Любовь на кофейной гуще (СИ) - Горовая Ольга Вадимовна - Страница 4

Андрей ничего не понял. Вообще.

Но от ее манеры держаться, от явного опустошения, звучащего в голосе Насти, за грудиной запекло.

— В смысле — «ушел»? — переспросил, не разобравшись. — Куда ушел? Сам на показ объекта поехал, некого послать было из риэлторов?

Настя как-то медленно, совсем невесело улыбнулась.

В этот раз ему от ее улыбки убиться захотелось.

И медленно, явно с трудностями, попыталась подняться, уперев руку в стол, что стоял рядом. Андрей тут же поднялся, подставил свою ладонь и обхватил плечи Насти, помогая выпрямиться женщине.

— Нет, Андрей, — кивнув с благодарностью, Настя отвернулась. — Он просто ушел… От нас, — она накрыла тонкой ладонью свой живот. — Сказал, что не готов еще к ребенку… А я… Я на развод подала. Думала, ты знаешь. Боялась, что ты на его сторону станешь и откажешь мне в помощи… Друзья же с ним…

— ****! Что?! — тут же прервал ругательство, ляпнув себя рукой по губам. Шумно выдохнул, ошарашено глядя на Настю. — Он что?!.. — почему-то решив, что не так что-то понял, как-то тупо переспросил, разом охватив всю девушку взглядом.

У Андрея просто в голове не укладывалось то, что эта молодая женщина ему сейчас сказала.

Он просто не понимал, как?! Как такое быть может? Да и знал же Пашу, вроде… И беременность у них в семье запланированной была, по рассказам самого Павла… Ну и просто, блин, да они женаты были еще до того, как Андрей сюда перебрался! Как такое можно своей жене сказать, еще и в положении?!..

— Он ушел, — просто повторила Настя.

Но в ее голосе, как гулким эхом прозвучало все, что девушка себе сказать и показать не позволяла: и опустошенность, и полная деморализация таким предательством близкого человека, и вся боль, и громадный страх…

— Так что, твое предложение в силе, Андрей? Или теперь условия поменяются? — спросила вдруг Настя, подняв на него снова грустный, но твердый взгляд.

И Андрею аж неприятно стало…

Хотя, когда такое ее муж вычудил, неудивительно, что она ото всех вокруг готова предательства ждать.

— Ничего не поменялось, Настенька! — сжал руки, словно пытаясь весомей свои слова сделать. Чтоб железобетонно поверила. — Я и твой друг… Блин! Сейчас мне кажется, что только твой!.. Нельзя же таким мудак… Прости, йолопом* быть, каким Паша, оказывается, является… Не беспокойся вообще ни о чем, поняла меня, Насть?! Тебе нельзя! — как-то, для самого себя нежданно, горячо заверил Андрей ее.

Но реально по душе резануло, что знакомый и не чужой ему человек так подло с этой девушкой (со своей же женой, блин!) и с еще не рожденным ребенком поступил. По-скотски. Как так вышло, что не заметил в Павле червоточины?.. Впрочем, судя по всему, и Настя была в шоке, а она-то мужа гораздо дольше знала.

— Спасибо, Андрей! — по щеке девушки неожиданно побежала слеза.

И Настя, откровенно смутившись, тут же принялась ту вытирать, все равно выдавая себя тем, что всхлипывала.

— Я тебе даже описать не могу, как для меня это важно! И морально, и… Да что там врать! Материально я сейчас тоже… Просто не знаю, на что рассчитывать, — отвернувшись, со стыдом в глазах, словно ее вина была в таком поступке мужа, тяжело сглотнула Настя. — И твоя помощь с этим холодильником… Ты меня просто спасаешь! У нас же товар с короткими сроками годности, никак не сохранить, а это все убытки…



— Так, все, Насть, отставить сомнения и страхи! Тут тебе точно помогут и никогда не откажут, — твердо и со спокойной улыбкой заявил Андрей так, чтоб и сомнения не осталось. — Тем более наш же баг с этим оборудованием!

— Ну, не совсем, гарантия-то окончилась… — вздохнула девушка, но хоть улыбнулась.

Черт! Он помнил, какими девчонки все чувствительными и ранимыми были, как беременными ходили! И мог представить, как Настю измочалило все это…

— Эй, это я тебе холодильник продал, который сгорел через неделю после окончания гарантии. Ни фига, я с себя ответственность за это не снимаю, и не надо меня выгораживать. Раз продал фуфло, то и отвечать должен. Завтра привезем новый. А ты выдохни хоть немного. Расслабься, — понимал, что это чушью может звучать. Как в такой ситуации расслабиться? Дебилизм… — Тебе хоть есть, кому помочь, Насть? Просто, по-житейски, продукты, если что, купить? — вроде и неловко о таком спрашивать, но глядя на ее живот, не удержался.

Срок приличный, а ее родня в другом городе, знал это давно.

Настя еще больше смутилась.

— Есть, Андрей, — отозвалась быстро. Так быстро, что он не поверил. — Мне Маргарита Владимировна, мама Паши, помогает время от времени. Забегает раз в неделю, звонит постоянно… Ей самой очень стыдно, что он… даже не звонил месяц, — Настя отошла, с очередным тяжелым вздохом, потерев свой живот. — Да и я… Не умираю же, и не лежачая. Это нормально, физиологическое состояние! И подруги поддерживают, — аж слишком бодрым голосом заявила ему, так и не повернувшись лицом. — Так что, не волнуйся. Я справлюсь, мне раскисать нельзя, мне про дочку подумать сейчас прежде всего нужно. А тебе спасибо большое, Андрей! Что так… по-человечески… — вот тут Настя посмотрела на него через плечо.

И от чувства благодарности, затопившего ее взгляд, ему и тепло, и неловко почему-то. И за весь род мужской в то же время стыдно из-за одного, оказавшегося то ли козлом, то ли бараном…

— Насть, за это не благодари. По-другому и быть не могло. И… Знаешь, у тебя телефон мой есть. Если хоть что-то надо будет, хоть и хлеба купить, или поболтать просто приспичит, — звони! Поняла? Звони, не раздумывая! — все с той же горячностью, каким-то новым желанием восстановить мировую справедливость хоть по отношению к одному человечку… Ну, или к двум, в проекте, твердо велел ей Андрей. — Мы — друзья. И не сомневайся в этом!

— Спасибо!.. — она снова отвернулась, пряча новую волну слез.

— А завтра жди оборудование, все быстро привезут и подключат! — решив не смущать ее еще больше, Андрей тоже отвернулся. Вроде как в окно посмотрел. — Ты на машине? Сама доберешься? — сомневаясь, что ей может быть комфортно на таком сроке за рулем, уточнил на всякий случай. — Могу подбросить…

— Не надо, я справлюсь, — кажется, она улыбнулась. Но хоть плакать перестала, и то дело. — Спасибо, Андрей!

— Хорошо. Но помни, что тебе есть, кому помочь, если нужно, — повторил, уже наблюдая, как Настя выходит из кабинета.



Она ждала каждое утро, как избавление какое-то.

Ночами было сложнее всего, набрасывались на разум, терзали горькие мысли, страхи, неуверенность. Обида вперемешку с непониманием…

Да, так и не сумела понять и принять поступок того, кого уже и мужем не считала… Надо бы подать на развод, дойти-таки до суда, а то и свекрови, и Андрею, вон, успела заявила, а у самой все никак времени не находилось. Но Настя твердое решение приняла! Только бы время где-то найти дополнительное, совсем замоталась сейчас…

Хотя и родные, и подруги уговаривали не торопиться. Убеждали, что ребенку отец нужен все равно, и родной обязательно, потому что никакой другой мужик чужого ребенка, как своего, никогда не примет… А Насте на что рассчитывать, если разведёнкой будет? Да еще и с ребенком… Одной тяжелее жизнь устраивать.

А Паша… Ну кто знает? Может, ударила дурь в голову, перебесится, придет еще, ведь жизнь за плечами немалая, да и общего сколько всего… Такое нередко с мужиками бывало, а она мудрее должна быть.

Настя же слушала этих советчиков и все больше в ступор впадала. Вот о чем она сейчас меньше всего думала, так это о том, чтоб еще какого-то мужчину искать! И сама свою жизнь устроит, и дочь на ноги поставит. Руки-ноги и голова, главное, на месте. Разберется, эти пару месяцев лишь бы выгрести.

Но Пашу… Нет, не могла простить. Зачем ей рядом человек, который в самую сложную, в самую тяжелую минуту развернется и уйдет?!

И кольцо обручальное сняла, спрятав. Не собиралась его символ носить!