Караул под «ёлочкой» - Чебаненко Сергей - Страница 12

- Пожалуй, стоит, чтобы наш «Кеннан» рассмотрел эту зону повнимательнее, - оценив полученное изображение, заметил руководитель полета. - И сделал привязку по местности.

- Это где-то в районе космодрома Байконур, -оператор повел подбородком в сторону монитора и заглянул в бумаги на рабочем столе. - По нашим данным сегодня планируется старт космического корабля с советскими и афганским космонавтами.

- Сейчас мы постараемся определить координаты вспышки поточнее, - начальник смены потянулся к микрофону оперативной связи. - Придется побеспокоить наших управленцев...

Всего через несколько минут решение было принято. Набор команд ушел из центра управления полетом на бортовые антенны спутника. Повинуясь приказу с Земли, огромный девятнадцатиметровый цилиндр, имевший в диаметре три метра и весивший около пятнадцати тонн, включил двигатели ориентации, качнулся, и медленно завалившись набок, уперся всеми своими электронными глазами в то место, где было зафиксировано яркое пятно. Журналисты не зря прозвали сверхсекретный КН-11 «замочной скважиной». С этой минуты «Кеннан» надежно фиксировал все, что происходило в районе, где полыхнула огненная вспышка. Но больше ничего необычного он не увидел.

В конце смены сделанную спутником запись просмотрели еще раз. Помимо уже зафиксированного взрыва в том же районе обнаружились и менее яркие вспышки.

- Такие вспышки мы видим едва ли не каждый день, когда спутник ночью пролетает над Афганистаном, - заметил оператор. - Совершенно очевидно, что это стрельба и разрывы гранат.

- На советском космодроме? - скептически ухмыльнулся руководитель полета. - Русские начали войну на собственной территории?

- Похоже, Джон прав, - начальник смены задумчиво потер ладонью подбородок. - Картинка действительно напоминает боевые действия. Коллеги, не забывайте, что на старте сейчас стоит корабль с русскими и афганцем. Возможно, кто-то пытается к нему пробиться. И далеко не с мирными намерениями...

- Зона стрельбы почти вплотную примыкает к стартовой позиции «Союза», - оператор вывел на монитор контуры карты с обозначением расположенных на местности объектов. - Отсюда до ракеты всего несколько сотен метров.

- Как бы там ни было, нам пора поставить в известность кое-кого в Вашингтоне, - начальник смены снял телефонную трубку.

«Кеннан» к этому времени уже покинул пространство над Советским Союзом и теперь пересекал Афганистан, обозревая страну от высоких горных хребтов на севере и востоке до полупустынь и пустынь на юге. Спутник сверкнул яркой звездочкой в лучах восходящего солнца почти точно над горой Тиргаран, окинул взглядом своих электронных глаз вершины Гиндукуша и Паропамиза и понесся дальше над едва заметными речушками в труднопроходимых ущельях и широкими голубыми лентами Пянджа и Гильменда.

Сообщение от «Кеннана» в течение нескольких дней «гуляло» по этажам различных ведомств, пока не оказалось в одном из кабинетов в здании Центрального разведывательного управления США в Лэнгли.

3 сентября президент США Рональд Рейган получил с утренней почтой краткий, но обстоятельный доклад о событиях, происшедших в ночь с 28 на 29 августа на советском космодроме Байконур.

Он пролистал доклад, просмотрел подшитые к листам с текстом фотографии ночных вспышек и, наконец, добрался до выводов экспертов и аналитиков.

«Гм, попытка диверсии, перестрелка... А советские газеты снова промолчали... Ну, и чего стоят после этого все заверения Горбачева и советского руководства о гласности и перестройке? Всего лишь очередная пропагандистская кампания в коммунистическом стиле! Хотя... Зато будет чем поторговаться с Москвой на переговорах!»

Он закрыл глаза, и устало откинулся на спинку мягкого кресла. В этом году ему исполнилось семьдесят семь, и с некоторых пор он почти физически стал ощущать груз давящих на его плечи прожитых лет.

«Нэнси права, - подумал он, вспомнив разговор с женой сегодняшним утром, - я должен больше отдыхать. Больше и чаще отдыхать, чтобы выдержать эти оставшиеся несколько месяцев президентства. Сколько там осталось до выборов? Полтора месяца? Самое критическое время. Джордж Буш, вице-президент, по опросам общественного мнения чуть-чуть опережает своего соперника-демократа. Если этот разрыв сохранится до дня голосования, то в конце января следующего года я со спокойной совестью передам власть в стране именно ему, а не этому демагогу Майклу Дукакису».

«А что может свести на нет небольшой отрыв Джорджа от соперника? Да все, что угодно! Вот хотя бы эта информация о событиях на советском космодроме, которую Москва снова пытается замолчать. Если эти сведения просочатся в лагерь демократов, Дукакис не преминет заявить, что Россия по-прежнему ведет двойную игру. Гласность и перестройка, скажет он, - это блеф. Значит, были пустопорожними разговорами и все встречи нынешней администрации США с советскими лидерами, начиная с осени 1985 года. И демократы немедленно раздуют шумиху, что под прикрытием болтовни о демократизации коммунистического режима, Советы все так же проводят агрессивную и непрозрачную политику. Страх военной угрозы будет способен поколебать решение избирателей поддержать Джорджа на выборах в ноябре. И тогда через месяц после Рождества в этот кабинет придет хозяином Майкл Дукакис»...

Он принял решение и нажал кнопку вызова референта.

- Вот что, Эдвард, - сказал президент, когда его помощник переступил порог Овального кабинета, -возьмите вот эту папочку и положите в свой сейф. Примерно на полтора месяца. И постарайтесь сделать так, чтобы наш большой демократический друг Майкл не получил откуда-нибудь из недр ЦРУ или АНБ копию этого доклада в свое распоряжение...

9.

29 августа 1988 года.

Космодром Байконур, стартовая площадка 1.

Полковник Владимир Афанасьевич Лахов стартовал в космос третий раз.

Первый раз он побывал на орбите почти десять лет назад, участвуя в длительной экспедиции на станции «Салют-6» вместе с бортинженером Валерием

Рюминовым. Полет выдался тяжелым. Полгода Лахов и Рюминов провели вдвоем внутри тесной орбитальной станции, похожей на доверху набитую исследовательской аппаратурой большую

металлическую бутылку. Лица людей они видели только во время сеансов прямой связи на маленьком экранчике бортового телевизора. А в конце полета закапризничала антенна бортового радиотелескопа, не пожелав уходить от станции. Пришлось надевать скафандры, выходить в космос и вручную отводить зацепившуюся антенну от «Салюта».

Через четыре года Лахов вместе с космонавтом-новичком Сашей Александриным полетел на новую станцию «Салют-7». Через пять месяцев их должен был сменить экипаж Тутова и Стрекалина. Но ракета-носитель за полчаса до запуска взорвалась на старте... А поскольку программу исследований никто и не думал отменять, Лахову с напарником в конце полета пришлось выполнять еще и чужую работу.

- Какой-то ты невезучий, Владимир Афанасьевич, -сказал после окончания того полета начальник Центра подготовки космонавтов генерал-майор Шаталин. -Летаешь, летаешь, а перед самым возвращением на Землю - ба-бах! - очередная авария. Наверное, хватит тебе, братец, в длительные экспедиции летать. Переключайся-ка ты лучше на подготовку к краткосрочным полетам.

Следующие пять лет Лахов числился то в резерве, то в дублерах. Попутно прошел подготовку в качестве космонавта-спасателя. Это означало, что теперь он мог стартовать в космос в одиночку, работая одновременно и за командира корабля, и за бортинженера. «Ты, Володька, теперь мастер на все космические руки!» - шутили коллеги по отряду космонавтов.

В июне нынешнего года, сразу после окончания второго советско-болгарского полета, начальник Центра подготовки космонавтов вновь вызвал его к себе в кабинет и едва Лахов переступил порог, задал вопрос в лоб:

- Владимир Афанасьевич, хочешь еще раз слетать в космос?

- Кто ж из наших ребят этого не хочет? - вопросом на вопрос уклончиво ответил Лахов. - Космонавт должен летать, иначе он перестает быть космонавтом.