошлось…

Я наконец тоже увидела Игната, ловко отбивающего волков большой длинной палкой. На белой футболке в районе плеча виднелось темное пятно, похожее на кровь, но двигал рукой он нормально. Значит, его всего лишь задели… Неподалеку с видом разъяренного Рембо размахивал вилами Генрих. Но ни Глеба, ни кого-то другого из знакомых в этой звериной куче-мала, да еще и в темноте я не могла различить.

И словно в насмешку этому яростному жестокому действу на Дереве ярче и жизнерадостней замигали гирлянды, отбрасывая вокруг разноцветные блики. А в следующее мгновение нас окутало розоватым светом.

— Началось… — на выдохе произнесла Акулина, задирая голову.

Я тоже посмотрела вверх, на крону Дерева — и не смогла сдержать возгласа изумления. На ветках, между плотными жесткими листьями стали распускаться бело-розовые цветы, крупные, похожие на магнолию, с одной лишь разницей: их сердцевинки были не желтыми, а лиловыми, и именно изнутри бутонов шел свет. Воздух стал наполняться нежным сладким ароматом. От него немного кружилась голова, но в сердце само собой расцветало успокоение и счастье. Звуки стали приглушенней, сейчас я видела, слышала и чувствовала лишь одно Дерево. Оно было живое, я ощущала это каждой клеточкой своего тела, и будто чего-то ждало от меня. Поддавшись некому внутреннему порыву, я опустилась на колени, прижала ладони к земле, у толстых корней.

— Помоги… — я слышала свой шепот будто со стороны. — Прости… Примири…