Привет! Я вернулся (СИ) - Филимонова Лина - Страница 46

— То есть я должен вести себя так, как будто у меня нет яиц? — подытожил я.

— Ну нет. Будь настоящим самураем. С яйцами. Но меч пока не доставай…

Настя

С тех пор, как Паша собрал вещи и ушел, прошло три дня. От него ни слуху, ни духу. Я тоже молчу. Написав несколько сообщений и не получив на них ответа, я решила больше не унижаться.

Я не буду умолять его вернуться!

Да, мне больно. В моем доме непривычно пусто. И я не знаю, что отвечать Ванечке, который спрашивает, когда приедет папа. Надо же было Паше соврать, что он уезжает по какой-то срочной необходимости, да еще и пообещать привезти вертолет!

Когда мы с Ваней шли домой из садика, мне неожиданно пришло сообщение от мужа:

“Привет. Я сегодня приду”.

“Ладно”, - отвечаю я.

“Приду”, а не: “Вернусь домой”. Что это вообще значит?

Значение этой загадочной фразы проясняется, когда Паша звонит у калитки. У него есть ключи. Но он ими не воспользовался. Он подчеркивает, что это не его дом!

Зачем тогда он пришел? Забрать оставшиеся трусы и носки? Или чтобы снова упрекать меня в неверности?

— Папа! — Ваня бросается ему на шею.

Между прочим, вчера он так же бросался на шею Матвея… Но все равно спрашивал, когда папа вернется. Он скучает по Паше. Он любит его. За этот год они стали родными…

— Ты приехал! — радуется мой сын.

— Я ненадолго, — говорит Паша.

Ах, вот как!

Ну да, чемодана у него с собой нет. Есть только вместительный пакет. В котором лежит…

— Вертолет на пульте управления! — радостно вопит Ванечка.

— Я же обещал, — говорит Паша.

И вручает сыну коробку, присев перед ним на корточки.

Он обнимает Ваню. Смотрит на меня через его плечо. Гладит сына по голове и прижимает его к себе. Похоже, он реально соскучился. И не забыл о своем обещании…

Они вдвоем открывают коробку, вставляют батарейки, начинают с шумом и воплями носиться по дому за вертолетом.

А я ухожу на кухню и мою посуду, остервенело намыливая каждую тарелку по два раза.

Паша ко мне даже не заглядывает. Он возится с Ваней. Когда приходит время спать, он его укладывает. И я слышу, как мой муж говорит, что ему нужно снова уйти. Но он обязательно придет еще.

Я не могу разобрать, что отвечает Ваня. Но он, конечно же, расстроен. Значит, Паша твердо решил не возвращаться…

А со мной он поговорить не хочет?!

Дождавшись, когда Паша выйдет из детской, я не выдерживаю и заявляю:

— Я не беременна. Если тебе интересно. И я тебе не изменяла!

— Настя, — произносит он.

И делает шаг ко мне.

Я смотрю на него и не могу понять, что чувствую. Обиду? Да. И огромное разочарование. Я думала, что он-то меня не бросит. Не соберет внезапно чемодан и не сбежит неизвестно куда-то на ночь глядя…

Он сбежал. От меня.

Но вернулся. К Ване.

И не забыл обещанный вертолет… Это, конечно, характеризует его как заботливого человека. Но я все равно очень обижена на него за несправедливые подозрения!

И все же, когда Паша берет меня за руку, я его не отталкиваю. Потому что еще не догадываюсь, что он собирается мне сказать.

— Я не могу иметь детей, — внезапно произносит мой муж. — Я бесплоден.

Я ожидала услышать что угодно, но только не это!

Застыв на месте, я просто молча смотрю на него. И чувствую, как дрожит его рука, сжимающая мою.

— Но это, конечно, не дает мне права обвинять тебя… — продолжает Паша.

— Зачем тогда ты предохранялся? — выпаливаю я.

И вырываю свою ладонь.

У меня к нему много вопросов, но начну я с этого.

— Неужели непонятно? Чтобы ты не догадалась. Чтобы не узнала, что я неполноценный. Да, я знаю, я должен был сказать тебе сразу. Но я не хотел, чтобы ты смотрела на меня с жалостью и презрением. Мне хватило таких взглядов!

— Но зачем ты… Ты говорил, что хочешь еще детей. Мы с тобой мечтали о дочке! И все это время…

Мне так ярко вспомнилось эти мгновения! Как я говорю, что очень хочу дочку. Паша соглашается, но замечает, что еще рано, нужно достичь стабильности в профессии. А потом он заявляет, что наша девочка будет такая же красивая, как я.

Мы даже думали о том, как ее назвать! Ладно, я думала. Я перебирала имена, примеряла их к отчеству Павлович. А он кивал и улыбался.

Он врал! Он знал, что этого никогда не будет.

Я зла на Пашу. Я очень зла на него за эту ложь! Но, когда я смотрю в его серое напряженное лицо, злость куда-то исчезает.

— Я хочу детей, — через силу произносит он. — Ты даже не представляешь, насколько сильно я хочу подарить тебе дочку!

Гневные слова, еще недавно вертевшиеся на языке, застывают у меня в горле. Сердце сжимается от острой жалости.

Я представляю, каково ему было все это время. Любить детей, хотеть стать папой и знать, что этого никогда не будет… Он мечтал о дочке так же, как и я! И не его вина, что он не мог осуществить эту мечту.

— Мне всегда казалось, что я буду хорошим отцом, — выдавил Паша. — Я люблю возиться с детьми, быстро нахожу с ними общий язык. И дети меня любят…

— Ты хороший отец! — выпалила я.

— Я не отец, — отозвался Паша. — В двадцать лет я узнал, что никогда не смогу им стать.

— А ты… Ты пробовал лечиться?

— Мой случай неизлечим.

— Но можно попытаться…

— Не питай ложных надежд. Я бесплоден. Это навсегда.

Паша шагнул к двери.

— Не уходи!

Он посмотрел на меня с надеждой. А мне было так больно за него!

— Это твой дом, — произнесла я. — Ты мой муж. А Ваня считает тебя папой…

Настя

— Прости меня за этот обман, — произнес Паша. — Когда мы познакомились и я понял, что ты мать-одиночка… Я был этому рад.

— Ты был рад… — эхом повторила я.

— Я не знал, что ты захочешь еще детей, — продолжил Паша.

— Ты должен был сказать мне.

— Да. Должен был. Но у меня не хватило смелости. Я струсил. И влюбился в тебя…

Мне живо вспомнилось, как мы встретились два года назад. Я тогда была очень одинокой. С одной стороны, я привыкла к этому одиночеству. С другой — смертельно от него устала.

Вокруг меня вертелись мужчины, но я всех отталкивала. Потому что им нужна была я — для определенных целей. Ванечка был для них помехой.

С Пашей все было по-другому. В первую же встречу, когда я сообщила ему, что у меня есть сын, он захотел с ним познакомиться. И это было идеальное знакомство. Уже через пять минут Ваня показывал ему свои любимые игрушки и они вместе собирали робота-трансформера.

Они сразу стали друзьями. А я… Я немного оттаяла.

Три года одинокой жизни сделали меня сильной. И жесткой. Я привыкла сама все решать, брать на себя любую ответственность. И ничего не бояться. Я знала, что справлюсь со всем. Сама.

У меня просто не было выбора! В моей жизни все должно быть хорошо — ради сына.

Я старалась дать Ванечке все самое лучшее. Но одного я дать не могла — отца. Поэтому появление Паши было счастьем… Для нас обоих.

— Ваня считает тебя отцом, — снова повторила я.

— И я был бы им, — устало выдохнул Паша. — Если бы не появился этот… твой бывший.

В его голосе звучал упрек.

— Я не могла этого предвидеть, — в очередной раз начала оправдываться я. — Я была уверена, что никогда больше не увижу Матвея!

— Я не виню тебя. Но он разрушил нашу семью.

Уже разрушил? Мы даже не будем пытаться что-то восстановить? Быстро же ты сдаешься, мой дорогой муж!

— Ты не был честен со мной, — произнесла я. — А ложь всегда разрушительна. Ведь я бы все равно рано или поздно узнала. И что бы тогда было?

— Я боялся об этом думать, — буркнул Паша. — Собирался тебе сказать, но все время откладывал. Когда ты начинала говорить про дочку… это было как нож в сердце.

— Если бы ты был полностью со мной откровенен… Наверное, наши отношения были бы другими. Более близкими. Более надежными.