Ромм. Первый (СИ) - Горъ Василий - Страница 18

Забавно, но исполнения ее мечты мужу оказалось мало — после того, как мы насладились буйством стихии, вернулись на корабль, приняли душ, переоделись в сухое и поднялись в рубку, он уселся в кресло Умника и демонстративно вытянул ноги. А когда Ари поинтересовалась, что это значит, заявил, что страшно устал, поэтому домой нас повезет пилот в ранге Мастер Ратиана Новли Ромм!

Я удивилась, так как об этом достижении подруги не слышала. Потом восхитилась мужем, так как уловила в эмоциях Богини всплеск удивления напополам с недовольством, и поняла, что свои успехи в изучении этой специальности Муза не озвучила даже ей!

Пока мы переваривали это заявление, Дэн внес в бортжурнал запись о назначении нашей тихони сменным пилотом «Непоседы» и мягко улыбнулся:

- Рати, я в тебя верю!

Эта фраза, улыбка и правильно подобранный тон сотворили чудо — девочка, почему-то считавшая себя далеко не самым важным членом семьи, вытерла увлажнившиеся глаза, гордо развернула плечи, вскинула голову и обожгла мужа взглядом, полным Обещания:

- Дэ-э-эн…

- Дома, все – дома! – хихикнула Ари, фонящая таким же запредельным счастьем. – А то после того, как МЫ его отблагодарим, летать ты будешь уже не в состоянии.

Муза облизала пересохшие губы, кивнула, упала в кресло и потерялась в дебрях пилотского интерфейса. Лани заняла место ООС, мы с Ари оккупировали колени мужа, подключились к модулю дополненной реальности и заерзали от нетерпения, дожидаясь, пока Мастер-пилот прогонит предполетные тесты.

Радужная речушка, еле просвечивающая сквозь пелену проливного дождя, исчезла из поля зрения как-то уж очень быстро. Еще через пару мгновений «Мираж» пробил толстое одеяло из облаков, дал нам возможность полюбоваться на заснеженные пики Большого Южного хребта и рванулся к небу.

Объективно оценивать технику пилотирования подруги я не могла, так как этой военно-учетной специальностью овладела только до уровня специалиста, причем только для того, чтобы «пощупать» «Роджера». Зато делала это, если можно так выразиться, приблизительно – жила в эмоциях Ратианы, чувствовала, что с каждым маневром в них добавляется и уверенности, и гордости, и счастья, и… желания. Поэтому искренне радовалась за нее и заранее сочувствовала мужу. А он продолжал «увеличивать счет»: разрешил Музе подняться на низкие орбиты и повалять дурака; поручил выполнить несколько сложных маневров в атмосфере и похвалил; отказался брать на себя управление даже тогда, когда «Мираж» завис перед границей маскировочного поля «Веселого Роджера». И имел глупость назвать Рати умничкой сразу после того, как наш кораблик втиснулся в створ летной палубы рейдера, пролетел над рулежной дорожкой и завис над своим местом: услышав эту похвалу, девочка заглушила движки, в темпе провела все необходимые процедуры, отключилась от программной оболочки и хрипло заявила:

- Все, мы, можно сказать, дома! А ближайшая спальня — всего одной палубой ниже.

Дэн усмехнулся. А зря – девочка, обычно прячущаяся в «тени» Богини, нисколько не шутила. Поэтому, шагнув из лифта в солнышко, сразу же потянула мужа в каюту. Мы с Ари помогли – затолкали его в дверной проем, уронили на кровать, сорвали с него одежду и… потеряли головы. Напрочь: Муза, отпустившая абсолютно все тормоза, вытворяла такое, что в сравнении с ней я в ипостаси Богини Страсти выглядела очень скромной и забитой девчушкой, а Ти'Шарли безгрешным грудничком. Правда, «отставали» мы совсем недолго. До тех пор, пока не почувствовали себя скромницами и не последовали ее примеру. А когда поддержали начинания Рати и добавили своих фантазий, то окончательно сошли с ума от остроты ощущений. И очень быстро потерялись среди вершин блаженства.

Единственным человеком, которому приходилось довольствоваться лишь отголосками сильных чувств, оказалась Лани. Впрочем, даже она периодически урывала свою долю любви и ласки. Причем от всех. Но все равно, хоть немного, да соображала. А еще следила за временем. Поэтому минут за тридцать до возвращения Романова напомнила о планах на день, слава Творцу, выбрав для этого заявления исчезающе малый отрезок относительного «затишья» между воистину невероятными вспышками удовольствия.

Достучаться до наших сознаний, плавящихся от желания продолжать, оказалось не так уж и просто. Но когда ей это удалось, мы застонали от разочарования, посмотрели на часы, нехотя оторвались друг от друга и попадали на кровать.

- Да, Федора надо отправлять домой! – выдохнула Рати, которую все еще потряхивало от испытанного удовольствия.

- И почаще разрешать тебе летать на «Непоседе»! - хихикнула Ари.

- Ради того, чтобы получать такое наслаждение, я готов ей его подарить! – хрипло сказал Дэн. Потом притянул к себе Богиню, поцеловал ее в шею, на несколько мгновений выбив мелкую из реальности, и согрел наши души коротенькой, но невероятно теплой фразой: - Девочки, я на седьмом небе от счастья!

Я приподнялась на локте, чтобы увидеть его лицо, порадовалась довольной улыбке и слегка пострадала из-за того, что ненавистное «зеркало» мешает насладиться эмоциями. Потом перевела взгляд на королеву, полюбовалась влажной спутанной гривой, припухшими губами и вздымающейся грудью, и ласково провела пальцем по спине Ратианы, покрытой бисеринками пота. Просто потому, что мелкая лежала ближе. А когда Муза призывно прогнулась в пояснице и замурлыкала, с большим трудом оторвала взгляд от приподнявшихся ягодиц и саркастически усмехнулась:

- Да уж, воистину, первая межрасовая семья Вселенной на грани распада!

- Я бы с большим удовольствием пораспадался еще пару часов… - вздохнул Ромм, встал с кровати и поплелся к душевой кабинке. - Но, увы, сначала придется обедать с Романовым, а потом везти его в «Лаулетт»…

…Пока он на пару с Музой кормил принца изысками Эрратской кухни, Ари, Лани и я нежились в купели на командирской палубе «Веселого Роджера». На картинку с камеры в гостиной, вывешенную перед дальней стеной ванной, если и поглядывали, то крайне редко, так как были заняты куда более интересным делом — рассматривали наброски, сделанные Богиней по мотивам недавнего любовного безумия, и… периодически уходили в воду с головой, чтобы остыть. Ибо эти образы получились настолько чувственными, если не сказать, развратными, что я даже засомневалась, стоит ли их вешать на стены наших «галерей». И высказала это сомнение вслух.

- Стоит! - уверенно заявила Ари и лукаво улыбнулась: - Пусть создают правильное настроение и провоцируют… всех!

Определенная логика в последнем утверждении была. Мало того, я с большим удовольствием повторила бы столь волнующий опыт, причем не один раз. В общем, посмотрев на проблему с правильной стороны, я согласно кивнула, потом вспомнила, что нам помешало продолжать до последнего, мстительно оскалилась и набрала главврача нашего филиала клиники «Лаулетт». Естественно, использовав вместо своего реального изображения виртуальный образ. Первым делом выслушала доклад о нынешнем состоянии императрицы, а когда убедилась в том, что никаких изменений в планах лечения нет и не предвидится, объяснила, что и как врачи должны говорить Федору Романову.

Уточнив кое-какие нюансы, Ти’Зегг понимающе ухмыльнулась и пообещала, что натравит на принца Дивиару Ломо Ти’Маор, потом дала мне постоянный канал с камеры над капсулой Елизаветы и отключилась.

Я отправила запись этого разговора Дэну, получила в ответ коротенькое, но очень эмоциональное «Спасибо!!!» и расслабилась. А минут через сорок получила возможность понаблюдать за беседой в прямом эфире…

…Федор вошел в палату к матери чуть ли не цыпочках. Увидев, что крышка медкапсулы затемнена и закрыта, побледнел и торопливо обернулся к лечащему врачу:

- Что-то не так?!

- Все так! - успокаивающе улыбнулась Дивиара и сразу же посерьезнела: - Просто прежде, чем привести в сознание вашу мать, я должна еще раз напомнить о том, что главная цель этой беседы — изменение не вашего, а ее эмоционального состояния! Каким бы изможденным ни выглядело ее лицо, какими бы заторможенными ни казались реакции, вы обязаны демонстрировать лишь радость и твердую уверенность в том, что она идет на поправку! Задача понятна?