Жена напоказ 2 (СИ) - Счастная Елена - Страница 47

Наконец я толкнула высокую дверь, вошла в полутёмную гостиную: на столике у окна горели только три свечи в канделябре. Ощутимый притягательный след чужой силы повёл меня дальше — и, придерживая тяжёлый подол, я вошла в спальню. Здесь оказалось ещё более сумрачно. Почти ничего не видно. Очертания мебели, небрежно брошенная на кресло мужская одежда. И огромная кровать, на которой явно кто-то спал. Я прислушалась: спокойное дыхание и тихий шорох накрахмаленных простыней, когда мужчина шевельнулся.

Притяжение стало и вовсе невыносимым. Я ощущала странное единение с этим незнакомцем, будто дала некое обещание, которое не могла не исполнить. Если бы только не это страшно неудобное платье!

Потому я избавилась от него поскорей — двигаться стало легче. Совершенно не ощущая собственной наготы, я забралась в постель, чувствуя страшную необходимость коснуться бронзового в свете слабого огонька плеча мужчины. Оно было тёплым и потрясающе гладким. Я убрала от лица спящего тёмные пряди волос: мы сегодня встречались. Совершенно точно! Кто он? В затуманенной голове не нашлось ни одного ответа.

Я подалась вперёд, скользнула губами по чуть шершавой щеке  — мужчина только вздохнул, но не проснулся.

Ну посмотри же на меня! Проклятье…

Жгучая злость колыхнулась в груди. Я натянула одеяло до самой шеи и шлёпнула нахала ладонью по спине. Он недовольно проворчал что-то неразборчивое. Перевернулся на другой бок, совершенно безоговорочно подминая меня под себя. Не размыкая век, сжал мою грудь в горсти — и по телу метнулась волна удивительно острого удовольствия.

— Как сладко ты пахнешь, — наконец-то проговорил мужчина хоть что-то вразумительное.

Лениво он потянулся ко мне, мягкими прикосновениями губ прошёлся по оголённому плечу и… тут же уснул снова.

Да что с ним не так?! Я попыхтела, выворачиваясь из-под его ручищи: так и задохнуться недолго. И надо бы уйти, но это неугомонное притяжение не позволило мне сползти с кровати. Наполненная злостью разочарования, я всё же уснула — нарочно устроившись на противоположном краю огромного ложа.

Всё прошло не так, как должно было.

— Она спит со вчерашнего вечера, ваша светлость, — вдруг глухо донённся до меня голос мадам Хибоу. Откуда она здесь? — Месье Конассьянс сказал, когда уходил, что это нормально. Я уж не знаю, что тут происходило…

— Лабьет не отходил от неё?

— Нет. Только утром сбегал прогуляться по саду. Но я была тут.

— Хорошо.

Огромная тень закрыла мне свет от окна. Я поморщилась, потёрла глаза и приоткрыла словно бы припухшие веки. Снова этот мужчина! Непробиваемый спящий красавец, которого даже ласки на всё готовой женщины не смогли заставить пробудиться.

— Надеюсь, вы мне снитесь, — буркнула я и оттолкнула ладонью близко склонённое ко мне лицо.

— И вам доброе утро, — усмехнулось это лицо, весьма, надо сказать, небритое и колючее. — Но, к сожалению, я вам не снюсь.

Реалии настоящего нехотя начали восстанавливаться в памяти. Грех Первородных!

Я подскочила на постели так, словно кто-то меня подбросил. На всякий случай прикрылась одеялом: оказывается, на мне только сорочка.

— Надеюсь, это не вы меня переодевали.

— Мне невероятно жаль об этом говорить, но не я, — месье утренний дознаватель прошёл к стоящему неподалёку креслу и опустился в него, откинув от бедра полу лёгкого бежевого сюртука. — Как вы себя чувствуете?

— Пока не пойму, — я вздохнула, честно стараясь поскорее осознать все те изменения, что просто обязаны были во мне произойти. — Кажется, всё прошло...

По крайней мере, вместо обычной будоражащей всё женское существо смеси я ощущала всё ту же пустоту, что осталась внутри после того, как Гаспар снял с меня заклятие. Даже раздражения от явно поспешного визита Ренельда я не чувствовала. И его знакомый запах, от которого ещё пару дней назад у меня подкашивались ноги, а внизу живота залегала горячая тяжесть, казался теперь совершенно безразличным.

Это хорошо. Или плохо?

А вот сам герцог смотрел на меня с явным ожидающим любопытством.

— Ничего, поймёте со временем, — наконец проговорил он, хмурясь.

Ожидал чего-то другого?

— И что странно… Кажется, ко мне вернулись некоторые воспоминания о той ночи, после которой мы проснулись вместе, — добавила я, неспешно почёсывая макушку шинакорна, который улёгся рядом со мной прямо на постели.

Кажется, он только прикидывался дурачком, а на самом деле некоторым образом меня исследовал. Да ещё и делился своими наблюдениями с напарником. Верно говорят, кое о чём лучше не знать.

— Да? — месье весь-в-светлом дознаватель заинтригованно приподнял брови. — И в ваших воспоминаниях есть что-то полезное?

Прозвучало весьма скептично. Впрочем, в моём сне-воспоминании и правда не было ничего особенного, кроме стыда от собственного поведения.

— Нет. Просто… Сейчас всё встало на свои места.

— Кроме того, как я всё же умудрился выпить ваше зелье, которое предназначалось Ксавье.

Я закатила глаза. Опять он о грустном!

— Давайте забудем. Между прочим, эта случайность нам помогла. Вы и правда оказались полностью недееспособны… В плане мужской состоятельности.

А вот то, что его светлость всё же успел немало меня облапить, можно и опустить.

Лабьет поднял голову с постели и несколько насмешливо ухнул. Герцог покосился на него, скривив губы.

— И правда… повезло, — он хмыкнул. — Впрочем, если пожелаете, вы всегда можете убедиться, что обычно у меня с этим всё в порядке.

— Не желаю, — слишком поспешно ответила я.

А в груди что-то ёкнуло от одной только мысли. Я слегка неловко провела ладонью по волосам — гнев Первородных! — да у меня на голове как будто воронье гнездо! Что с лицом, и подумать страшно. И в таком вот прекрасном виде я уже довольно давно сижу перед месье кофе-со-сливками дознавателем. Даже чуть отросшая щетина которого выглядит как-то раздражающе идеально.

— Ах да, о чём это я, — Ренельд улыбнулся, сощурив свои малахитовые глаза. Но тут же резко сменил тему: — Впрочем, я к вам по делу.

Какое облегчение, что не нужно продолжать этот двусмысленный диалог.

— Вы получили моё письмо? Насчёт Рауля Донжона.

Я спустила ноги с постели и, стараясь сохранить степенность, прошла до развешенного на стойке халата. Меня проводил ощутимый каждым волоском на коже взгляд месье дознавателя.

— Письмо я получил. И весьма сочувствую вашей проблеме. Но у меня для вас весьма неутешительные новости, — Ренельд слегка озадаченно кашлянул, когда я вновь повернулась к нему, запахивая халат на груди.

— Предлагаю обсудить это за завтраком. Или обедом… Честно говоря, я пока не совсем понимаю, который сейчас час.

— Скорее, обед, — герцог встал. — Хорошо. Тогда я подожду вас внизу.

Мне показалось, или на его лице отразилась явственная досада? И когда Ренельд вышел, Лабьет вдруг уставился на меня с видимым осуждением в тёмных глазах. Как он так умеет? Приподнимает брови, слегка опускает голову — и уже смотрит на меня, точно нянька, которая уличила меня в том, что я не доела утреннюю овсянку.

— Что? — буркнула я.

Как будто он мог мне ответить. Нет… Наверное, он ответил, только до меня его слова не долетели.

Я привела себя в порядок так быстро, как смогла. К тому мигу мадам Хибоу уже проводила герцога и, по совместительству, моего жениха в столовую. Как оказалось, Иви уже отбыла в Санктур — по делам, связанным с её основными исследованиями.

— Жаль портить вам аппетит, — проговорил Ренельд, опуская на колени салфетку. — Но придётся.

Я поймала себя на том, что внимательно за ним наблюдаю, но спохватилась, пока он не заметил.

— Это связано с месье Донжоном?

— Да. Его выезд на ваш виноградник очень затруднителен, — продолжил герцог. — Он сейчас под особым присмотром тайной королевской Службы. Они уже несколько раз его допрашивали. К счастью, при мне. Но дело даже не в этом. Боюсь, его не отпустят вовсе, когда он пройдёт проверку на состав ауры.