Добровольцы на заклание (СИ) - Леонов Дмитрий - Страница 11

Он снова полез в свою папку. На эту тему Павлу было что сказать, но он предпочёл промолчать. Но отмолчаться не удалось – полковник повернулся к нему.

– А что думает об этом старший лейтенант Данилин?

Что он думает?! Павел лихорадочно соображал – что бы ответить, чтобы не выдать свою осведомлённость в этом деле? Его излишняя информированность вызовет подозрения, а если ещё выяснится, что сведения добыты не совсем легальными методами… И тут он вспомнил разговор с Арнольдом Оскаровичем. Поднявшись, он уверенным тоном заговорил.

– Я не инженер, и по техническим вопросам ничего ответить не могу. Я могу только оценить ситуацию с точки зрения закона. Допустим, они обнаружили установку по перемещению во времени и даже смогли её восстановить. Действующее законодательство никак не регламентирует перемещения во времени, то есть со стороны общественной организации здесь нет никаких нарушений. Но допустим, они смогли переместиться в 1991-й год с целью поддержать ГКЧП и сохранить Советский Союз, как нам тут сообщил капитан Лисицын. Он почему-то считает такие действия незаконными. Но ведь эти действия будут происходить в 1991-м году, и, следовательно, должны квалифицироваться по законодательству того времени, которое прямо обязывает защищать целостность Советского Союза. Применение же к этим действиям нынешнего законодательства будет попыткой придать закону обратную силу, что является прямым нарушением Конституции Российской Федерации. Таким образом, я не вижу в действиях этих подростков состава преступления.

Капитан Лисицын исподлобья глядел на него и молчал. Полковник задумчиво произнёс:

– А ведь действительно, даже если они всё это провернут, это будет уже не наше время, и отвечать за это будут другие. Капитан, кто там у тебя фигурирует?

– Трое студентов и официантка из Макдональдса, – с готовностью отозвался Лисицын.

– Поподробнее! – потребовал полковник. – Кто родители?

– У Климова мать – директор центра реабилитации ветеранов горячих точек, у Яковлевой отец – полковник в отставке, ещё у одного отец – известный журналист…

– Достаточно! – прервал его полковник. – Одним словом – законы знают. Значит, так, капитан! В возбуждении дела тебе откажут, поэтому прекращай это. Данилин, а тебе стоило бы объявить выговор, что ты сам это не раскопал, но вроде бы не за что. А вам, товарищ Киселёв, большое спасибо за консультацию, вы нам очень помогли!

Старик облегчённо вздохнул и стал застёгивать папку.

– Я могу быть свободен?

– Да, – кивнул полковник. – Вас отвезут домой.

В коридоре Лисицын чуть задержался.

– Ну, Паша, не ожидал я от тебя! Получается – сам не ам, и другим не дам!

– Это ты о чём?

– Мог бы дело на них состряпать, а в результате сам не сделал, и мне не даёшь.

– Серёжа! – так же фамильярно обратился к нему Павел. – Ты же видишь – тут нет перспектив! Зачем ты в это лезешь?

– Зачем?! – неожиданно разозлился Лисицын. – А потому что не люблю мажоров! Обеспеченные детишки решили поиграть в революционеров, осчастливить человечество! А другим это нужно?! Вот меня они спросили – хочу я в совок?! А я не хочу! Я всего добился сам – без пап и мам. А при совке кроме блата была ещё партийная крыша. Вот такие идейные, как эти детишки, везде и лезли без мыла. Добровольцы, блин дырявый! Я таких никогда не любил. У нас в армии был такой – всё вперёд лез, хотел сержанта получить. Мы под конец хотели ему всем взводом навалять – чтобы на дембель с разбитой мордой поехал.

– Ну и как – наваляли? – поинтересовался Павел.

– Нет! – Лисицын зло плюнул на пол. – Как же мы против дембелей попрём?! А я тебе так скажу – это всё наследие совка! И эти малолетние дебилы хотят это всё назад вернуть! Но я найду на них управу. Не так, то по-другому! И ты, Паша, лучше не стой у меня на пути! Понял?

Удивлённый такой пламенной речью, Павел только молча кивнул.

Уже дома он весь вечер мучительно размышлял над произошедшим. С одной стороны, Лисицын практически повторил его аргументы против вмешательства в историю и сохранения СССР. Но, с другой стороны, эти ребята были ему симпатичны. Конечно, может они и мажоры, как выразился Лисицын, но они действуют бескорыстно. Да и сторонников сохранения Союза кругом полно, так что нельзя сказать, что они игнорируют мнение других людей.

Он никак не мог определиться – на чью сторону встать? А обстоятельства требовали определённости – с кем ты? Вот Николай Петрович выбрал сторону этих ребят-добровольцев, устроив Лисицыну командировку, чтобы им не мешал. Сам Лисицын настроен категорически против них. Арнольд Оскарович как бы находится над схваткой, но тем не менее открытым текстом заявил, что обеими руками поддерживает этих новоявленных путешественников во времени.

Но самое главное, что его во всём этом смущало – никто не верит, что у этих ребят что-то получится. Мало того, Арнольд Оскарович откровенно считает, что они просто погибнут. И все смотрят на этих ребят как на подопытных крыс – а что с ними будет, если события повернутся так? А если эдак? Но ведь так же нельзя, речь идёт о живых людях!

Наконец он принял решение, и только после этого смог заснуть. На следующий день он долго откладывал то, что задумал. Сначала он оправдывался перед собой, что ещё слишком рано, потом – что у него служебные дела, потом – что пора обедать…Наконец в три часа он понял, что или сделает это сейчас, или не сделает никогда, и этого он себе не простит. Номер телефона центра реабилитации ветеранов горячих точек был у него записан давным-давно – на всякий случай. И вот этот случай настал.

Пара гудков в трубке, и спокойный деловитый женский голос:

– Да, я слушаю!

Павел на всякий случай уточнил:

– Мария Тимофеевна?

– Да, это я! – ответили в трубке. – Я вас слушаю!

Павел на мгновение замер. А если его номер слушает служба собственной безопасности? Или контрразведка? Или Мария Тимофеевна его неправильно поймёт?

– Алло, вас не слышно! – раздалось в трубке.

И он наконец решился.

– Мария Тимофеевна, здравствуйте! Это вас беспокоит старший лейтенант Данилин. А хотел бы поговорить о вашем сыне.

– А что с ним? – голос в трубке стал взволнованным. – Вы из военкомата?

– Нет, я из другой организации. Мы могли бы встретиться? Если вам удобно, я могу сейчас к вам подъехать.

– Хорошо, когда вас ждать? – голос в трубке стал сухим и напряжённым.

– Через полчаса, – пообещал Павел.

Павел волновался – всё-таки он встречается с первой путешественницей во времени! После рассказов Арнольда Оскаровича у него сложилось впечатление о ней, как о великом человеке. Но действительность оказалась прозаичнее. Он постучал в дверь с табличкой.

– Разрешите?

– Вы старший лейтенант Данилин? – из-за стола навстречу ему шагнула невысокая блондинка средних лет, в деловом костюме, но минимум косметики и короткая стрижка придавали ей какой-то боевой вид, не имеющий ничего общего с окружающей казённо-бюрократической остановкой.

– Да, – он машинально протянул руку, она ответила крепким рукопожатием.

– Вы хотели поговорить о моём сыне, – напомнила она. – Он что-то натворил?

– Давайте присядем, – Павел выдвинул стул из-под стола. – Мария Тимофеевна, вы в курсе, чем в последнее время занимается ваш сын?

– В общих чертах, – кивнула Мария. – Он временно ушёл из университета, и сейчас занят общественной работой – возглавляет общественную организацию.

– Хорошо. А что вы знаете о его затее с машиной времени?

Мария насторожилась.

– Вы забыли показать мне свои документы!

Павел смущённо улыбнулся.

– Мария Тимофеевна, поймите меня правильно! Я разговариваю с вами неофициально, иначе бы я пригласил вас к себе. Чтобы вам была понятна моя осведомлённость, я скажу только, что слышал о вас очень много добрых слов от Арнольда Оскаровича.