Любовь и волки (СИ) - Иванова Ольга Владимировна - Страница 26

Не думала, что мне от подобного предположения будет так горько и больно. Глеб столько говорил о своей любви ко мне, что она стала казаться незыблемой. Ревность тотчас подняла голову, разрослась, заполняя собой все сердце.

— Ты чего? — я не заметила, как ко мне подошла Кира. — Зависла? Еще и с двумя морожеными.

— Хочешь? — предложила ей то, что покупал Глеб.

— Давай, — та охотно взяла. — Так что с тобой? Где Волков?

Но я ответила совсем другое:

— Говоришь, завтра начала конкурса?

— Ну да, — Кира вонзилась зубами в мороженое. — Передумала, что ли?

— Да, — кивнула я, плавая в своих сумбурных мыслях, — я все же решила поучаствовать в нем...

Кира весь вечер пребывала в возбужденном состоянии: готовилась к завтрашнему конкурсу.

— Зачем ты опять налепила эту маску? — вздыхала Мила, наблюдая за ней. — Полчаса назад уже делала одну! Кожу испортишь.

— Не испорчу, — упрямо отвечала девушка, проверяя тонкую пленку на лице. — А вот прыщ, который может выскочить внезапно, точно испортит. И как я, буду выглядеть тогда? И ты погладила мое платье, мам?

— Глажу уже, глажу... — Мила вернулась к гладильной доске. — А ты, Аня, чего молчишь, не готовишься?

— Так я даже не знаю, к чему готовиться, — усмехнулась я не очень весело. — Мне ж никто не говорит, чего ждать...

Я сидела у окна и меланхолично взирала на огород, где с деловитым видом копошились несколько пикси: один опрыскивал чем-то кабачки, второй следом протирал их тряпочкой до блеска. Еще один пикси, точнее, одна, ибо судя по юбочке это была особа женского пола, зачем-то подкручивала усики у огурцов. Для красоты, что ли?

— Так это никогда никто не знает, но так интересней, — отозвалась между тем Мила. — Поэтому надо быть готовым ко всему.

— Надеюсь, ничего экстремального... — я ковырнула ногтем засохшее пятнышко на подоконнике.

— Смотря что считать экстремальным, — хмыкнула Кира. — В прошлом, например, году марафон устраивали...

— А помнишь эстафету в позапрошлом? — подхватила Мила. — Тогда еще Галка первая была, из Пушных...

— То есть это спортивные соревнования? — я насторожилась. Никогда особо спорт не жаловала, так, йога иногда или с соседкой за компанию утренняя пробежка по парку. Но не любила я это дело, совсем. И уж точно не хотелось участвовать ни в каких спортландиях.

— Только один из конкурсов, — «успокоила» меня Кира. — И то не всегда.  Я помню, что как-то гонки на машинках детских устроили. Вот смеху было... Или прыжки на батутах. Ты не бойся, нормально все будет.

— Я просто впервые слышу, чтобы на конкурсе «Мисс чего-нибудь там» устраивали спортивные соревнования.

— Так мы не «чего-то там», — весело ответила Мила. — А Большие Перевертыши. Оборотни. А для оборотней вообще важно, чтобы женщина была физически развита, крепкая, выносливая, ловкая.

Сразу в памяти всплыло, как Софья Ильинична интересовалась, хорошо ли я бегаю. Вот только есть одна загвоздка: я не оборотень. И с этим ничего не попишешь, разве что укусить можно. В общем, снова вернулись с того, с чего начали. С моего нелепого и непонятного попадания в состав участниц. Похоже, у Лунного мотылька в тот момент помутнел рассудок, или печать его вышла из строя. Заглючила, проще говоря.

— То есть завтра стоит готовиться к чему-то спортивному? — уточнила я.

— Я же сказала, можно ожидать чего угодно, — улыбнулась Мила. — Ты лучше наряд себе подбери для торжественного открытия, а я поглажу.

— Честно признаться, у меня и нет ничего нарядного... — я задумалась.

Разве что платье голубое... Нет, в нем я уже была «на людях». Тогда вишневое, на тонких бретелях и юбкой фалдами. К тому же оно очень нравится Глебу, точнее, я в нем, вот пусть и полюбуется... Ревность вновь выпустила коготки, царапая сердце. Только все это может оказаться ни к чему, если он действительно встретил свою «истинную»...

«Не знаю, как у вас, людей, но у нас, оборотней, если уже отдал кому сердце, то это навсегда», — вспомнились вдруг слова Милы. И еще больше усилили мои подозрения. А перед сном я все же поинтересовалась у Милы, как бы невзначай, правда ли, что у оборотней есть истинная пара.

— Ну... — женщина озадачилась. — Истинная не истинная, но мы, еноты, однолюбы, это точно. А как там у волков... Не скажу.

И я вновь осталась со своими сомнениями наедине.

К утру настрой участвовать в конкурсе поугас, мне уже опять стало казаться это до безобразия глупым, но не в моих правилах было давать задний ход. Нет, раз уж решила... Надо хотя бы попробовать. В конце концов, если все будет так безнадежно, намеренно провалю соревнование и все.

Мероприятие по выбору лучшей девушки Больших Перевертышей проходил на берегу озера. Здесь я еще не была, поэтому с интересом оглядывала окрестности. На зеленой лужайке соорудили сцену и небольшую трибуну для зрителей. Чуть сбоку расположился красный шатер с вывеской «Жюри». Пока он пустовал, зато трибуны потихоньку заполнялись.

Кира повела меня к группке девушек, толпившихся за сценой. Все нарядные, красивые, взволнованные. Явно участницы. Мои конкурентки. На беглый взгляд их было не меньше двух десятков, когда же нам стали раздавать номерки-повязки на руку, у последней участницы оказался номер «26».

— Многовато в этом году нас, правда? — услышала за спиной знакомый голос.

Акулина. А я ее сразу не заметила. Бросила взгляд на ее запястье: на ленточке номер «27». Значит, она только подошла.

— А ты ведь уже не первый раз участвуешь, да? — спросила ее рассеянно. Я находилась во взвинченном состоянии, потому мне сейчас было не до словесных пикировок с ведьмой.

— Да, победа уже была моей не так давно, — ответила та самодовольно. — Признаться, не ожидала тебя тут увидеть...

— Я сама не ожидала... — я нервно сцепила пальцы.

— Любопытно... Очень любопытно, — усмехнулась Акулина.

Но что именно ей было любопытно, она озвучить не успела: нас позвали к сцене.

Кажется, началось.

Когда я увидела, кто собирается вести конкурс, еще больше упала духом. Игнат. Участницы сразу стали превращаться в сироп, зрительницы на трибунах тоже.

— Зачем его взяли в ведущие? — высказала я свое недоумение вслух. — Ведь от него всем женщинам башню сносит.

— Кроме тебя, — заметила Акулина.

— И тебя, — не осталась в долгу я.

— У меня-то амулет защитный, — она показала на зеленый шарик-кулон, висевший на груди. — А у тебя что?

— Спроси что-нибудь полегче, — вздохнула я. — Кто он вообще такой? Почему так действует на женский пол?

— Я не рассказываю чужих секретов, — усмехнулась ведьма.

— Опять издеваешься? Какой секрет, если, похоже, все вокруг его знают?

— Как раз-таки далеко не все, — Акулина больше не улыбалась. Напротив, стала непривычно серьезной. — Иначе бы выстроились ко мне в очередь за амулетами.

— Значит, он не оборотень? — сделала предположение я.

— Это не мой секрет, — упрямо повторила Акулина.

Секреты... Как же мне они уже надоели. Ну вот кем может быть этот ловелас, похожий на Джека Воробья, если не оборотнем? Вроде, демоны были такие которые соблазняли дев... Кажется, их называют суккубами. Так, может, Игнат и есть такой демон? Но в любом случае, мне невероятно повезло, что его чары на меня не действуют. Почему — это уже другой вопрос.

Но Игнат в качестве ведущего оказался цветочком, а вот ягодки меня ждали впереди...

— В этом году у нас совершенно новая участница, девушка, которая совсем недавно появилась в нашем уютном городке, но уже успела всем запомниться! Встречайте! Номер девятнадцать! Анна! Девушка с неприступным сердцем! — объявил меня Игнат, и я, подталкиваемая в спину Кирой и Акулиной, вышла на сцену.

— Анна! — Игнат уже стоял около меня с микрофоном. — Рада ли вы, что участвуете в этом конкурсе? Как решились на это? Неужели настолько прониклись атмосферой Больших Перевертевшей, что захотели претендовать на звание девушки года?