Истинная любовь феи (СИ) - Алексеева Ирина Сергеевна - Страница 16

— Рад, что вы оценили мой подарок, — проговорил он, делая первые шаги. — Это платье я прихватил специально для вас, будучи уверенным, что оно пойдёт вам как нельзя лучше.

Я хотела воскликнуть: «Что?! Так это платье от вас?! Но как оно оказалось в моей гардеробной?!» — но ни звука не смогла произнести, и лишь чуть приоткрыла рот в изумлении.

— Как вы могли знать, что оно мне подойдёт? — тихо спросила я, спустя некоторое время, когда первое удивление немного улеглось.

— Вы сами скажите мне, — подмигнул он.

— Не понимаю, о чём вы.

— О, леди Лорелея, — он чуть приблизился, крепче прижав меня к себе, и сердце глухо забилось в рёбра, — кажется, я начинаю понимать, почему вы так поспешно скрылись…

И снова я не смогла ответить. Его близость не только смущала, но и пугала, словно её может оказаться достаточно, чтобы моё бессмертие навсегда передалось Артауру.

— Прекратите, — прошептала я и свободной рукой несильно толкнула принца в грудь. — Вы слишком близко.

Он усмехнулся:

— Хорошо, что сейчас у вас в руке нет бокала вина, иначе я был бы облит с головы до пят!

И снова чуть приблизился. Неосознанный страх победил. Каким бы он ни был привлекательным, ни манеры, ни красота не дают ему права так себя вести.

— О, поверьте, были бы! — сорвалось с моих губ — и в следующее мгновение прямо на голову принца и в самом деле пролилось вино. Прямо из воздуха, из ниоткуда, я едва успела отскочить в сторону, чтобы моё платье не оказалось также в некрасивых пятнах благородного напитка.

Принц Артаур тем временем стоял, приподняв руки, с которых ручьями стекало вино, моргая без остановки и открывая и закрывая рот. Все его лицо было в подтёках, волосы промокли насквозь, а красивый кремовый костюм… стал не таким красивым.

— Ой, простите! — воскликнула я, прижав пальцы к губам. — Я нечаянно, честное слово!.. Что ж теперь…

Принц осторожно утёр глаза пальцами в белых перчатках, которые тут же, пропитавшись, стали розовыми и… рассмеялся. Он хохотал так искренне и заразно, что я не сдержала улыбки, хотя совсем не понимала, что смешного он увидел в сложившейся ситуации.

— Пожалуй, мне стоит переодеться, — заметил он, чуть успокоившись. — Такого я точно не ожидал! Прошу меня извинить.

Он склонился в лёгком поклоне и пошёл к выходу, то и дело утирая лицо и посмеиваясь. А я так и стояла посреди бального зала рядом с красной лужей, пока не подбежали служанки, чтобы спешно навести порядок.

— Странный какой-то, — пробормотала я.

Вокруг продолжали танцевать, лишь время от времени устремляя на меня удивлённые взоры, но делать ничего не оставалось, и я степенно пошла обратно к королю.

За столом было оживлённо. Король смеялся, утирая слёзы, его дочери увлечённо препирались между собой, а Белоснежка куда-то пропала. Я не сразу заметила её среди танцующих с каким-то бароном.

— А я говорю, так ему и надо! — средняя из сестёр, рыженькая Мелинда, уже раскраснелась лицом, а рядом с ней стоял почти пустой бокал светло-розового вина. — Он со всеми так! Руки распускает, наговорит всяких комплиментов с инсинуациями, а через пять минут уже к другой прижимается!

— Ничего подобного, — вспыхнула младшая Зои. Она была не только младше других, но и совсем маленькой размерами, миниатюрной, словно кукла с большими синими глазами. — Так положено в Алоране: не более одного, максимум — двух — танцев с одной и той же девушкой. Считается, что если за время бала принц отдаст предпочтение одной и той же девушке три раза, значит, он обязан на ней жениться.

— Танцевать и прижимать к себе — разные вещи, — фыркнула Мелинда.

— Есть определённые границы в приемлемом поведении, — наставительно сказала Фиона, старшая. Она подняла к лицу изящные овальные очки на палочке и всмотрелась в зал. — Между танцующими должно быть расстояние, которое равняется примерно двум мужским ладоням, недопустимы прикосновения бёдрами и ногами, рука должна лежать строго под лопатками. Любые отклонения считаются неприличными.

— Вот! — воскликнула Мелинда. Зои уже хотела что-то ей ответить, но встретилась со мной взглядом и, надувшись, промолчала.

Я сделала вид, что не заметила и повернулась к королю. Тот с самым серьёзным видом отсчитывал закуски, которые складывал в свою тарелку — каждой ровно по семь штук. Рыжая Мелинда вдруг подсела ко мне и заговорщически прошептала на ухо:

— Он помешан на цифре семь. Видишь? Семь пуговиц на камзоле, семь вишенок в компоте. Раньше ещё на семь маленьких пуговочек штаны застёгивал, но от этой идеи быстро отказался. — Мелинда хихикнула в кулачок. Потом повернулась к танцевальной площадке, услышав, как сменилась музыка, и воскликнула: — О, полька! Пойдём танцевать!

Она уже схватила меня за руку, и не успела я сказать, что не умею танцевать польку, как она уже бежала вместе со мной вниз по ступенькам.

Оказалось: нет, умею. Стоило мне только встать ряд девушек, как память сразу оживилась, и руки послушно легли на бока, а ноги приняли характерную стойку. Ещё несколько нот — и все закружились в едином танце, то приближаясь друг к другу, то отдаляясь. Здесь залихвастски отплясывал сэр Мерлин, оказавшийся почти напротив меня, а чуть в стороне случайно, во время оборота, я приметила мистера Грея, вампира. Несмотря на свои несколько сотен лет, он по-прежнему танцевал, словно молодой парень в поисках невесты.

Я даже задумалась невольно: для чего он-то явился на зов Ульриха? Ведь он так же бессмертен, как и я. Более того! Уж ему-то не грозит потерять бессмертие, случайно приняв простое влечение за истинную любовь. Живи себе и радуйся!

Мои мысли прервал переход по кругу. Девушки сместились вправо, мужчины — влево, и вот передо мной уже сам Мерлин. Улыбается, прихлопывает в ладоши и так задорно улыбается, что сомнений не возникало: уж он-то получает истинное удовольствие от происходящего! Я обернулась на вампира, который теперь был на два ряда ближе, и подумала, что он, возможно, явился как раз для того, чтобы развлечься. Вряд ли в его планы входит завести серьёзные отношения с юной феей.

Когда танец кончился, я дунула на лоб в попытке остудиться и сбросить выпавшие из причёски пряди. Неподалёку оказался стол с напитками, и настолько сладкой показалась мысль смочить горло, что я не стала медлить ни минуты. Поблагодарив Мелинду, поспешила опробовать прохладный, чуть кисловатый отвар местных фруктов. Здесь-то мне и встретился рыжий парнишка из избранных.

— Здравствуй, Джеймс, — улыбнулась ему я. — Вижу, ты не танцуешь? Отчего же? Это весело.

Он улыбнулся, смущённо почесал затылок и отвёл глаза.

— Так я ведь из простых, из фермерских, никогда не бывал на балах. Это вот если бы чего попроще… контрданс там или даже лучше моррис…

— Хотите, я для вас закажу что-нибудь из них? — я присела рядом и попыталась заглянуть Джеймсу в глаза. Но он лишь коротко встретился со мной взглядом, после чего покраснел и уставился себе под ноги.

— Боюсь, высший свет не поймёт народных деревенских танцев на балу у самого короля. Здесь же даже из приглашённых одни вельможи! — он перешёл на шёпот: — Даже если бы я умел танцевать вальс, то побоялся бы подойти к какой-нибудь из этих дам! Я же не какой-нибудь Тони Уэйн.

— Вальс — это совсем несложно, — уверила его я, отставляя в сторону бокал из-под напитка. — Я тебя научу. Да и полька, как оказалось, тоже довольно простой танец!

— Заморские слова какие-то, — протянул Джеймс, откидываясь к стене. И вдохнул было, чтобы сказать что-то ещё, но тут к нам подошёл Мерлин. Кивнув, он сначала выпил полбокала того же напитка, а потом расплылся в улыбке.

— Сердечно приветствую вас, леди Лорелея! И вас тоже, мистер Миллер. Право, чудесный вечер для танцев! Не находите?

— Вы совершенно правы, — искренне улыбнулась я. — Прекрасное завершение прекрасного дня. Чувствую себя, как заново родившейся.

— В каком-то смысле так и есть, — подмигнул Мерлин. — Не обещали ли вы кому-нибудь следующий танец?