Три жениха на мою голову (СИ) - Филимонова Лина - Страница 51

В общем, пришлось вставать. Залечь в зимнюю спячку мне явно никто не даст.

Я не устояла перед просьбами Ксюши и поехала с ними кататься на лыжах. Это было даже весело. В те моменты, когда я забывала о вчерашнем. Но надолго забыть мне не удавалось, так что я периодически зависала, погружаясь в невеселые мысли.

Как мне выбираться из нелепой ситуации, в которую я сама себя загнала?

Вечером мы с Ингой закрылись на кухне.

— Ну, давай, колись. Что происходит?

Вчера я так ничего не объяснила. Сказала, что у меня страшно разболелся живот. Намекнула, что это женские дела, и у брата сразу отпали вопросы. Инга не поверила, но разоблачать не стала. А теперь требует ответа…

Ладно, я скажу.

— Мне нравится Олег. Очень нравится. Он надежный, с ним спокойно. В нем можно не сомневаться, он не предаст и не выкинет чего-то такого… неожиданного.

— Прямо как мой Миша, — мечтательно произнесла Инга. — За ним я как за каменной стеной.

— А Федор… — начала я.

— Знаю я таких Федоров, — перебила меня Инга. — Федоры хороши для коротких романов. Нервы пощекотать. Они страстные, непредсказуемые, они сводят тебя с ума… И уносятся вдаль, сводить с ума других. А ты потом год сидишь на антидепрессантах.

— Ты сейчас о ком?! — спросила я, когда тетя замолчала.

Не ожидала такой длинной тирады. Это явно что-то личное, с моим Федором не связанное.

— А, так, вспомнилось, — буркнула Инга. — To есть ты не можешь выбрать: страсть или надежность?

Я пожала плечами. Я вообще не уверена, что хочу и должна выбирать. Я завтра улечу. И оставлю все эти выборы в прошлом.

— Вот представь, — начала Инга. — Твой любимый человек говорит….

Она замолчала. Посмотрела на меня очень внимательно.

— Ну? — произнесла я. — Что говорит?

— Неважно, что говорит. Ты лучше скажи, кого ты сейчас представила?

Марина

Психолог-самоучка Инга придумала безумный тест для тех, кто вляпался в любовный треугольник. "Представь, что твой любимый человек…" Хочешь — не хочешь, а в этот момент в голове появляется совершенно конкретный облик.

Я знала, как ответить на вопрос: "Кого ты представила?". Но не ответила. А схватила телефон.

— Привет, — произнесла я в трубку. — Мы можем поговорить?

— Да, конечно, — ответил Олег.

— Завтра ты вернешься из пансионата…

— Я уже вернулся. Я дома. Давай встретимся.

Федор

После завтрака Олег подошел ко мне. Я напрягся.

Да, вчера мы выпивали вместе, решили стать закадычными друзьями и спарринг-партнерами. Но это было вчера. А сегодня, глядя на него, я снова слышу голос Марины: "Я согласна".

— Я уезжаю, — сообщил Олег.

— Торопишься… — начал я и замолчал.

Нет, я не буду говорить о Марине. Вчера мы не произнесли о ней ни слова, и сегодня должно быть также.

— Соскучился по сыну, — сообщил Олег.

Не то чтобы я не верю… но сомневаюсь, что это единственная причина.

— Спасибо за гостеприимство. Прекрасный пансионат. Уверен, он будут пользоваться популярностью.

— Надеюсь.

— Да, кстати, Вероника тоже уезжает. Я ее подвезу. Так что сегодня у тебя будет немного меньше гостей.

— Самые буйные остались.

Я покосился на компашку, которая подливала коньяк в кофе и ржала, как целая конюшня.

Мы с Олегом пожали друг другу руки. Он ушел.

А я остался. Все это мероприятие я затеял только ради Марины. Получается ради того, чтобы Олег сделал ей предложение.

Теперь они оба уехали, а мне придется расхлебывать последствия этой необдуманной затеи. Веселить гостей, следить, чтобы обошлось без ЧП. Изображать радушного хозяина.

Тяжелый будет день.

К вечеру я готов был грызть стекло. И не потому, что меня утомили мои однокурсники. Все шло не так уж плохо. Никто не свернул шею, катаясь с горки, со снегоходами тоже серьезных аварий не случилось. И в бане пока что никто не угорел, хотя еще не вечер.

Но у меня в душе был такой раздрай, что я сам чуть не въехал на снегоходе в толстенную сосну — задумался о Марине, забыл, где нахожусь. Бездумно жал на газ до последнего. Но все же сумел увернуться от столкновения.

Снегоход свалился набок, я полетел в сугроб. Лежал, смотрел в холодное солнечное небо и умирал от желания завыть. Как волк на луну.

Марина выбрала Олега. И, возможно, для нее это лучший выбор, чем я. Олег нормальный парень, и не только потому, что у него поставлен удар. Он раскрутил огромную компанию с нуля, добился невероятного успеха. Это значит, что у него отлично варит котелок, есть сила воли и упертость в хорошем смысле.

Он спокойный, уравновешенный, абсолютно точно не псих — это тоже ему в плюс. У него есть ребенок и, судя по всему, он прекрасный отец. Я бы тоже мог быть хорошим отцом… И мне очень захотелось им стать, после того, как я пообщался с Ксюшей. Но речь сейчас не обо мне.

Я веду себя с Мариной как кретин. Всегда. Мне хочется быть нежным и заботливым — а вместо этого я начинаю дерзить и цеплять ее. Мои чувства к ней — это какое-то безумие. Рядом с ней я как будто не в себе.

Может, дело в том, что я не верю, что она может меня полюбить.

Олег

Вечером позвонила Марина. Я не то чтобы ждал этого звонка… да, наверное, ждал. И уже собирался звонить сам. Я знаю, что завтра Марина улетает. И до этого момента нам обязательно нужно поговорить.

Я предложил сходить в какое-нибудь приятное место. Назвал несколько ресторанов на выбор.

— Давай встретимся на детской площадке, — неожиданно сказала Марина.

— Ты собираешься взять Ксюшу? — удивился я.

— Нет! Просто… это близко. А в ресторан мне не хочется.

Понятно. Ей не хочется в ресторан. Наверное, потому, что это займет как минимум пару часов. А Марина хочет поскорее от меня отделаться. Или… может, ей не терпится меня увидеть? На площадке я буду через десять минут.

Да нет, не стоит обольщаться. Я прекрасно знаю, что означает этот виноватый тон.

Она хочет сказать, что мы не можем быть вместе.

Марина

Я волновалась.

Олегу не понравится то, что я скажу. Но выбора у меня нет. Надо расхлебывать кашу, которую я заварила.

Когда я вышла из подъезда, Олег уже был на площадке. Он пошел мне навстречу и мы встретились у детских качелей. Я села на одни качели, он — на другие.

Пару минут я набиралась решимости, чтобы начать разговор. Все это время я раскачивалась, отталкивая ногами. Олег же сидел неподвижно. На меня не смотрел. И от этого мне было еще сложнее.

— Мне не нужно было говорить: я согласна, — решилась, наконец, я.

— Потому что ты не согласна, — безжизненным голосом произнес Олег.

— Да. Я…

— Ты меня не любишь и полюбить не можешь.

— Я тебя почти не знаю!

— А ведь и я тебя тоже.

Олег оттолкнулся ногами и тоже начал раскачиваться. Мы какое-то время молчали.

— В те времена, когда ты была самой популярной студенткой на курсе, а я — аспирантом-задротом, я не то чтобы был влюблен в тебя… На это я бы не решился. Я был преисполнен восхищения, любовался издалека.

— Я не знала…

— А потом твой образ стал для меня чем-то вроде путеводной звезды. Работая как вол, пытаясь пробить головой потолок, я думал: когда-нибудь я встречу девушку, похожую на Марину.

— Обязательно встретишь, и гораздо лучше, — вставила я.

— Не знаю, встречу ли… Но вопрос не в этом.

— А в чем?

— В том, что ты для меня все еще незнакомка. Прекрасная и недосягаемая. Далекая звезда.

— Ты… тоже для меня незнакомец. Мы знакомы меньше двух недель!

Олег повернулся ко мне и произнес:

— Я поторопился с предложением. Мы не успели узнать друг друга. Но мы можем…

— Нет, — перебила его я. — Я не могу. Извини. Я…

— Ты любишь Федора. До сих пор.