Игра с нулевой суммой (СИ) - Блэр Фей - Страница 23

Но Бенька, очевидно, посчитал ритуал оконченным и пошел к лошади. Алёха тоже поклонился Амареку, дождался ответного кивка и понуро побрёл за Бенькой.

Лошадь, которую Амарек не пожалел для путников, была если и не стара, то жирна и ленива. Весь её вид говорил о том, что идти она никуда не желает, а два небольших мешка, повешенные каким-то образом на седло, придавили её как тонны две железа. Но Беньку конячья тоска не смутила, он ловко запрыгнул в седло и посмотрел на Алёху.

– А можно, я пешком пойду? – взмолился Алёха, у которого моментально все мышцы свело от одной только мысли о конной прогулке.

Сложно было сказать, что подумал Бенька, а вот лошадь точно воспряла духом.

– Иди, – позволил Бенька. – Он все равно еле потащится.

Откуда он это знал, осталось загадкой, но в следующие двадцать минут Алёха смог убедиться, что он был прав. Лошадь еле переставляла ноги, причём не потому, что готовилась помереть на месте, а потому, что ей было лень.

– Вот лядащий мерин, – вполголоса ругался Бенька. – Если бы не ты, Алох, я бы ему задал!

– Так он старый уже, – заступился Алёха за мерина.

– Не такой уж и старый, жиром только заплыл, – возразил Бенька. – Для скачек он, конечно, уже не годится, а в поле работать ещё может. Только не хочет вот… Может, сядешь? Я его сейчас... А?

– Нет, – отрезал Алёха, потому что догадывался, чем все кончится. Быть Збышем номер два ему не хотелось категорически.

Бенька все-таки не послушался, скомандовал Алёхе идти по тропе и погнал мерина вскачь. Надо сказать, ездил он на лошади здорово, даже красиво, и Алёха залюбовался, жалея, что нечем сейчас Беньку заснять. Потому что выглядит потрясающе, и, если вернуться и выложить в сеть, можно столько лайков срубить на такой реконструкции!

Но снимать было нечем, да и вернуться еще надо было постараться, поэтому Алёха просто плёлся, а Бенька издевался – ну не подберёшь тут другого слова – над мерином. Туда, сюда, пока, наконец, он не решил, что мерину на сегодня хватит, и даже позволил Алёхе их нагнать. Мерин, воспользовавшись передышкой, тут же принялся жрать траву.

Солнце прошло зенит и начало подбираться к закату. Алёха с Бенькой перекусили, и что Алёху отдельно обрадовало – Бенька возился с лошадью сам. На Алёху косился, но и только. Да ему же нравится это, понял Алёха, он доволен, что может поухаживать за конём!

Ну и дела. Если его ездить учили, что он, за лошадью своей вообще не ухаживал?

Впрочем, Алёха вовсе не возражал. Почему бы и нет? Вон, когда Бенька маленький был, мать Алёхе его тоже не доверяла. Ни на руки взять, ни помыть, а хотелось же. Но надо было держать его как-то по-особому, и кормить по-особому, а мать учить не хотела. Ну, когда Беньке полгода исполнилось, Алёха, конечно, хлебнул, а до того только пелёнки в машинку закидывал, бегал на молочную кухню да коляску затаскивал в лифт.

Так что счастливы, кажется, были все, включая мерина. В Беньке он признал авторитет, и когда Алёха, возжелав отлить, неосторожно обходил его сзади, даже как-то подозрительно дёрнул ногой.

Они двигались вдоль кромки леса. Бенька временами смотрел на небо – что он там видел? Там даже звёзд ещё не было! – но направление не менял. Сказал только, что им до места дня два пути. Куда Бенька решил отправиться, Алёха пока не спрашивал.

Алёха и за полдня устал как солдат-срочник. Бенька ехал на лошади и было ему хоть бы хны, а Алёха тащился. Все болело, но уже не так сильно, по крайней мере, ноги были целы, руки тоже, и никаких прасликов и прочих тварей не наблюдалось. Голод тоже не мучил – скорее наоборот, потому что Амарек был щедрым, навалил им и хлеба, и даже какого-то вяленого мяса, и Алёхе пришлось умерить аппетит, чтобы не нажраться сверх меры так, чтобы потом хотелось только спать. Поэтому Алёха шёл и пялился на окрестности: птички какие-то, мелкая живность, на вид совершенно безвредная, а там уж фиг её знает, конечно, ягоды – это лучше не есть, грибы – точно ядовитые, яркие, может, вообще галлюциногенные. Кустики с мелкими белыми цветами, пчёлки, бабочки… Лепота!

Интересно, лениво думал Алёха, два дня пути – это с такой скоростью, или Бенька все же рассчитывал на то, что он сдастся и залезет на мерина?

– Бенард, – окликнул Алёха, когда тот в очередной раз проехался на лошади взад-вперёд. На морде мерина была написана вселенская мука, хотя по виду он не очень устал. Скорее всего, задолбался бегать. – Слушай, куда мы все же идём?

– В Кампану, – недовольно отозвался Бенька. – Я там спрячусь, а ты пойдёшь, куда я скажу…

– Угу, – кивнул Алёха. В принципе, ему было решительно все равно. – Далеко?

– Нет, не очень. В Военный Совет.

– И что мне там делать?

– Спросишь, где найти одного человека. Брата деда, – пояснил Бенька. – А там уже и не знаю, куда направимся. Может быть, тебе одному придется.

– Я тебя не оставлю, – заупрямился Алёха. – Я же пообещал тебя защищать.

– Так спокойнее будет, – пожал плечами Бенька и в очередной раз огрел ногами бока мерина. – Пошёл, пошёл!

Мерин страдальчески всхрипнул и нехотя побежал вперёд. Беньке было весело, Алёхе и мерину – как-то не очень.

Постепенно солнце начало клониться за лес. Вот уж что было действительно бесконечным – и, хотя им по пути попадалось жилье, Бенька туда не сворачивал. Даже наоборот – старался держаться подальше, и, если им ехали навстречу повозки или всадники, почему-то сваливал в лес. Алёха не приставал к нему с расспросами, а Бенька не очень-то охотно общался, наверное, все ещё злился из-за колдуна.

Они ещё раз остановились на привал. Уже смеркалось, начинало холодать, хорошо хоть, дождь не собирался. Алёха сходил до ветра и в процессе подумал, что Бенька будет делать без горшка.

Он ведь и не разденется даже!

– Слушай, – сказал он, вернувшись, – уже темнеет. Надо куда-то спрятаться. Во-первых, тут водятся разные твари. Во-вторых, если ночью дождь пойдёт?

Бенька лопал мясо и не отвечал.

– Чего ты молчишь? – не выдержал Алёха. – Надо искать ночлег!

И для придания словам веса он достал мешочек с деньгами и потряс им.

– Так заночуем, – нахмурившись, объявил Бенька. И Алёхе показалось, что он этому рад. Это что, это вот захотелось пацану приключений? На собственную задницу? Нет, на его-то ладно, но Алёхина задница тут ни при чем!

– Нас же сожрут! – возразил Алёха. – И лошадь сожрут, – добавил он с нажимом.

– Не сожрут. Будем дежурить по очереди.

Этого ещё ему не хватало!

– Бень… Бенард, – проникновенно сказал Алёха, – тебе всего десять лет. Мне… ну, побольше, конечно, но я вообще-то по ночам спать привык. – Это было ложью: Алёха частенько ночами поигрывал, но Беньке об этом знать было необязательно. К тому же в той, нормальной жизни он вполне добирал на лекциях. Тут же это было чревато летальным исходом. – Нам надо…

– Не надо. – Бенька поднялся. – Посиди тут. Я скоро вернусь.

– Ты куда? – Алёха тоже встал.

– По нужде.

Вот это было совсем неожиданно.

– А штаны? – растерялся Алёха.

Бенька мотнул головой и исчез в кустах. Неизвестно было, как он там справлялся с одеждой, но копался где-то неподалёку, потому что Алёха его слышал. Хорошо, что ветер дул не в его сторону.

Мерин был привязан и, конечно же, спал. Лошадь спит стоя, вспомнил Алёха. Может, Бенька ляжет спать на ней? Может, он с неё ночью не свалится?

А где и как будет спать он сам?..

Алёха поозирался по сторонам. Ничего пригодного для того, чтобы лечь. Хоть прямо так, на земле. Между прочим, довольно холодной. И что будет ночью – тоже никому не известно. Может, ливень. И они оба промокнут и заболеют, потому что лечить их тут…

– Посмотри сюда.

Алёха не заметил, как Бенька вернулся. Теперь тот стоял и указывал рукой на небо. А нет, не указывал, а как будто бы что-то мерил.

– Колдуны живут вдалеке от людей.

– И? – осторожно спросил Алёха. Он что же, решил всё-таки ехать к Онаришу? – Ты же не знаешь, где именно он живёт?