Демонесса для ректора (СИ) - Ершова Светлана - Страница 18

— Нет, моя девочка, не получал! Никогда не получал! Мне было еще больнее, чем тебе, но меня это не оправдывает!

АДЭЛИНА

Войдя в комнату, почти ничего не видя из-за слез, струившихся по щекам, я выпила зелье преображения, стянула тренировочный костюм и надела легкие брюки с блузкой, на ноги кроссовки, волосы заплела в косу, покидала свои вещи в сумку и, перекинув ее лямку через плечо, отправилась на выход. Не успела. В дверях меня поймал в объятья Курд, крепко прижимая к груди.

— Я же просил тебя не наделать глупостей, предупреждал, что так и будет! О чем ты думала, Эль? — укоризненно пробубнил он в мою макушку.

— Уже не важно! Ничего теперь не исправить! Я ухожу, Курден, мне пора домой! — прошептала в ответ, орошая слезами его футболку.

— Что, опять будешь два дня крыльями махать, не смеши! Я тебя отведу! Говори куда, — с горем пополам объяснив, куда мне надо, ухватившись за руку друга, я приготовилась к переносу. К нужному месту назначения мы добирались с тремя остановками, все-таки он еще слишком молод для далеких переносов без привязки к месту или человеку. Войдя в пустующий замок он, осмотревшись, произнес:

— Миленько! — и повернувшись ко мне, добавил. — Давай свою руку!

— Зачем? — округлила я удивленно глаза.

— Портальную привязку на тебя поставлю, ты же не думаешь, что так просто от меня избавишься? — улыбнувшись, протянула ему ладонь. Что-то пошептав и чиркнув когтем, сначала по ней, потом по своей, он смешал нашу кровь. — Вот и все, теперь я смогу приходить к тебе, где бы ты ни была. Ладно, я пойду, жди завтра в гости! — чмокнув меня в щеку, он ушел, оставляя меня один на один с моей обидой и болью.

Как же быстро все изменилось, буквально этой ночью я плавилась в руках любимого и утром летала от счастья. А сейчас я не хочу его видеть и чувствую только ненависть.

ДЭЙМОН

— Малыш!!! — мой взбешенный рык разлетелся по дворцу, с грохотом распахнув дверь нашей с женой спальни, я встретился с ней взглядом. Лана стояла с противоположной от меня стороны кровати, уперев руки в бока и гордо вздернув подбородок. — Скажи мне, родная, я говорил, что Алан наказан? Предупреждал, чтобы никто не входил в его комнату и не давал ему обезболивающих зелий? — дождавшись утвердительного кивка, заорал. — Так какого хрена ты к нему ходила? Еще и Рори проволокла, чтобы он подлечил этого алкаша!

— Дэй, ты к нему слишком жесток, вот что он такого сделал?

— Наследный принц не может возвращаться с попойки на четвереньках! Это же надо было так нажраться, что идти не в состоянии! Еще и трех баб на спине припер!

— Вот именно! Трех!!! Значит, он был не так уж и пьян, зачем-то же он их пер! — еще и глазами невинно так похлопала. — В конце концов, ну переборщил, он же еще ребенок!

— Хочу напомнить: твой ребенок возвращался с праздника в честь своего стопятидесятилетия!

— А я и говорю — совсем дитя!

— А нахрена, позволь спросить, дитю три бабы? — я вопросительно изогнул бровь, в ожидании ответного хода.

— Мальчики тоже иногда играют в куклы!

— Все, я не желаю слушать этот бред! Ты ослушалась моего приказа!

— Наказывать будешь? — закусила она в предвкушении губку.

— Безусловно! Снимай с себя это тряпье! — ее пальчики заскользили по пуговкам платья, медленно расстегивая одну за другой, разжигая во мне азарт, и тут… В дверь постучались. Удивленно посмотрев на жену, пошел открывать. Чтобы потревожить нас в спальне? Это должно произойти что-то существенное. На пороге, переминаясь с ноги на ногу, стоял Курден. — Что случилось?

— Дед, там Кейгард… Он рассек Эль спину Катаной, потом только узнал, что она девушка, закрылся в кабинете, наложил на него противопортальное заклинание и уже больше суток оттуда не выходит.

— Вот, черт! — зарылся я пальцами в волосы. — Где девчонка?

— Она ушла к себе в замок.

— Порталку на нее поставил? — увидев утвердительный кивок, похвалил. — Молодец! Ты сейчас иди к ней, узнай, как она, как настроение, какие мысли по поводу Кея. А я к нему, вернешься — ищи меня в его кабинете! — кивнув, внук ушел. Я обернулся к супруге. — Если ты думаешь, что избежала наказания, то глубоко заблуждаешься, вернусь — отшлепаю!

— Как скажешь, мой господин и повелитель! — мурлыкнула в ответ моя маленькая бестия. Поцеловав ее на прощание, открыл портал, настроенный на Кея. И от кого, спрашивается, он противопорталку ставил? В его кабинет так бесцеремонно таскаюсь только я, ну может еще Орших. Для меня это точно не проблема, неужели от него спрятался? — подумал я с издевкой.

Кейгард лежал на диване, прикрыв лицо согнутой в локте рукой, пол украшали пустые бутылки из-под спиртного, а в воздухе витал отчетливый запах перегара. Так и не убрав руку, чтобы узнать, кто пришел, он поинтересовался:

— Чего приперся? Ты, когда противопорталку увидел, не понял, что я не желаю видеть твою королевскую рожу? — подойдя к нему, сел на пол, опираясь спиной на диван, и взяв стоящую рядом полупустую бутылку виски, сделал из нее глоток.

— Ты же знаешь, мне плевать на желания окружающих, и я делаю, что хочу, не оглядываясь на их мнение.

— Почему ты мне не сказал? Лелеял свой горячо любимый сволочизм? — что-то он у меня совсем расклеился. Подхватив свисающую до пола белоснежную прядь волос и задумчиво перебирая ее в руках, я начал объяснять свои мотивы.

— Кей, я единственный, кто по-настоящему знает твой характер, почему-то общаясь с тобой, окружающие видят только спокойствие, честность и справедливость, упуская из виду непримиримость и жестокость. Если бы узнал все тогда, ты бы устроил девчонке такую райскую жизнь из-за того, что она тебя обманула, что никто бы не захотел оказаться на ее месте! Я просто дал тебе время накосячить самому, чтобы потом у тебя совести не хватило ее в чем-то обвинять. Хотя, признаю — я тебя недооценил! Не думал, что так увлечешься, что покромсаешь ее Катаной!

— Я не хотел, это случайность, за которую мне не оправдаться, — все так же из-под руки, вяло пробубнил он.

— Не сгущай краски, все не так страшно, как тебе сейчас кажется. Скажи, она приходила к тебе как девушка? — судя по тому, что он дернулся, приходила. — И это после всего, что ты натворил! А значит, она тебя любит! И не забывай, она — демон, а о чем это нам говорит? — наконец из-под руки показался заинтересованный взгляд, надо же, трезвый! Это что, он вчера столько вылакал? — Истинная пара! Кей, ты ей нужен не меньше, чем она тебе!

— А вдруг с ее стороны это только увлеченность, а не притяжение к истинному? — вот, уже и голос ожил!

— Любовь! Я проверил!

— Как?! — он вскочил на ноги, уставившись на меня со злостью.

— Курденом! — ответил на вопрос, состроив невинную физиономию.

— Ты что, вообще охренел!!! Ты позволил своему внуку лапать мою девочку?! — сорвавшись с места, он вцепился в мое горло. Откинув голову и расслабившись, подставляя свою шею для истязаний, ждал, пока он выпустит пар. Он отпустил меня, только когда перед глазами замелькали красные круги от нехватки воздуха, видимо, совсем нервы ни к черту! Тяжело вздохнув, друг опустился на пол, пристраиваясь рядом и так же откинувшись на диван.

— Прости! Но ты меня достал! Сам не знаю, как еще тебя терплю! — обронил он, усмехнувшись и забрав бутылку из моих рук, сделал глоток.

— Я тоже тебя люблю, — толкнул его плечом, улыбнувшись.

— Пошел к черту! — прилетел ответный толчок. — Я тебя тоже! — и вместе расхохотались.

Посреди кабинета мелькнула молния портала, выпуская Оршиха, похоже, сбил я противопорталку, когда заходил. Оглядев нас удивленным взглядом, он сел на стол ректора, спросив:

— Вы что, вдвоем столько выжрали? — зять указал глазами на пустые бутылки на полу.

— Обижаешь! Это он один! — ответил я ему, усмехнувшись.

— Силен! — прозвучало в голосе уважение. — А я-то думаю, почему со вчерашнего дня к тебе пробиться не могу, а тут такое! — обратился он к Кею. Ответить тот не успел, в дверь постучали. Орших, так как был ближе, поднялся и, открыв ее, впустил взъерошенного Курда. Проигнорировав отца, внук устремился ко мне.