Семь рыцарей для принцессы (СИ) - Наумова Сора - Страница 33

— Значит, эти двое не ладят? — информация пока не казалась особенно важной, но Герман заинтересовался. В общем-то, некий холодок в их отношениях был заметен невооруженным взглядом. — И что это нам дает?

Он откинулся на спинку стула и скрестил руки. Выходило, что ровным счетом ничего.

— Из-за чего они поссорились?

Берт пожал плечами:

— Не знаю. Наверное, правда, большой секрет.

Рене перевесился через низенький бортик верхней полки:

— Знамо дело из-за чего, из-за девчонки небось. Молодо-зелено, кровь кипит и все такое.

— Молодец, Берт, — сдержанно похвалил Герман. — Еще что-нибудь?

Чувствовалось, что он еще не все выложил. И правда.

— На столе у Энни, которая ответственный секретарь, лежал приказ об отчислении Ролана. Только не подписанный еще.

— Выходит, все уже решили, допрашивать нас не будут? — Рене посмотрел на Германа. — А если будут, я тут попросить хотел. Вы про меня не говорите, хорошо? Ну, в чем моя роль заключалась, а то решат, что это мухлеж, и накажут.

Им троим ни разу не удалось сесть и обсудить практику в деталях. Тогда-то все происходило быстро и четко, болтать было некогда. И Герман решил воспользоваться ситуацией и утолить естественное любопытство.

— Откуда у тебя этот артефакт, Рене?

— Гогглы? — он стянул с головы очки и заботливо протер темные стекла. — Ну это самоделка в каком-то роде. Мы с брательниками развлекались, тырили батины тетради с рабочими записями. Артефакторы они у меня, оружейник и бытовик. Да у нас вся семейка артефакторы, что говорить. Так вот, я взял старые защитные очки и проапргей… в смысле улучшил. Вложил в них готовую формулу, которая помогает видеть энергетические потоки, то есть мы как бы научимся этому после инициации, а я с помощью них магию уже сейчас вижу. По-любому мухлеж получается. Да и батяня узнает, прибьет…

Герман что-то такое и предполагал, поэтому больше ничего спрашивать не стал, зато Альберт вдруг засиял надеждой. Она была похожа на солнечных зайчиков, и Герман едва не зажмурился, будто это на самом деле.

— Рене, ты можешь взглянуть на одну вещь? — Берт шагнул к тайнику, но оглянулся на друга, прося разрешения. Получив, достал из-под половицы замотанную в тряпку шпагу. — Посмотри, нет ли на ней чего… магического.

Рыжий спустился с верхотуры и взял клинок в руки.

— Ты с ней на практике был? Хм, красивая штука, мне сразу понравилась, хотя я с острыми предметами не очень дружу.

Он положил шпагу на стол и натянул на глаза очки. Минут пять напряженно сопел.

— Ну? — поторопил Альберт, и Герман его поддержал. Было даже немного стыдно, что ему самому такая идея в голову не пришла, а вот Берт сообразил.

— Ну… Есть что-то. Ребят, вы поймите, я видеть-то вижу, но разобрать все равно не смогу, потому что не понимаю ни черта. Вон, рисунок сложный, витиеватый, через все лезвие идет и куда-то под гарду ныряет. Но что за магия, не скажу. Не моего пока уровня.

Герман не успел его предупредить о приближающихся визитерах. За дверью раздались шаги, и в комнату ворвалась Стефания. Рене дернулся и едва не порезался об острую кромку.

— Ты лезешь не в свое дело, Герман! — девушка обличающе ткнула в него пальцем. — Я видела, как ты любезничал с библиотекарем. Интересовался, зачем я приходила? Ну же, попробуй мне возразить.

Из-за ее спины угрожающе выступила Ситри и как-то очень опасно размяла пальцы. Только Герман не видел в ней реальной угрозы, девица была настроена неожиданно миролюбиво по отношению к нему, да и к Альберту тоже. Достаться в случае драке могло лишь Рене, но ему вообще постоянно доставалось.

А вот Стефания как с цепи сорвалась.

— Что молчишь? Шпионишь, как… как… Это недостойно воина.

— А я не воин, — Герман остановил ринувшегося к девушкам Берта и холодно улыбнулся. И намекнул на недавний смущающий эпизод, специально желая надавить на больное. — Я спасу тебя, если будет необходимость, но мы друг другу никто. И мне нет нужды следить за тобой. У нас свои дела и тебя они не касаются.

Стефания хотела ответить, это было видно даже и без особых способностей Германа, но каким-то чудом ей удалось сдержаться. Девушка прошла мимо, обдав совершенно необъяснимой с точки зрения фактов ненавистью, и села на свою койку.

— Я пойду, наверное, да? — Рене уставился куда-то в сторону Стефании, хотя за черными стеклами глаз было не видно. — Бывайте.

Он, так и не сняв очков, просочился мимо Берта и, замешкавшись возле Германа, шепнул:

— Я бы ей не доверял, Гера. Мутная она какая-то.

Герман поблагодарил его и закрыл дверь. Он знал, что ступил на зыбкую почву, но если кто-то желает Альберту смерти, безнаказанным он не останется.

*най — господин (обращение из мира Цинь)

Кухня в самой дальней части общежития сразу пришлась Альберту по душе. Все нужное под рукой: плита, стол, духовка, миленькие навесные шкафчики и чудо техники — холодильник для хранения продуктов. Поскольку столовая закрывалась сразу после ужина, особенно прожорливые курсанты могли сами покупать продукты и готовить на этой небольшой кухонке. Долгое время никто не решался, и вот Альберт, пошарив по полкам, загорелся идеей. А еще юноше приглянулся симпатичный фартук в лиловую полоску, так что он, изрядно этим вдохновленный, без промедления взялся за дело.

Если бы Альберт был знаком с таким понятием, как память тела, то не удивился бы, как легко и непринужденно гарцует по кухне, твердой рукой, что называется, на глаз, добавляя ингредиенты в миску. Собственно говоря, Берту некогда было удивляться, поскольку тесто уже приготовилось, а чугунная сковорода на плите весело плевалась кипящим маслом. К рациону столовой юноша почти привык, завтракал обычно без аппетита, зато к ужину уставал так, что даже квашеная капуста расходилась на ура. А вот порадовать Германа — это совсем другое дело. Герман хороший, ему очень хотелось делать приятно.

Альберт боялся и прекрасно понимал, что очень плохо это скрывает. Выводы Рене прочно отложились в голове. “Не удивлюсь, если наш красавчик окажется запрограммированным шпионом и именно он уничтожил големов, чтобы прикрыть своего хозяина”. Это вполне могло оказаться правдой, разве ж такое проверишь?

Комочки теста отправились сначала на доску с мукой, а потом — на сковороду. Затрещало, зашкварчало, запахло аппетитно. Берт постарался отогнать грустные мысли и довольно заулыбался, даже начал мурлыкать под нос что-то незамысловатое.

— Альберт? — за спиной послышались четкие уверенные шаги. Не нужно было оборачиваться, чтобы понять, это пришел на манящий запах Герман. — Мне сказали, ты здесь. И чем это пахнет?

Он заглянул ему за плечо и принюхался. Берт эмоционально крутанул лопаткой в воздухе, едва не обрызгав их обоих горячим маслом:

— Ты пропустил ужин, и я решил, что тебе обязательно нужно подкрепиться. Фанни тебя расстроила, а ничто так не поправляет настроение, как вкусняшки.

Берт споро заворочал сковородой, приговаривая:

— Я умею готовить сырники. Представляешь? Это оказалось легко, легче, пожалуй, чем бегать этот дурацкий кросс по пересеченной местности. Садись за стол, я сейчас тебе наложу.

Большую часть кухни занимал длинный стол с двумя рядами стульев. При желании за ним могло собраться человек десять, не меньше. Герман снял китель, аккуратно повесил на спинку и сел. Перед ним возникла тарелка с румяными сырниками, щедро политыми медом, а Берт прислонился к разделочному столу и, комкая фартук, уставился на друга, ожидая реакции.

— Ммм, — Герман попробовал первый кусочек. — Вкусно.

— Правда?!

— Правда-правда, — Герман улыбнулся. — Когда я тебе врал?

Берт просиял. Герману понравилось! Ему правда понравилось!

— Я не люблю, когда ругаются. Может, стоит как-нибудь собраться всем вместе, наготовить еды и поболтать по душам, а? Девочки перестанут дуться, и все будет хорошо.