Ледания и великий поход за шрампитулями (СИ) - Оса Яна - Страница 19

Он потер подбородок, таким знакомым жестом. Так всегда делал Трампинрог, когда задумывался над решением како-то очень сложной задачи. Я понимала, что стала невольной свидетельницей прощания этого красивого мужчины с его сыном, но не могла сдвинуться с места или хотя бы отвернуться.

— Я горжусь тобой, сын. Позволь называть тебя сыном сейчас, хотя ты им стал для меня уже давно. Я очень надеюсь, что на своем пути ты встретишь друзей, сможешь пройти с гордо поднятой головой, принести пользу и вернуться. В верхнем ящике стола документы на загородный дом, надеюсь, что ты любишь это архаичное строение также, как и я и не станешь продавать его, боясь воспоминаний. Всего тебе наилучшего, и прости что не дождался.

Экран потух, я стояла и вслушивалась в рваное дыхание Трампина. Наконец он справился с нахлынувшими чувствами, обернулся ко мне.

— Я не до рассказывал, — на пятый день, — продолжил он, как будто видео осталось в его памяти и говорить об этом нечего, — я нашел странное пятно, которое висело над землей на расстоянии пары сантиметров. Больше всего оно было похоже на ту радужную нору на планете фэйри. Только выключенную. Никто бы не увидел ее, потому что она не несла никаких видимых возмущений в энергетическом фоне. Я ее всеми возможными способами проверил. Она была почти неразличима в окружающем пространстве, так, немного более крупные пиксели на картинке мира.

Я одел мантию, взял тележку и решил посмотреть на нее с другой стороны. Наверное, если кто-то натыкается на такую нору, то даже не замечает, проходя сквозь нее. А я сел перед ней и рассчитав, что протиснусь без проблем нырнул, пробив центр своей макушкой.

— Не знаю, повезло мне, или это какие-то происки Зефирчика, оставившего ее видимой для меня, — он до сих пор не решил этот вопрос и проговаривал для меня.

С той стороны было ничто, еле сереющая тропа под ногами. Серый туман вокруг, в котором еле угадывались искры звезд или светлячков, я не рискнул проверять. Я обернулся и с трудом осознал, что тропа продолжается и сзади и нет ни намека на выход. Это если нырять за шрампитулем, то проносишься до следующего выхода как за паровозом, не замечая расстояний и времени. А ножками, это долго, тяжело и страшно. Страшно не найти выход и до смерти блуждать по изнанке миров.

Он замолчал, выставил коробку в кабинку. Провел над панелью ладонью. Квартира утрачивала индивидуальные особенности, откатываясь до стандартных заводских настроек. Мы переместились в жилье Трампинрога. Черныш улегся на коврике, который он притащил из санузла держа в зубах к окну. Наверное, сделал правильные выводы из увиденного в только что покинутой квартире. Коробку мужчина определил в шкаф.

— Есть хочешь? — прости что спрашиваю, но можем заказать еду с доставкой или пойти поесть в город. Но шрампитуль — это повышенное внимание. А твой и подавно.

— Давай закажем доставку. И ты расскажешь, почему мой шрампитуль особенный.

Мне просто не хотелось никуда идти. Слишком много впечатлений за один день, а еще нехорошо чесалось или зудело где-то внутри. И от этой чесотки хотелось плакать, и чтобы тебя пожалели.

- Гормоны, наверное, — уговаривала себя. Мое настроение передалось шрампитулю, он подобрался ко мне поближе, взгромоздив страшную голову на колени. И я даже не заметила, как начала поглаживать его макушку и перебирать шрамы на ухе.

В районе кухни сработал сигнал, возвестивший о выполненном заказе. Все же здорово попасть в мир, где не нужно разжигать печь и готовить еду в горшках.

Трампин сервировал ужин, включив мягкую музыку без слов.

Если бы не тоска, я бы определенно решила, что он пытается меня впечатлить или охмурить, тут уж кому верить — мозгу или гормонам.

Такой раздрай случался со мной тогда, когда интуиция предугадывала не однозначное решение проблемы. То есть сейчас я не понимала ни то, что будет дальше, ни то, чего хочу.

— Без бутылки не разобраться, — запели тараканы, — когда Трампинрог водрузил вычурные бокалы и бутылку вина.

Проследив за моим взглядом, с приподнятой бровью, — успокоил, — это очень слабое вино, цветочное, с ним восхитительно сочетаются морепродукты. Прошу к столу, Ледания.

Проснулась я на широкой кровати, которую пожертвовал в мое единоличное владение Трампин. Как оказалось, рог, ранг, ант и так далее, это приставки, означающие иерархию подчинения в корпусе стражей.

Вчерашние посиделки воспринимались двояко. С одной стороны, я была благодарна за то, что мужчина подробно просветил меня о нынешнем состоянии дел. С другой стороны, гаденький червячок сомнения грыз меня внутри. Я уже не очень-то и горела попасть обратно в свою Академию. Раньше, я считала, что мне крупно повезло. Любимое дело, собственная лаборатория. Студенты, с которыми не соскучишься. Теперь, глядя на ту себя, я с ужасом понимала, что не хочу возвращаться. Вот от слова совсем. Тем приятнее оказалась информация о том, что тот доктор, которому мой шрампитуль помог в раскрытии какого-то дела, развил кипучую деятельность по привлечении меня в штат его лаборатории.

Обидным для меня было то, что, к сожалению, кроме работы в лаборатории мне в этом мире ничего не светило. Корпус стражей не нанимал на работу агентов женского пола. Нет женщины в Корпусе работали — секретарями, аналитиками, вспомогательным персоналом. Но в поля ходили только мужчины. А во мне зрел протест против такого злостного шовинизма в отношении женщин. Трампин удивленно выслушал мою тираду о недопустимости превосходства мужчин над женщинами. Его спич о том, что наоборот, они очень заботятся о своих женщинах и поэтому в целях безопасности не допускают в места связанные с повышенной угрозой жизни и здоровья, не произвел на меня должного впечатления. Я злилась и неожиданно поняла откуда растут ноги этой злости. Я не смогу больше путешествовать с Трампином. И осознание этого ввергало в уныние.

Или домой или в лабораторию этого мира.

Безрадостная перспектива что в одном, что в другой случае. Нет, конечно, гормоны рассказывали, что мужчина смотрит в мою сторону очень даже заинтересовано. Вот прямо еще не осознал, но веревки из него вить можно уже и сейчас. Но не хотелось. Вить веревки, гнездо или какую другую форму семьи этого мира.

— Балованная ты, Ледания — поставили диагноз тараканы. — Нет, как все, в койку, и в дамках. Тебе вынь да положи приключения.

От этого комментария меня окатило волной паники.

Неужели я подсела на адреналиновую зависимость. Знакомо ли вам ощущение звона в ушах от ярости? Или, может быть, дрожи во всем теле от страха? Или учащенного сердцебиения в предвкушении поцелуя?

Почему-то знание, что адреналин в этом мире я смогу получить только в последнем случае, да и то не долго, не сказать, что не радовало, оно злило, до потемнения зрения.

— Кошмар, Ледания, возьми себя в руки. Ты не адреналиновый наркоман. — Уговаривала себя, выравнивая дыхание.

Тараканы не соглашались, подзуживая тем, что столько видов наслаждения были недоступны мне ранее. Что я ограничивала себя, уделяя время только учебе и работе.

— От работы кони дохнут и работа не волк, — были самыми приличными в многоголосье, которым они давили мой разум.

Они подбросили воспоминание, как мы неслись с горки на подносе. И я сдалась.

Эти эмоции нельзя с чем-то спутать или чем-то заменить. Минус (или плюс) в том, что их будет постоянно не хватать. И я призналась в этом самой себе.

Сегодня меня должны были отвести на знакомство в лабораторию. Показать, так сказать товар лицом. Оказалось, что само наличие шрампитуля, это решение моих проблем. Правительство выделяло на содержание этого существа, большие деньги, позволяющие мне даже не работать. Обязательное условие, консультационные услуги не менее трех раз в неделю в любой сфере на усмотрение хозяина. Вот эти три раза и пытался застолбить доктор Корпуса, ну и если получится то, не только три. Мы должны были получить пластиковые карты, удостоверение личности, посмотреть лабораторию и решить, что делать дальше.