Игра с нулевой суммой (СИ) - Блэр Фей - Страница 40

– Не комментируй, скорбный, – тут же отозвалась сорока. – Вот так и слушай, на ус наматывай и молчи. Упырь, он волной приходит.

«Как?» – завопил про себя совершенно сбитый с толку Алёха.

– Волной, – терпеливо повторила сорока. Да, все сразу понятно стало. – Приходит невидимой волной, хватает за горло. Понял?

«Угу. За горло я кого-нибудь ухвачу, пусть это будет последнее, что я сделаю в жизни, – съязвил про себя Алёха. – Есть одна маленькая проблема».

– Какая? – и сорока зачем-то клюнула его в ухо.

«Я не невидимый».

– Кра-а… а дар тебе на что?

Алёха задумался. Ну, он может развязывать верёвки. Может, Алоху это ни разу в жизни не пригодилось, а вот его очень удачно спасло. Но душить на расстоянии?

«Я тебе что, Дарт Вейдер?»

– Это кто? – заинтересованно спросила сорока. – Тоже колдун? Почему не знаю? Давно его на костёр отправили? Впрочем, покой костям его. Ты, главное, действуй. Дар – это дело такое, дар работу любит.

Ну да, Орнели говорила ему то же самое. Только вот Алёхе ещё никогда в жизни не приходилось даже курам шеи сворачивать.

– И выбрось эту мысль из головы, – посоветовала сорока, поймав задумчивый Алёхин взгляд. – Смотри, мужик уже спать улёгся. До дождя ты должен успеть, в дождь ни один упырь из норы не выйдет. Вперёд.

Ну, можно сказать, что Алёха приготовился атаковать. Он встал – нет, у него точно нет ни одной целой кости, – кое-как размял руки. Присмотрелся к Луху – тот спокойно дрых, подложив руку под голову. Постарался силой мысли слегка его придушить.

Лух как лежал, так и остался, и никакой реакции в ответ на все усилия Алёхи не выказал. Алёха попробовал ещё раз.

– Ты что делаешь? – удивлённо спросила сорока.

«Душу его, что же ещё, – огрызнулся Алёха. – Как сказала, так и делаю!»

– Неправильно душишь.

«Ну извини, практики не было...»

– Ты к горлу волну поднеси. Надави. Вот так. Ещё. Сильнее. Вот молодец.

Алёха захлопал глазами. Что-то, кажется, у него получилось: Лух приподнял голову, ощупал шею. Потом подумал, сел, посмотрел на небо.

– Ещё раз давай.

Не то чтобы Алёха что-то давал. И сам не понял, как у него выходит. Лух вскочил, замахал руками, заорал во всю глотку, тут же вскочил и Карух.

– Упырь! Упырь! Беги, брат! Беги!

Карух тоже зачем-то ловил воздух руками, но с места не двигался. Алёхе на голову упала капля дождя.

– Давай, давай, – подгоняла сорока. – Давай, не теряй времени, не теряй.

Алёха ещё раз прошёлся «волной» по Луху. Что это было, что за волна, как он это делал – он сам не знал. Только Лух заорал, кинулся к лошадям, забыл даже про Каруха. Тот немного опомнился, когда уже Лух пытался усесться верхом, и с перепугу ему не слишком-то удавалось.

– Беги, брат! Беги! – опять завопил Лух.

Наконец он сел на недовольную лошадь, шарахнул её ногами по бокам и унёсся куда-то в лес. Карух же даже не думал дёргаться.

– Что это с ним? – спросил он у Беньки, высунувшегося из кибитки. – Приснилось чего?

– Упырь же, – пояснил Бенька, придав лицу самое испуганное из возможных выражений. – Дяденька, не бросайте нас, а то он нас убьёт.

Алёхе на голову шмякнулась вторая капля. Промедление было смерти подобно.

В этот раз, как ему показалось, он даже что-то почувствовал. Прикосновение, движение, черт его знает, что ещё. И, кажется, борода – жёсткая и сто лет как не мытая. Карух охнул и присел.

Что бы там ни говорили про магов, а может, это овцемагам давался такой дополнительный скилл, но как и когда Карух исчез вместе с лошадью, Алёха даже и не заметил. Вот только что он стоял с расширенными от ужаса глазами, и вот его уже нет. Жеребенок почему-то сбежал тоже.

Третья капля шлёпнулась Алёхе на лоб.

– Ну и не зевай, служе, сейчас дождь пойдёт и они вернутся.

– Алох! Я знал, что ты нас спасёшь!

Столько в голосе Беньки было восторга, что у Алёхи голова закружилась. Ну ещё бы, он жизнью своей рисковал! Но эйфория, конечно, сама по себе, а мозг заработал с удвоенной силой. Алёха бросился к костру, схватил нож, подскочил к Беньке, начал резать верёвки.

– Не сможешь, не сможешь, – шептал Бенька, – они магические.

– Попробуй даром развязать, – каркала над ухом сорока, но Алёха её не слушал. Медленно, но верёвки все-таки поддавались.

– Даром? – поразился Бенька. – Алох, у тебя что, есть дар?

– А как ты думал? – захохотала сорока. – Как он этих давил, а?

Бенька замолчал – Алёхе показалось, испуганно, но ему было не до объяснений. Ещё чуть-чуть… узел почти разрезан. В конце концов нервы у Алёхи, наверное, сдали, потому что он рванул верёвку, и та разлетелась сама собой.

– Где Орнели?

– Здесь. – Ну конечно, эта вздорная особа только сидела и морщила нос. – Значит, ты дарованный, да?

– Тебе-то какая разница, – в сердцах сказал Алёха, невежливо дёргая её за ноги. Он попытался напрячься, чтобы снова порвать верёвки, но в этот момент над головой громыхнуло. Так, что Алёха даже упал инстинктивно, хотя в жизни своей под взрывами не был. Причём упал прямо на Орнели, а рядом плюхнулся Бенька. – Что это?

– Гроза! – гаркнула сорока. – Все, некогда девку резать, хватай её и побежали! Эти двое через десять минут будут здесь!

Ей, конечно, было легко говорить. Орнели, даром что на вид была мелкая, весила куда больше Беньки. Алёха испугался, что надорвётся, а Орнели ещё и извивалась.

– Да не дёргайся ты, – прикрикнул Алёха и поволок её к лошадям. – Это ты ещё ни лыра не ела, а после еды, наверное, вообще неподъёмная… ой, я себе, кажется, спину сейчас потянул. Бенька, тащи эту лошадь наверх!

– Какую лошадь? – озадаченно переспросил Бенька, уже усевшийся на коня.

– Орнели! – рявкнул Алёха. – Тащи её! Да не оторвёшь ты ей ничего, не бойся!

Сорока помочь ничем не могла. А вот Алёха, вконец потеряв терпение, видимо, проявил чудеса магического дара: Орнели сама залетела на лошадь, причем болталась так же, как и по дороге сюда, но хоть не вопила.

– Ходу!

– А мерин? – заволновался Бенька. – Садись на мерина!

– Да черт с ним!

Бенька двинул коня ногами, тот неохотно пошёл вперёд. И именно в эту секунду разверзлись небесные хляби.

Алёха вымок в момент. Вот только что был сухой, хоть и грязный, а сейчас уже как из ведра окатили. Он мгновенно потерял из виду и Беньку, и коня, а сорока испуганно метнулась ему за шиворот.

– Ну давай, давай. Шевелись, – скрежетала она откуда-то из области желудка. Или Алёха так просто подумал потому, что очень хотел есть. – Беги, дурень! Думаешь, они так просто бросят и лошадей, и награбленное? Беги!

Но куда бежать, Алёха не знал. Бенька… Беньку и лошадь он больше не видел. Сплошная стена дождя, блеск молнии, потом снова грохот, яркий, ослепляющий блеск и снова грохот, и, кажется, голоса.

Алёха сделал пару шагов. Угодил по колено в какую-то лужу. Когда вот она успела? Мокрее он от этого, конечно, не стал. Ещё раз блеск и грохот, и голоса все ближе.

Или нет?

Нечеловеческие голоса?..

– Морок, морок! – услышал Алёха стрёкот из-за пазухи. – Морок это, беги, беги!

Бежать не получалось. Здесь все было не как у людей, даже ливень. А как там Бенька? Как он сможет удрать?

– Лошади морок и дождь не помеха, – успокаивающе клекотала сорока. – У нее разума нет. Только не теряйся, парень, иди вперёд.

Это было фантастически странно. Выходит, Бенька мог благополучно исчезнуть отсюда лишь потому, что он был на лошади. И точно так же Лух и Карух могли вернуться на лошадях. И что, они в такую погоду кинутся в погоню? Конченые идиоты, что говорить.

Но жажда наживы, Алёха это знал по хрестоматийным делам, толкала людей на страшное. Чего только стоил один знаменитый «Мосгаз»! Он просто грабил, и Алёха отлично помнил, что именно он вынес из квартиры, в которой убил двенадцатилетнего мальчика: детский свитер, шестьдесят рублей, одеколон и пляжные очки. Почему местные бандиты должны отличаться?