Ромашка с шипами (СИ) - Филимонова Лина - Страница 45

Ева сейчас в раздрае. Ей нужно это пережить. Успокоиться. Отпустить ситуацию.

И тогда она сможет меня выслушать.

Вчера я предпринял еще одну попытку с ней объясниться — такую же безуспешную, как до этого. Только еще и позорную.

Подкараулил ее у института — потому что не знаю, где еще ее ловить. Вышел ей навстречу….

А она просто прошла мимо. Болтая с однокурсниками и игнорируя мое присутствие.

— Ева! — окликнул я ее.

Она сделала вид, что не слышит.

Но все ее друзья, естественно, повернули головы в мою сторону.

Кто-то толкнул ее в бок.

— Кажется, это тебя.

— Нет, не меня. Я этого дяденьку не знаю.

И ушла.

Ее однокурсники чуть шеи не свернули, оглядываясь на меня.

А я стоял, сжав кулаки в карманах, и чувствовал себя абсолютно беспомощным. Не силой же ее волочь в пещеру, в самом деле!

Хотя, чувствую, может дойти и до этого.

Мое терпение не бесконечно!

Вчера у меня ничего не вышло. Но сегодня я облажаться не должен. Просто не имею права!

Я прилетел в свой родной город. Откуда уехал почти пятнадцать лет назад и с тех пор бывал лишь наездами.

Здесь многое изменилось. Аэропорт стал в два раза больше, появились новые микрорайоны. И я с трудом узнаю некоторые улицы — настолько они преобразились.

Но все равно, оказываясь здесь, я снова чувствую себя нескладным пацаном…

Сегодня это чувство усиливается из-за того, что я еду к своему профессору. И совершенно точно получу от него по шее.

Но чем все это закончится — зависит от меня.

Я попросил таксиста остановить метров за двести до дома Сан Саныча. Немного прошелся пешком, чтобы размяться и морально подготовиться.

Увидев табачный ларек внезапно почувствовал невыносимое желание закурить.

Я вообще не курю! Предпочитаю не забивать легкие всяким дерьмом. Но пару месяцев назад сорвался — перед очень рискованной и очень крупной сделкой. И вот теперь опять готов…

Коза плохо на меня влияет! Я приобретаю вредные привычки.

Я все же удержался. Но не потому, что у меня стальная сила воли. А потому что подумал: от меня будет вонять табаком, Сан Санычу это не понравится. И тем более — Марии Петровне, маме Евы.

С ней я тоже буду сегодня говорить. И даже не знаю, перед кем мне страшнее открыть душу — перед строгим профессором или перед его мягкой, всегда улыбчивой и дружелюбной женой.

Я чувствую себя школьником, которого завуч за шкирку тащит к директору…

Ладно. Хватит трястись.

Я звоню в дверь.

— С Евой все в порядке, — с порога выпалил я.

Потому что, увидев меня, Сан Саныч побледнел. А Мария Петровна, выглянувшая из кухни, кажется, даже позеленела.

— Уф! — хором выдохнули они.

— Что ж ты так… Без предупреждения! — упрекнул меня профессор.

— Проходи, Артур, у меня как раз борщ подоспел… Да не держи ты гостя в дверях! — напустилась Мария Петрова на своего мужа.

— Да я не держу. Он сам стоит, как вкопанный.

Они оба уставились на меня.

И я решил не ходить вокруг да около. Пусть уж сразу наденут мне на голову кастрюлю свежесваренного борща…

— Я хочу жениться на Еве, — выдал я. И добавил: — Если она согласится.

— Та-ак! — грозно рыкнул Сан Саныч. И добавил потрясенно: — Ты с дуба рухнул или что?

Совершенно не характерная для него фраза.

Вид у него был странный. С одной стороны — сердитый. С другой — максимально растерянный. С третьей… он вдруг как-то сдулся.

Только что грозно рычал на меня, а сейчас держится за сердце.

А Мария Петровна вцепилась в косяк двери. И, кажется, ей тоже не очень хорошо…

Вот я дебил! Надо было их подготовить! Это не мои молодые здоровые сестры, это люди зрелого возраста. Нервы у них не такие крепкие, и шокирующие новости они переносят не так легко…

Но сказанного не вернешь. Надо объяснять дальше.

— Вы не думайте, я не обманул ваше доверие. Ничего не было. Но я… я люблю ее.

— А она? — спросила Мария Петровна.

— Я не знаю, — признался я.

— Не ожидал я от тебя такого, — с упреком произнес Сан Саныч.

— Я сам не ожидал! Я сопротивлялся, сколько мог. Но больше не могу. Поэтому приехал к вам. Чтобы… Чтобы…

— Чтобы что? — гаркнул Сан Саныч.

— Чтобы поставить вас в известность. Что буду добиваться Евы всеми возможными способами.

— Это какими?

— Не знаю…

— Да ты проходи, не стой у порога, — произнесла Мария Петровна.

И я понял, что кастрюля борща моей голове не светит.

Меня отвели на кухню.

Посадили за стол. Налили борща. Дали краюху черного хлеба.

Я начал есть. А Сан Саныч с Марией Петровной сидели напротив и молча смотрели на меня.

Я до сих пор не знаю, что это было.

Может, у них в семье так принято встречать будущих новых родственников. Может, это было какое-то испытание. Или у них обоих просто шок и они не знают, что со мной делать…

Борщ я съел. Сказал:

— Очень вкусно. Спасибо. Можно еще?

Мария Петровна расплылась в улыбке, а Сан Саныч грозно нахмурился.

— Не об этом я думал, когда отправлял дочь к тебе…

— Я тоже этого не планировал, — сказал я. — Но так вышло.

— Она совсем девчонка!

— Да.

— А ты взрослый мужик!

— Да.

— Не такая уж и большая у них разница, — вступила Мария Петровна.

— Пятнадцать лет и полтора месяца, — сообщил я.

— Так ты свататься, что ли, пришел? — усмехнулся Сан Саныч.

— Нет, я… Да. То есть… не знаю. А когда нужно свататься?

— Ну уж точно не раньше, чем получишь согласие невесты! А у тебя, как я понял, его нет и в помине.

Сан Саныч нащупал мое слабое место.

— Она от меня съехала, — сказал я.

— Что ты сделал?

— Сказал “выходи за меня”. Ну и всякое другое там случилось…

— Да у Евы одни сценарии в голове! Замуж она вообще не собирается. Так что со сватовством ты поторопился.

Сан Саныч выглядел довольным.

Кажется, он не горит желанием видеть меня в роли своего зятя…

Ева

Вчера Артур поджидал меня возле университета.

А сегодня не поджидает. Выходя, я невольно искала его глазами… Но его не было. Ну и отлично! Я как раз абсолютно не хочу его видеть.

Сегодня я решила сказать родителям, что съехала от него.

Я волнуюсь перед этим разговором, потому что знаю — папа разозлится. Мама тоже будет недовольна, ей гораздо спокойнее, когда я под присмотром. Она сто раз это говорила.

Ну что ж, папа может злиться сколько угодно. Я уже взрослая и могу сама решать, где мне жить.

Да, я все еще беру деньги у родителей, и мне это не нравится. Естественно, они никогда меня этим не попрекали и не угрожали, что, если я не буду слушаться, то лишусь финансовой поддержки.

Дело не в этом. Я просто не хочу, чтобы они переживали за меня.

А что касается денег — у меня уже есть варианты работы. Правда, совсем не в киноиндустрии. Студентов охотно берут доставщиками, официантами и консультантами в магазины. Никто не ищет среди первокурсников помощника режиссера или самого завалящего сценариста.

Так что для начала я буду работать в кофейне. Но я разместила свое резюме на сайте вакансий и подписалась на все рассылки, связанные с работой в кино.

Артур

Сан Саныч ушел. Оказывается, у него сегодня заседание кафедры. Я остался с Марией Петровной.

Мы пили чай и неспешно разговаривали. Без Сан Саныча атмосфера заметно разрядилась.

— Ева знает, что ты здесь? — спросила Мария Петровна.

— Нет.

Я увидел, как на ее губах мелькнула легкая усмешка.

— Она вообще ничего не знает. Я еще не сказал ей… что люблю ее.

Произнося это, я опустил глаза. Было жутко неловко говорить обо всем этом. О чувствах. Не умею я этого! Не знаю, как это делать.