Моя воля (СИ) - Нэльте Нидейла - Страница 76

Вздохнув, девушка прошла до двери, включила экран, отворила.

Высокий мужчина из сна, с резкими чертами лица, словно подёрнутыми отпечатками застаревшей печали, вызвал странную смесь чувств. Волнение, что она прикасается к миру Лунара — тому, который всегда представлялся таким далёким, почти недостижимым. Страх сделать что-нибудь не так, и вместе с этим какой-то отголосок сочувствия. Что-то же заставило его прийти прямо сюда, ночью.

Предводительница привычно расправила плечи, понадеявшись, что не придётся снова жалеть о порыве.

Мужчина шагнул в номер, окинул быстрым внимательным взглядом помещение, слегка задержавшись на дочери и охраннике. После обратил глаза к Сафире. Пристально посмотрел на ливен-ра.

— Аранул Дилур, — представился. — Отец вашего жениха, — Сафира кивнула. — Хотел бы поговорить с вами наедине, если не возражаете.

Предводительница бросила растерянный взгляд на Арайю с Дарханом.

— Мы подождём в соседней комнате, — поднялся тот. Арайя чуть свела брови, словно собиралась возразить. Но всё же согласно кивнула, встала и вышла следом.

Рука дёрнулась подняться — не то провести по шраму, не то прикрыть браслет. Сафира заставила себя опустить. Почему-то вдруг захотелось спрятаться, в который уже раз проснуться в Роге! Мысленно вздохнув, девушка выпрямила спину, припомнила правила хорошего тона, которым обучала Китилья. Пусть и в другом мире.

— Предложить вам чего-нибудь?

— Благодарю, — скупо качнул головой гость. Избрал единственное кресло, сел. Подумав, Сафира отправилась на диван. Талим говорил, если не знаешь, чего ждать от разговора, пускай собеседник начинает первым. Особенно когда он сам пришёл. С трудом удерживаясь от смущения, разглядывала мужчину в ответ.

Сегодня он был без плаща — в обычной для этого мира одежде, насколько могла судить предводительница. Дорогой, скорее всего. Тёмные волосы собраны в аккуратный хвост, только складка на лбу будто ещё глубже. И глаза, наверное, когда-то были такими же синими, как у сына.

— Извините, что так поздно, — наконец, начал гость. Снова провёл взглядом по ливен-ра. — Признаться, когда узнал о… ммм… невесте, подумал, что это такая изощрённая месть со стороны А… Ари.

Предводительница нахмурилась. Выслушивать подобное не хотелось.

Потом вдруг осознала, что он назвал настоящее имя — хотя наверняка, как и все вокруг, в курсе, какое использовалось для задания. Цепочка ассоциаций повлекла дальше, к тому давнему неприятному видению, едва ли не самому первому. Если Лунаром его зовут по матери, то… интересно, это совпадение? Или кто-то из них поменял имя? Или оба? А вторая жена?

Сафира попыталась припомнить рассказ Лунара, однако Аранул прервал раздумья ответом на её хмурый взгляд:

— Увидев ваш ливен-ра, я понял, что ошибся.

Предводительница едва не спросила, что не так с ливен-ра. С трудом удержалась от взгляда на браслет. Постаралась выделить из разговора главное.

— И вы пришли в свою очередь тонко отомстить? — едва уловимо усмехнулась. От волнения слова постоянно ускользали из сознания, сохранять структуру языка оказалось сложно. Однако уроки Талима не прошли даром, вдруг все разом всплыли на поверхность, заставляя держаться с непринуждённой гордостью предводительницы.

Мужчина резко поднялся. Отошёл к окну. Ответил не оборачиваясь:

— Я потерял двух любимых женщин. И дочь. Из-за этого дэмова проекта. И пусть говорят, что в соотношении с возможными потерями человечества, если бы Предел не был запущен, мы потеряли бы гораздо больше… Это мои личные потери, а не гипотетические потери всей цивилизации. Если вы понимаете, о чём я. У меня и раньше возникали подозрения, что срыв Маранты спровоцирован… и связан с Пределом и работой Ари. Но узнав о нападении на вас, уверился окончательно.

— Это ваша вторая жена? — рискнула Сафира. Аранул резко обернулся, чиркнул острым взглядом. После кивнул:

— Да. Мать Араса с Арайей. Он долго не мог простить, что я женился повторно. И никогда не пытался наладить с ней отношения, скрепить семью.

— Арайю он любит.

Аранул знакомым жестом приподнял бровь, окинув предводительницу задумчивым взглядом.

— Возможно, — согласился наконец. — Он давно дал мне понять, чтобы я не лез в его жизнь… и душу. Я и не лез.

— Полагаю, отлучение от завещания не способствует скреплению семьи.

— Он сам взялся исправить свою вину! Я же говорил… строго настрого запрещал им соваться, куда не следует! Нет, они всё считали себя умнее! Если даже Лунара, столько времени работавшая над проектом… вы ведь знаете, наверное, что она работала ещё над запуском Предела!

“Ничего себе!” — Сафира ощутила, что у неё не сходятся сроки. Китилья говорила, конечно, будто живут здесь долго — но предводительница даже предположить не могла, насколько! В таком случае и вовсе странно, что у него так мало детей. С другой стороны, когда впереди даже не десятилетия, а столетия — спешить вроде и ни к чему. Можно жить в своё удовольствие.

Обрывки информации, похоже, начинали складываться в более-менее цельную картину. Правда, вопросов по-прежнему оставалось больше, чем ответов, но девушка старалась не подавать виду, что чего-то не знает. Хватит, наспрашивалась уже. Все сразу такие загадочные, никто не хочет ничем делиться! А когда думают, будто она и так в курсе, тут же оказываются вполне разговорчивыми.

Сафира кивнула на всякий случай. Заметила побелевшие пальцы Аранула, сжимающие подоконник.

— Она была одной из немногих уцелевших после катастрофы. Что у вас там произошло?

— Не знаю, — честно откликнулась Сафира. — За столько веков данные давно утеряны, мы даже не предполагали, что где-то есть другие миры… Жили себе, уничтожали ДЭМов. Воевали друг с другом… зачем-то.

Аранул криво усмехнулся. Вернулся в кресло.

— Связь с Пределом прервалась именно тогда, когда большинство специалистов были в нём. Лунара и ещё несколько операторов, оставшихся здесь, пытались вернуть её. Проект перевели в разряд сверхопасных, а после и вовсе заморозили. Операционный зал связи охранялся, впрочем, полагаю, охраняется и по сей день. Все попытки проникнуть к вам проваливались, специалисты гибли. Лунара оставалась одной из последних. Сколько раз я просил её оставить это! Но нет, там же люди, им же нужно помочь. Даже дети отвлекли лишь на время. А потом снова работа, попытки починить порт. Думали, починили. Но пройти в него ей не удалось.

— Точно не удалось?

— Насколько искорёженное тело, выплюнутое неисправным портом, может служить доказательством, — сухо откликнулся гость. Предводительница поборола желание извиниться, лишь понимающе кивнула.

— Ари был ещё мальчишкой. Я и женился-то второй раз, потому что казалось, им не хватает женского тепла. Видит Эквило, Маранта старалась. Они, та-арры, как никто осознают, что такое его отсутствие. Но эти двое были словно одержимы Пределом! Когда выяснилось, что все, кто относился к первым разработчикам проекта, так или иначе погибли, Совет Сильнейших решил возобновить попытки проникновения. Всё это вы и без меня наверняка знаете. Три долгих года я думал, что потерял ещё и сына. От него не приходило никаких вестей, оставалось только надеяться…

— Наш мир полностью изолирован, — отозвалась Сафира, почему-то желая успокоить этого сильного, но перенёсшего слишком много утрат мужчину. А вот сообщать, что его сын всё это время пробыл в плену у “варваров”, подвергаясь унижениям и издевательствам, совершенно не хотелось.

Аранул кивнул.

— Я почти не сомневаюсь, Маранта что-то знает. Но она ни с кем не общается и, кажется, никого не узнаёт. Думаю, кто-то пытался использовать её силу… и слабость. И… думаю, несчастная девочка… Марьяла, кажется? Тоже в беде. Мне нужно было принять верное решение, — он вдруг поднялся. — Спасибо вам.

— Но… — растерялась Сафира, обескураженная такой резкой переменой. Она ведь ничего не сделала — ни для того, чтобы вызвать его откровенность, ни для того, чтобы её прервать. На языке крутился миллион вопросов, в кои то веки даже в слова оформляясь. Однако предводительница слишком отчётливо осознавала, что любой из них может разрушить это внезапно возникшее — не доверие, скорее, желание выговориться и сопутствующее ему взаимопонимание. Талим уверял, даже самые сильные люди не могут слишком долго носить всё в себе. Когда заводил разговоры о Кадиме. Но тогда она не была готова обсуждать командора марагов.