До пепла... (СИ) - Горовая Ольга Вадимовна - Страница 37

 Сашка еще внимательней присмотрелся, может, оттого у друга и такой вид? А он плюет на здоровье из-за этой возможной сделки?

 — Да и просто жить с кем-то… — не заметил его внимания Воронов. — Он же ни разу с женщиной и не пробовал жить! Мы о Дамире говорим, серьезно! Одиночка и убежденный холостяк, который и не представляет, что такое компромисс… Всегда все сам решает. Нет, Саня, не придумывай. Не так все. Ты, в силу своей натуры, ищешь романтику, своих двух раз не хватило, — в итоге, отмахнулся Леша. — Да и потом, я же не дурак, и не собираюсь Антонину подставлять. Она хороший человек, наоборот, еще и отплачу ей щедро за помощь, — пожал он плечи, будто не видел никакой проблемы.

 А Чехов не мог унять нехороший червячок сомнений.

— Ты и сам понимаешь, что проследить, откуда у тебя сведения, если что-то такое действительно есть, будет проще простого, — не отрицая излишнего романтизма своей натуры, водился за ним такой грех, тем не менее заметил он. — И, даже если доказать ничего не выйдет, на репутации это скажется. А, значит, и на карьере. И не факт, что таким способом, каким Антонине хотелось бы. Мало такого видел, что ли? Да и Дамир в это втянут окажется, что уж точно не укрепит их…

 В этот момент дверь кабинета открылась, и вошел хмурый Дамир.

 Санек замолк на полуслове, не стал продолжать тему и Воронов.

 Неясно было, испортил настроение Пархомову визит юриста или в другом дело, он с самого начала их встречи утром не в духе был. К тому же то и дело проверял что-то в телефоне. Но Сашка не собирался сейчас уточнять.

 При всех своих догадках или «домыслах», как это называл Воронов, он уважал личные границы друзей и пока не видел причины внаглую влазить со своими советами или мыслями. Тем более, когда Дам не просил об этом. Да и, как верно все же заметил Лешка, привык во всем опираться лишь на собственное мнение.

 И что тут сказать, если Чехов сам такой же… А был бы умнее, прислушивался, быть может, так и не развелся бы со второй женой… Вот блин, вспомнил!

На кой черт, спрашивается? Ладно.

 Потому ли так на эту ситуацию с Дамиром реагировал?

 Фиг знает, но Саньку точно не по душе было, что Дамир в таком паршивом настроении, и что Воронов, так или иначе, пользуясь их дружбой, ставит Пархомова в некомфортные условия, даже если все остальное Сашка сам напридумывал…

 Вот только в последнем Чехов искренне сомневался.

 Глава 15

 Антонина не могла бы сказать, что пребывает в прекрасном настроении. Как раз наоборот, она была взвинчена и напряжена. А это чертовски мешало нормальному рабочему процессу и сосредоточенности, что раздражало еще больше.

 Замкнутый круг, черт возьми! И все из-за этого дурацкого Пархомова!

 Он молчал. В смысле, не позвонил утром и не написал ни единого сообщения.

 Тоня тоже имела достаточно гордости, чтобы молчать, учитывая то, как они расстались вчера. Хотя… Божечки! Ей дико, до дрожи в пальцах хотелось его набрать или хоть какой-то пустяк в мессенджер отправить, чтобы дать понять — вчерашнее пройдено и забыто, и она на него не сердится…

 Но это же неправда!

 Не то чтобы сердилась, однако гордость и самоуважение были ущемлены. Задело. И Тоня считала себя вправе дать ему это понять. Но почему же тогда ее так телепало и мутило изнутри, если верно все сделала?!

 Возможно, именно из-за таких вот моментов и стоило избегать отношений, от которых горит все в душе. Малейший кризис — и Тоня теряет профпригодность, думая лишь о том, насколько холодно они расстались вчера. Взгляд волей-неволей метнулся к браслету, который все же надела сегодня, пусть пока и не решила однозначно, готова или нет принять ту форму, в которой Дамир преподнес это украшение.

 Вроде и подарок, а, с другой стороны, появилось неприятное послевкусие, словно бы откупиться хотел… Может и, зря придиралась, да только Тоня ведь изначально ни внимания, ни расположения Пархомова не добивалась. И точно не ждала от него «конвертируемых» подачек. При желании, и сама могла себе такое украшение купить. НЕ ради денег с ним в отношениях… Так что, хотелось бы, чтобы он некий иной посыл или смысл в такие вот дары вкладывал.

 Или многого хочет от Пархомова? Из-за того, что у самой чистое сексуальное притяжение уже давно эмоциями и чувствами оплелось, подернулось, и от Дамира чего-то подобного ждет?

 А кто Тоне такой расклад гарантировал? Никто, кроме ее глупой женской надеющейся души… В этом и проблема, и корень поганого настроения.

Зачем печалиться, спрашивается? Ведь головой понимает, что чепуха и не стоит ждать от Пархомова того, чего он ни ей, ни еще кому-либо по жизни не обещал. Не нужно все усложнять…

 Да только так уж вышло, что от Тони это «усложнение» не зависело. Не от ее здравого смысла, во всяком случае. И сколько разум не одергивал бы трепещущее сердце адекватностью… Антонина с прискорбием была вынуждена признать, что влюбилась в Пархомова серьезно и глубоко. А от подобного понимания становилось вдвойне страшнее.

 Он-то ей ни о каких чувствах не декларировал. Более того, все, что она знала о Дамире, как раз подтверждало, что мужчина предпочитал себя от такого вот отграничивать и не связывать.

 Одиночка…

 Наивное и глупое сердечко, вкупе с романтичностью, как выяснилось, не подохшей в ее душе за все годы взрослой жизни, пытались нашептать, что «уж ради нее Дамир точно изменит подобному правилу». Ну ведь и он не мог не ощущать огня, который между ними пылал! Далеко превосходящего границы голого и примитивного секса… Только разум еще сохранял меру критичности, пытаясь вернуть Тоню к жесткой реальности. Правда, стоило признать, не всегда успешно.

 В общем, работать это мешало капитально, а потому градус раздражительности Тони повышался все сильнее, в то время как ее работоспособность оставляла желать лучшего.

 Именно в этот момент, спасая важные документы от того, чтобы оказаться безжалостно смятыми, у Тони зазвонил мобильный. Наверное, не стоило настолько активно за аппарат хвататься, тем более что звонил не Дамир. И ей вовсе не следовало из-за этого расстраиваться!

 К тому же звонку подруги Тоня точно была рада! Однозначно!

— Да, Эля? Ты вернулась? — постаравшись, чтобы голос звучал максимально воодушевленно, ответила на вызов.

 Подруга с самого утра уехала в налоговую сдавать отчеты, так что они после выходных еще не виделись. Бог знает, к лучшему или к худшему, Эля сразу поймет, что с Тоней что-то творится. И все же хотелось с ней просто поболтать, казалось, уже легче станет. А может, и поделиться, наконец, «тайной» своей влюбленности. Глядишь, после вываленных на нее «здравых» фактов о глупости, Эля что-то толковое и посоветует…

— Нет, и вряд ли успею до обеда, тут немного толчея, у них программы висят, и мы все ждем. Сама можешь представить, что в коридорах творится, — иронично хмыкнула та в ответ, однако, похоже, не унывала.

— Могу, — действительно согласилась Тоня, искренне посочувствовав подруге. — Надолго еще застряла?

— Без понятия, если честно, но у них через полчаса обед, а ты же знаешь, как рьяно тут блюдут график. Так что… Не хочешь в моей компании пообедать? Тут же, у налоговой, неплохой ресторан есть, и тебе недалёко ехать. Или другие планы имелись? — пригласила Эля.

 А Тоня на секунду оторвала мобильный от уха и глянула на экран. За время разговора никаких сообщений ей не пришло.

— Нет, Эля, никаких других планов, замечательная идея! — все тем же излишне воодушевленным тоном ответила она. Вот и поговорит с подругой заодно!

— Хорошо… — кажется, Эля уловила ее взвинченное настроение и даже заколебалась, словно собираясь уточнить. Но, вероятно, тоже посчитала, что любую тему удобней за обедом обсудить. — Тогда, как освободишься, приезжай, я на нас обеих закажу.

— Хорошо. У меня пока встреч нет, в бумагах копаюсь, сейчас и выйду. До перерыва двадцать минут, не думаю, что Акимов, если что, ругать станет. Скажу, что информацию для тебя уточняла, — заставила себя улыбнуться, чтоб голос траурно не звучал. Блин! Что ж так паршиво-то? Ничего же не произошло, по сути. — Так что, максимум через полчаса буду.