Вентиляция легких - Андреева Наталья - Страница 12

Давно уже ей пришлось прижаться. Дела не шли, Натальин маленький бизнес денег не приносил. Она торговала одеждой, которую привозили якобы из Турции. Лейблы, лекала – все были турецкими, узнаваемыми. А в подсобке стояли в ряд три швейные машинки. Наталья и сама была неплохой портнихой, почему и открыла магазин одежды. Если клиентке что-то не нравилось, длина там не устраивала, или фасон, Наталья быстренько могла подогнать товар по фигуре. А потом и подделки научилась мастрячить. Почему-то у ее возрастных и корпулентных в основной своей массе клиенток не было доверия к отечественному производителю. От советских времен, что ли, осталось, когда все гонялись за импортом? А турки в последнее время стали пальцы гнуть. Да и расходы на загранпоездку выросли, таможенники взялись лютовать. Проверенный канал, подружка-бортпроводница, которая возила для Натальи товар из Турции и Вьетнама, попалась с большой партией кожаных курток и ее перестали ставить на международные рейсы. Другие стюардессы и даже летчики тоже стали остерегаться.

Поэтому Наталья ловко научилась спарывать этикетки с залежавшегося товара, и ее портнихи шили остромодные вещички, осваивая стиль пэчворк, лихо настрачивая джинсовые заплаты или изображая рваные края. А то – выстрачивая модных котиков с умилительными мордашками, которые у Натальиных клиенток шли на ура.

– Последний писк моды, – нашептывала она недовольно поджимающей губы даме на ушко.

– Это теперь носят? – с недоверием спрашивала клиентка.

– Лекала парижские, исполнение турецкое, они давно все бренды скупили. – Наталья нежно одергивая «платьишко» или плащик, параллельно чутко прислушиваясь: не стрекочет ли за стенкой «турчанка»? И тут же: – Это стильно. Ой, как вам идет!

Но счастливые времена для Натальи Трухиной давно прошли. Аренда подорожала, клиентки прижались с деньгами. Все чего-то ждали. Каких-то смутных времен.

И вот они наступили. С января, когда продажи встали совсем, Наталья работала в убыток. Мужу она ничего не говорила. Мишаня был простачком. По мнению Натальи, зарабатывать он мог гораздо больше, если бы был хоть чуть-чуть поумнее. А так его все имели, его золотые руки.

Потеряв финансовую самостоятельность, Наталья в ужасе думала, что будет теперь целиком и полностью зависеть от мужа. А ну как Мишаня это осознает и начнет бычить? Как и все работяги, он был не прочь заложить за воротник, но супругу побаивался, потому как она всем рулила. Утратив контроль над финансами, Наталья могла утратить и власть над мужем. А там и до запоев недалеко. Отец Мишани был алкоголиком, как раз таки запойным, и умер в пятьдесят с копейками от цирроза печени. Мишаня тоже выпивал, но жену побаивался. Все было у нее в руках, и деньги тоже. Но все теперь могло измениться.

Вот Наталья и спускала деньги в мебельных магазинах, чтобы отвлечься от грустных мыслей. Попользоваться мужем, пока он не попользовался ею.

«Боже, что я делаю?!» – в ужасе думала Наталья, заказывая варочную панель за тридцать тысяч для новой кухни дочери, словно хотела суперсовременной бытовой техникой компенсировать старые стены и маленькую площадь. В ее-то однушке кухня была огромная. Но остановиться Трухина не могла.

«Зато дочка, наконец, будет счастлива, – утешала себя Наталья. – Разве мы живем не для детей?»

Но через десять дней, когда начались волнения по поводу так и не пришедшей эсэмэски из Росреестра, Наталья не смогла дозвониться до своей новой подруги и заволновалась. Марго не брала трубку. «Абонент не отвечает», – слышала Наталья, тщетно перенабирая номер Терентьевой.

Без риелтора Наталья была как без рук. Сделку с самого начала сопровождала Марго, и даже ключ от ячейки с деньгами был у нее! С теми самыми почти полутора миллионами, которые надо было еще получить. Наталья заказывала мебель в долг, оставляя небольшой аванс и объясняя свою ситуацию:

– Квартиру продаю. А другую покупаю. Сделку на днях закрою – будут деньги. Вы мне пока товар зарезервируйте.

Но продавцы, словно сговорившись, требовали хоть какую-то предоплату, и в итоге Наталья кругом оказалась в долгах. А Терентьева не отвечала на звонки!

«Запила, что ли?» – в ужасе думала Наталья. Она уже начала догадываться, какой образ жизни ведет ее новая подружка. Очень уж часто та говорила о ресторанах и мужской компании. «Вот я попала!»

Наталья уже готова была ехать к Марго домой, паспортные данные, а соответственно, и адрес новой приятельницы у Трухиной были, как риелтор ответила. Голос у нее был хриплый.

– Приболела. Нет, не корона, – Терентьева выдавила из себя смешок и закашлялась. Наталья в ужасе молчала: – Боишься, что ли?

– Да не по себе как-то, – поежилась Трухина. – Вон, всякое болтают.

– Ладно, я маску, когда в банк поеду, надену.

«У нее точно корона! Вот я попала!»

– Может, ты мне просто ключ от ячейки передашь? – жалобно спросила Наталья. – А я тебе потом комиссионные заплачу.

– А ты сама завершишь сделку? – хмыкнула Марго.

«Да нет, вроде не простудилась, – поежилась Трухина. – Пьет, да еще и курит. Потому и голос такой. Или все-таки корона?»

– У тебя же есть помощница.

– У нее ребенок заболел.

– Тоже корона?!

– Да что вы все помешались на этой короне? – раздраженно сказала Марго. Наталья с трудом узнавала ее хриплый голос. Да уж, прихватило. В довершение к ее страхам Терентьева натужно закашлялась. «Один из главных симптомов коронавируса! – зазвенело в голове у Натальи. – Господи, пронеси!!!»

– Рита, я вся в долгах! Что мне делать? – взмолилась она.

– Что, что. Мозги напряги. У тебя миллионы под ногами валяются.

– На что ты намекаешь?

– На доступ в хранилище.

– Ты с ума сошла, – растерялась Наталья.

– Ладно, я тебя проинструктирую. – Терентьева опять закашлялась.

Этот разговор Трухиной не понравился. А тут еще дочка возьми да и брякни:

– Ничего, проживем. Для алиментов можно достать липовую справку о доходах. Ты спроси у своей Марго. Она, похоже, ушлая. Все ходы и выходы знает. И связи у нее везде есть.

– Каких еще алиментов? – Натальино сердце камнем рухнуло вниз, в желудок, ее аж замутило. Все оказалось хуже, чем она думала. – У твоего Олега что, внебрачный ребенок?!

– Почему это внебрачный? – окрысилась дочь.

– Так он женат?!

– Сегодня женат, завтра разведется.

– Света, как ты могла?! Разбивать семью, уводить у ребенка отца?!

– А мне что теперь, в девках всю жизнь сидеть? Другого не нашлось, уж извини.

– А этому, похоже, не ты нужна, а твоя квартира, – горько сказала Наталья.

– Много ты про нас знаешь! – огрызнулась Света.

Она в последнее время была злая, нервная. Впрочем, чему удивляться? Теперь все были такие. Все ждали перемен, и перемен не к лучшему.

Сердце у Натальи заныло от дурного предчувствия. Она решилась на то, за что бы раньше себя презирала: поговорить с Олегом. Поехать к нему, попытаться узнать, какие у него чувства к Свете, и есть ли они? Вразумить, если получится. Пусть сначала разведется, а потом переезжает к Светлане. Все должно быть по-людски.

Трухина долго думала: как быть? Позвонить Олегу? Дочь не даст номер телефона.

И Наталья, краснея и презирая себя еще больше, залезла к дочери в сумочку. С мобильником Света не расставалась, поэтому Трухина для начала перетряхнула дочкин кошелек, наудачу. И нашла там визитку Олега. Он, оказывается, работал установщиком и настройщиком спутниковых антенн.

– Где бы они могли познакомиться? – пробормотала Трухина, записывая рабочий телефон Олега. На дом они настройщика не вызывали, телевидение у них было кабельное.

Так получилось, что ответил оператор. И Трухиной удалось правдами и неправдами выведать адрес замечательного мастера, которого она хотела бы отблагодарить особо.

«Поеду к нему домой, без предупреждения», – решила Трухина.

Район ей был незнаком. Наталья долго выспрашивала дорогу и, наконец, очутилась, как говорят, в ж… пенях. Дом был старый, панельный. Трухина знала, что Олег сегодня выходной и рассчитывала застать его дома. Волнуясь, она поднялась на пятый этаж. Лифта в доме не было. Ноги у Натальи подкашивались, сердце готово было выпрыгнуть из груди. На лестничной клетке она натужно закашлялась.