Аннушка (СИ) - Шторм Наташа - Страница 7

Именно сегодня я поняла, что совет старшего поколения нужен, как никогда. Оставив молодёжь под благовидным предлогом «сгоняю на минутку в булочную», я поймала такси и помчалась на другой конец города, где в элитной новостройке то самое поколение и обитало.

Оказавшись перед шлагбаумом, я поднырнула под него и помчалась в сторону подъезда, не обращая никакого внимания на окрики охраны. Каждая минута ценилась на вес золота.

Вбежав на третий, открыла дверь, застегнула перед зеркалом в прихожей верхнюю пуговку блузки и поправила непослушные локоны. Не хотелось слушать часовую лекцию об аккуратности.

По квартире разносилось тихое пение. Источник звука находился в ванной комнате. Видимо, старушке подключили-таки вожделенное джакузи, и именно так она выражала свою радость. Скинув туфли, я подошла ближе и кашлянула.

─ Бабуля! Привет!

─ Заходи, милая.

Распахнув дверь, я чуть не онемела. Интеллигентная старушка возлежала в облаке булькающей пены. Высокую причёску прикрывала резиновая шапочка, а в руках бабушка держала бокал с вином.

─ «Изабелла». Напиток моей молодости. Знаешь, мы с твоим дедом позволяли себе иногда, как это теперь говорят? Расслабиться.

Я бы с удовольствием послушала воспоминания бабули, но времени не было.

─ У нас беда!

Бабушка повернула лицо в мою сторону и поправила очки.

─ Твоя мать нахамила королеве Англии, и её заперли в Тауэре?

─ При чём тут мать?

Бабуля пожала плечами.

─ При всём. Все беды в нашем семействе происходят исключительно из-за неё. Помнишь, три года назад она умотала в Париж?

─ В Лондон.

─ В Лондон? ─ старушка выгнула бровь. ─ Пусть так. Но! Она забыла выключить воду. Во сколько нам тогда обошёлся ремонт у всех соседей, живущих ниже?

─ Бабуль, тут дело не в маме.

Разбушевавшаяся бабушка меня не слышала.

─ Вот где она сейчас? Я же нам два абонемента в консерваторию купила, годовых. Скажи, где носит эту шаболду?

Я кашлянула.

─ Этой шаболе, как ты выражаешься, шестьдесят лет. И она имеет право…

Старушка взвизгнула.

─ Не имеет! ─ тонкая кисть, похожая на куриную лапку, показалась над водой. ─ Мы все являемся примером для Милочки. А вот какой пример подаёт эта мерзавка, играя в гольф с семидесятилетним лордом? Я скажу, если ты не понимаешь. Дурной!

─ Лорд умер полгода назад. И мы его оплакали. ─ Я тяжело вздохнула. ─ Сейчас мама в Альпах. Катается на лыжах.

─ Ага! Ещё лучше! Только сломанных конечностей в нашей семье не хватает.

Эх, зря я пришла в гости. Мне изрядно надоело слушать постоянную критику в адрес моей матери, которая, заработав приличную пенсию, полностью вышла из-под контроля своей родительницы.

─ Рада, что у тебя всё в порядке, бабуля! Я пойду?

Встав с края ванны, я уже хотела удалиться, как старушка вынырнула, поднимая столб пены.

─ А чего приходила? Полотенце подай!

Завернув щуплое тельце в махровую простыню, я помогла бабушке ступить на коврик.

─ Да так, о Милке поговорить хотела.

─ Ладно. Пошли чай пить.

─ Вот так всё получилось. ─ Смахнув одинокую слезу, я шмыгнула носом.

─ Значит, зять очередной явился. Ох, не люблю я этих зятьёв. ─ Бабушка вставила в длинный мундштук сигарету без фильтра и глубоко затянулась.

─ Ага. И я не люблю. Просто ненавижу. Так что делать будем?

Бабуля поправила халат-кимоно и вытащила из буфета бутыль с наливкой.

─ Можем порчу на него навести или сглаз какой. Хочешь?

Я открыла рот от изумления. И такое мне говорила ярая атеистка и убеждённая коммунистка?

─ Глазками-то не лупай. Пошутила я. ─ Влив в себя вишнёвки, бабуля порозовела. ─ Сколько моей правнучке лет?

─ Двадцать. Не помнишь?

─ Я-то помню, а вот ты, видать, забыла. Забыла себя в её возрасте? Забыла, как из дома сбежала, как столицу покорять кинулась? Чего-то ты нас с матерью не сильно тогда слушала. А яблочко от яблоньки, как говорится, недалеко катится.

Помнила ли я себя в двадцать? Конечно, да. Я помнила всё, будто это случилось вчера.

1997 год

Дача господина Пожарского в Подлужном поражала своим великолепием. Дом, выстроенный из штучного камня, напоминал средневековый замок, но имел всего четыре спальни. Водителю моего шефа, симпатичному парню по имени Александр, чётких указаний, какую комнату мне надлежало занять, никто не дал. Он беспомощно разводил руками и задумчиво чесал затылок.

Я обошла все и решила переделать для себя помещение на первом этаже, под лестницей. Я не знала его назначения. Узкий диван, шкаф с посудой и книгами, шифоньер для одежды. Возможно, эта комнату служила местом временного пребывания, скажем, того же шофёра, садовника или домработницы.

Я посмотрела по сторонам. Чисто, уютно. Значит, кто-то убирал этот дом, причём очень добросовестно. И этот кто-то был приходящим. Как бы то ни было, я решила устроиться именно здесь на ближайшие полтора месяца. А там нагрянут хозяева. Пусть они и решают, где мне жить дальше.

На обустройство каморки у меня ушло несколько минут. Саша предупредил, что главной моей задачей является наблюдение за температурой в котле, чтобы вся отопительная система не перемёрзла и не лопнула.

Вот за такую нехитрую работу мне обещали кучу денег. Чудеса!

Спустившись в подвал, и, убедившись, что температура в доме правильная, я вновь вошла в гостиную и склонилась над камином. В нашем доме стоял точно такой, правда, электрический, но угли в нём лежали самые настоящие. И, когда мы включали хитрый механизм, задний свет имитировал скользящий дымок. Я никогда не разжигала каминов, но была уверена, что справлюсь. Вытащив из кармана заявление об увольнении, скомкала и подложила под поленья. Наклонившись, принялась раздувать. Старая зола полетела в лицо. Обтерев щёки, я улыбнулась. Вот теперь я настоящая Золушка, Золушка из Владивостока.

2018 год

Добиться дельного совета от бабули я не смогла. Старушка считала, что, если нашёлся дурак, решивший взять в жёны девушку со скверным характером, пусть берёт. Второго шанса у наследницы нашей фамилии могло и не быть.

Я ушла совершенно расстроенной. Во-первых, поддержки я так и не получила. Во-вторых, характер у Милки не был скверным. Да, сильным, да, сложным, но именно таким обладали все Ладынины. А, в-третьих, я вновь выслушала кучу критики в адрес собственной матери. Бабуля имела особые взгляды на жизнь и несгибаемые принципы. И, если моя дочь, не утратив юношеского максимализма, пыталась отстаивать собственную точку зрения, мы с мамой махнули рукой. Кивали, поддакивали, но поступали так, как считали нужным.

Вот и сейчас я решила не опускать тех самых рук, а позвонить мужу. Да, поддерживатель он никакой, но всё же…

Игорь. Мой благоверный искал себя последние двадцать лет и, несмотря на все усилия, никак не мог найти. Он постоянно загорался новыми идеями, строил воздушные замки, которые вскоре разваливались, выкарабкивался из руин и тут же хватался за новые идиотские прожекты. Уже два года товарищ Иванов обретал себя в столице, балуя нас телефонными звонками, да и то нечасто. Я не была уверена, что о-о-очень занятой супруг поднимет трубку, но, к моему удивлению, после третьего гудка та самая трубка произнесла:

─ Привет!

─ Игорь! У нас ЧП! ─ я неслась к остановке общественного транспорта, одновременно пытаясь поймать такси.

─ В смысле? Твоя мама нахамила королеве Англии?

Я чуть не завыла.

─ Маму не трогай. Всё очень плохо. Милка замуж собралась.

Муж усмехнулся.

─ И чего тут плохого? Если нашёлся дурак…

─ Заткнись.

─ Ладно. Уже заткнулся. Только чего тогда звонишь? Нужны деньги? Прости. У меня их пока нет.

Мне хотелось крикнуть: «У тебя их никогда нет!», но я сдержалась.