Избранными не становятся… (СИ) - Иванова Светлана - Страница 31

Раздобыв маленькую гнедую лошадку Зорьку и уверенно вручив мне поводья, девушка улыбнулась. В моих мыслях она могла отчетливо прочитать, что на лошадях я не ездила ни разу за всю свою сознательную жизнь и начинать не горела желанием. Эрик привел откуда-то своего коня. Столь великолепного и статного животного я еще не видела. Или Эрику крупно повезло, или руки у конюха из города растут из нужного места, но конь весь сиял. Я даже потянула руку, чтобы погладить гордого красавца, но едва успела отдернуть пальцы от клацнувших зубов. Отойдя на несколько шагов в сторону от вороного агрессора, я с опаской взглянула на Зорьку. Но кобылка, предназначенная мне, оказалась самым флегматичным существом во всей Вселенной, а так же приближенных к ней. Она без возражений вытерпела все мои пятнадцать попыток взобраться в седло и абсолютно не возражала, когда при первой успешно окончившейся попытке я сидела лицом к ее хвосту. Вскоре мы смогли покинуть город, получив напоследок от Алены сумку с провизией и две фляги с водой. Сидеть в седле оказалось не так неудобно, как могло показаться на первый взгляд. Но, как только пришло время первого привала, я кардинально поменяла свое мнение. Ноги и попа болели так, как не болели никогда в жизни. Я непроизвольно ставила ноги колесом при ходьбе, чем дико веселила своего спутника. Первую ночь было решено провести в деревне, находящейся на ответвлении главной дороги, где Эрик встретил своего знакомого мага Отиса. Как особы, не имеющие больно много денег, мы были определены на ночлег на конюшне, куда тут же увязался за нами любопытный и шибко разговорчивый маг. Я уже засыпала, когда Эрик все еще продолжал рассказывать Отису подробности нашего путешествия. Зачем, спрашивается? Не знаю.

Наверное, знал, что иначе парень не отвяжется. С каждым днем ночные кошмары становились все менее отчетливы.

Теперь я могла с ужасом созерцать их до конца, не боясь разбудить спящих вокруг. Наутро мы снова тронулись в путь. За ночь мышцы отдохнули и отвыкли от седла. Этот день прошел еще тяжелее предыдущего. Я молилась, чтобы мы скорее вернулись домой, и пятая точка опустилась на уютное и мягкое сидение в автобусе (по крайней мере, сейчас оно казалось мне именно таким). За день мы устроили три привала. На ночь пришлось остаться спать на природе. Эрик в гордостью именовал себя наученным жизнью опытным путешественником. Он довольно легко и быстро расседлал лошадей, накрепко привязал поводья к толстому суку и даже разжег небольшой костер. Я не спорила, давая молодому человеку насладиться триумфом. По крайней мере до тех пор, пока он не начал травить какие-то байки.

Тогда я картинно зевнула, отвернулась, и уверенно сделала вид, что тут же погрузилась в сон. За всю дорогу мы с Эриком перебросились всего несколькими обязательными фразами. Наверное боялась, что какая-то из тем обязательно может затронуть Дэвида, о котором старалась не думать. На следующий день мы добрались до деревни. Нас встретил разочарованный отсутствием своей невесты конюх Пит, без вопросов принимающий обратно порывающегося укусить его за ухо Буяна и смирную Зорьку. Как и обещала, скучать по конной езде я не собиралась, без промедления отходя подальше от конюшен и всего с ними связанного. Пит мельком намекнул, мол, скоро свадьба, и Алена рада будет видеть нас в числе приглашенных гостей. Но сильно на присутствии не настаивал. Поэтому и вежливый отказ его не расстроил. Зато мы с радостью согласились отобедать с ним, а на прощание пообещали обязательно заглянуть, если еще каким-то ветром нас занесет в эти края. Последнее было воспринято без особого энтузиазма. Еще до темноты мы покинули дом конюха. Эрик не без труда отыскал место, через которое он прошел в этот мир, заставив меня вдоволь налазиться по колючим кустарникам.

Возможно, это было маленькое отмщение за то, что он испытал, пока шел героически спасать меня. Но ведь и я тем временем не сидела сложа руки. Из небольшой залы попав в коридор, живописно украшенный скелетами, костями и черепами, освещаемыми все появляющимися факелами, тут же гаснущими за нашими спинами, я с замиранием сердца поглядывала на свисающую с потолка паутину с изредка покачивающимися на ней пауками. Похрустывающие звуки под ногами придавали этому месту особый шарм.

— Эрик, — внезапно останавливаясь, вспомнила я. От долгого молчания голос охрип. Стало жутковато. — Я тут вот что вспомнила.

Где моя собака? Молодой человек глубоко вздохнул. Он бы и рад был услышать чей-то голос, надеясь на то, что обстановка разрядится, но вот тема была выбрана не та. Приняв глубоко задумчивый вид, Эрик широкими шагами направился дальше по коридору. Я практически бежала следом, едва успевая подпрыгнуть, чтобы не наступить на очередную черепушку, или пригнуться, дабы не запутаться в паутине. Наконец, собравшись с мыслями, молодой человек резко остановился и повернулся ко мне. Наши глаза встретились. Я отвела взгляд. Почему-то мне казалось, что я предаю Эрика, так переживая смерть Дэвида.

— Она у бабушки. Затянутая в воспоминания я не сразу осознала услышанное.

— У какой еще бабушки, Эрик? Нет у меня никакой бабушки! Ну, то есть, есть, но ты ее точно не знаешь. Эрик начал усиленно припоминать имя этой старой женщины, но память предательски подводила.

— Прости, я не помню ее имени. Но почти уверен, что смогу вспомнить, как добраться до ее дома! Я схватилась за голову, сползая по стене и невольно оказываясь рядом со скелетом, принявшим ту же позу.

— Фу, мерзость какая. Ладно, пойдем. Не сможешь вернуть мою собаку, буду тебя на поводке выгуливать и сухим кормом кормить. Я подскочила с земли, отряхивая платье и бодрым шагом пошла вперед. Казавшийся бесконечным коридор внезапно окончился грудой земли. Я вопросительно взглянула на Эрика. Тот только выразительно почесал в затылке.

— Прости, забыл. Лестница обвалилась, когда я попал сюда. Господи, как можно быть таким бестолковым? Странно, что он еще не забыл где-то свою голову. Неужели нам теперь придется возвращаться к Алене и Питу и, с честными лицами доказывать им, что нам у них слишком сильно понравилось, и прощаться теперь что-то расхотелось? А может лестница не обвалилась совсем, а этот парень сиганул с высоты и поэтому теперь ходит с больной головой? Я села на землю скрестив ноги. О состоянии платья можно было не волноваться. Все равно у нас только два выхода — умереть здесь, с этими скелетами, или отправиться назад, в чужой мир. А может эти скелеты как раз и погибли здесь из-за этого? Из-за того, что не смогли попасть ни в один из миров.

— Диана?

— М?

— Злишься на меня? Я неопределенно покачала головой. Хотелось вернуться в прошлое и указать Дохи туда, куда убежал незнакомец в черных одеждах, в сердцах крикнув, чтоб поторапливался, и продолжать жить своей прежней скучной, но мирной жизнью. Можно ли это назвать злость?

— Диана?

— Мм?

— У вас… с этим парнем, метающим молнии, что-то было? Вопрос мне показался настолько нелепым, что я подскочила на ноги, ударившись головой о факел и, присела на корточки от боли, приваливаясь к холодной стене. Стена гулко подалась назад, увлекая меня следом. Знакомое чувство. Лежа в темном замкнутом пространстве, свет в которое поступал только через отверстие, из которого торчали мои ноги, я ощущала себя погребенной заживо. Воздух здесь был тяжелее, и дышать приходилось неглубоко и через раз. Лучше было не дышать вовсе, но так не получалось.

— Ты там как? — послышался голос из-за стены.

— Жива пока еще. Вытащи меня отсюда! За стеной послышался треск и звук осыпающейся земли. Может Эрика засыпало?

— Так что там с ответом на вопрос? Для пущего эффекта я три раза попыталась дернуть ногой, надеясь хоть как-то задеть молодого человека, но лишь подняла тучу пыли.

— Ты дурак совсем? Вытащи меня немедленно! Здесь дышать нечем! — мне на нос как раз осыпалась горсть земли, чудом не попав в только что раскрытый рот. Я уже представляла, как тонны земли осыпаются, погребая меня под своим весом. Хотя тогда уж лучше пусть погребают нас обоих.