Лучший друг детектива - Устинова Татьяна - Страница 8

Надя глубоко вздохнула и позвала Машку:

– Побежали следить.

Про себя подумала: в чем Гена всю жизнь ошибается, так это в том, что Надя ничего не может от него скрыть. И слава богу, пусть заблуждается…

Через десять минут они были на своем посту. А еще через пятнадцать из подъезда Алевтины выбежала Динка, за ней затопала сиделка с приклеенным к уху телефоном. Но сегодня у нее не получится как в тот раз. Надя засекла время, ровно через двадцать минут, когда сиделка, не подумав взглянуть на собаку, направилась к подъезду, она встала на ее пути. Сразу включила свое главное оружие: прелестную, радостную улыбку, сияющий взгляд голубых и прозрачных в своей искренности глаз.

– Здравствуйте, дорогая. Не знаю, как вас зовут, но уже столько хорошего о вас слышала.

Сиделка не прервала разговора, только скосила на Надю безразличный и довольно наглый взгляд небольших карих глаз и отмахнулась:

– Мне некогда. Вы же видите, я разговариваю.

Залп следующий. Надя произносит фразу своим коронным голосом с вежливыми, но убийственными для нервов интонациями, каким она пользовалась несколько лет, когда работала юристом в налоговой инспекции.

– Прошу прощения, любезная, но я специально пришла, чтобы с вами познакомиться. Уделите мне время. Дело в том, что я близкая знакомая Алевтины и ее дочери, меня беспокоит ее состояние, поэтому нам придется сотрудничать, по крайней мере информационно. Вы, конечно, ничего не имеете против?

Надя с удовольствием заметила, как тень раздражения на лице сиделки сменилась явным беспокойством, после чего та завершила разговор и выжидающе уставилась на Надю.

– Меня зовут Надежда, можно просто Надя. – Голубые глаза вновь изучали бесконечное доверие и расположение. – А вас как зовут? Какие люди у нас безразличные. Никто не знает, как вас зовут. Наверное, к вам никто и не заходит. И вы там с Алей одни-одинешеньки, в случае чего не к кому даже обратиться.

– Я Валя, – улыбнулась сиделка. – Да у нас, в общем, все в порядке.

Сразу выяснилось, что спешить ей совершенно некуда. В это время Аля спит после обеда. Они пошли по аллее, как две подружки, рядом их собаки. Динка была явно в восторге, оттого что у нее появилась компания.

Надя не гнала лошадей. Они гуляли, она болтала обо всем, что видела, делилась своими проблемами из разряда «отвлечь внимание»: к примеру, «в каких фруктах весной больше всего витаминов, вот вы мне как профессионал скажите». Потом сидели на скамейке, грелись на солнышке.

Надя с удовольствием отмечала в лице собеседницы растущую симпатию и то неизменное пренебрежение, какое женщины такой комплекции, с таким хитрым разрезом мутноватых глаз испытывают по отношению к стройным и ярким блондинкам. Хорошо, мол, с такой потрепаться. У блондинки мыслей хоровод и логика дефективного младенца.

Валя слишком поздно заметила, что поставлена перед необходимостью прямо отвечать на вопросы, сформулированные так жестко, что увернуться не получается.

Разговор она оборвала резко, и лицо ее сразу захлопнулось, как крышка сундука. Она взглядом велела Динке бежать к дому, ушла быстро, не попрощавшись.

У Нади не было сомнений в том, что Валя больше с ней на контакт не пойдет. Что само по себе говорит о многом, если не обо всем. Она медленно и задумчиво направилась к дому: работать с тем материалом, который она, кажется, сейчас получила в изобилии.

Дома она сразу взяла швабру и стала доводить до блеска полы во всей квартире. Швабра удивительным образом помогала ей задавать себе такие неприятные вопросы, на которые возможен лишь один ответ: черное или белое, да или нет. Никаких нюансов.

Итак. На вопрос, почему Алевтина не гуляет на свежем воздухе, сиделка со смехом ответила: «Мы с ней такие ленивые. И погода плохая». Дальше. Надя сказала, что слышала от Инны, будто Валя отлично готовит вкусные, полезные блюда. Та опять со смехом: «А зачем возиться? Я покупаю готовую буженину, колбасу, готовый шашлык. Мы это едим».

Надя лишь хлопнула ресницами: это все оружие массового поражения, а не еда для ослабленного, лежачего человека. Но не издала ни звука. Продолжали мило болтать.

«Аля не встает даже, чтобы сходить в банкомат за деньгами? У вас же большие расходы», – невинно спросила.

Валя легко ответила: «А зачем? Я за пять минут сбегаю, не тащить же ее».

Итак, швабра, что же у нас получилось? Два первых ответа – наглая правда, так поиздеваться можно только над блондинкой. Третий и есть начало поиска, который не может не привести к результатам. Дело в том, что Аля почти каждый день снимала довольно крупные суммы со своего американского счета – на лекарства и питание. А там серьезное состояние.

Надя удовлетворенно осмотрела пол, помылась под душем, сварила себе кофе и села за письменный стол с ноутбуком. В последние годы она старалась не отвлекаться от сайтов с рецептами блюд и советами по не столько здоровому, сколько приятному образу жизни.

У Нади есть своя теория: полезно человеку лишь то, что в радость, в удовольствие. А это значит, хозяйка должна знать такие секреты мастерства и такие хитрости в поддержании здоровья всех, что вам и не снилось. Наде просто не нужны признания и степени, а то бы написала диссертацию. Гена точно с нею согласен.

А от профессиональных форумов юристов, от сайтов специалистов она отлучала себя всю жизнь жены и домохозяйки. И только ей известно, с какой болью и тоской отлучала. Просто решила, что с покоем семьи такая информация несовместима. Но пришел момент, когда нужно вернуться. Не любопытства ради.

Прежде всего она набрала домашний телефон Алевтины, минут десять слушала длинные гудки. Аля не встает к телефону, который находится в прихожей, Вале, возможно, велено не брать трубку. Затем она набрала номер мобильного. Сначала телефон был вне доступа, потом тоже долго не отвечали.

Надя почти успокоилась: наверное, Аля спит или не хочет ни с кем говорить. Но если телефон при ней, значит, она проверяет сообщения о том, сколько денег и когда сиделка снимает с ее счета. Она уже хотела разъединиться, но тут трубка рявкнула грубым: «Да, але». Это был голос Валентины.

Надя мило извинилась, сказала, что не туда попала. Вот теперь она с легкой душой пойдет по пути профессионального поиска. Приятный человек Алевтина или нет, но тут ключевое слово – человек. А рядом с ним нет другой родной души, кроме Динки. И они обе, возможно, в большой беде.

Надя почти не сомневалась, что информация найдется без труда. Дочь Али, правильный американский собственник, могла заключить договор только с законным агентством по уходу, проверив легальность лицензии. А таких не очень много. И они непременно сообщают информацию в налоговую инспекцию. А на тех сайтах Надя как рыба в воде. Просто набрала в поиске ФИО Али, ее адрес и номер телефона.

Вот и номер договора с фирмой «Добрые дела». Фамилия сиделки для круглосуточных услуг Перчикова. Валентина Перчикова. Дата. Сумма за сутки. Телефон фирмы. Надя набрала его.

– Прошу прощения, я приятельница Алевтины Мишиной, которой очень помогла ваша фирма. Она хорошо отзывалась о сиделке Перчиковой. У меня такой вопрос: нельзя ли узнать, когда она будет свободна? Я хотела бы ее нанять к больной тете. Могу официально оставить заявку, чтобы застолбить.

– Минутку, – буркнули «Добрые дела». – Так вам Мишина не сказала? Уволилась давно от нас Перчикова. Три месяца назад.

– То есть как? Я недавно ее видела у дома приятельницы.

– Не сомневаюсь. Они часто так делают, если им хорошо платят и неохота делиться с фирмой. Ничего, нарвется на закон о самозанятых. Мы за такими не гоняемся. Другая нужна?

– Я подумаю и обязательно перезвоню. Спасибо.

«Так что мы узнали?» – посмотрела Надя в преданные глаза Машки.

Обычная история. Не криминал. Но криминал у нас всегда рядом. Подожди еще часок, я найду. Есть. Почти свежая информация. В родном районе задержаны четыре полицейских, которые создали ОПГ вместе с черными риелторами: отбирали квартиры у больных, инвалидов, пенсионеров.