Избранными не становятся… (СИ) - Иванова Светлана - Страница 13

— И все? Откуда я узнаю, что ты не выплюнул курицу и, как только выйдешь за дверь, она не выпадет из-под твоей рясы? Может ты и не ел вовсе. Опустив руки, Хазард встал напротив меня. Я невольно скосила глаза на нож на новом подносе. Они хоть чему-нибудь учатся? Медленно он поднял руку к голове и стянул капюшон. Хазард оказался очень симпатичным молодым человеком.

Золотисто-каштановые немного вьющиеся волосы растрепаны, но словно по-другому и быть не может. Бархатные зеленые глаза, смотрящие с укором, но от этого не менее завораживающе. Прямой нос и сжатые в линию губы.

— Вы знаете, я очень-очень перед вами извиняюсь за то, что сейчас сделаю, но, — присев и дернув на себя половичок на котором стоял Хазард, я на миг зажмурилась. Не удержав равновесие, молодой человек упал, ударившись головой о стену. Бархатные глаза закрылись. Проверив, бьется ли сердце, и, убедившись, что да, я натянула кроссовки, спрятанные в шкафу до лета, захватила куриную ножку, одиноко лежавшую на тарелке, и вышла из помещения, затворив за собой дверь.

В который раз обогнув дерево, и окончательно убеждаясь, что никакого отверстия для полученной монеты в нем нет, Эрик сел на землю, привалившись спиной к стволу. Сил на поиски не осталось.

Денег на пропитание тоже. Идти оказалось некуда. Прикрыв глаза, молодой человек с яростью замахнулся, намереваясь выбросить бесполезную вещь. Удивительно, что ты не сбежал— раздался голос, слышимый лишь в голове Эрика. -Я бы на твоем месте бросил девчонку.

— Я — не ты, — зло выпалил молодой человек, опуская руку.

Ты еще глупее, чем я думал, — голос смеялся. — У ног твоих под корнями ты найдешь круг. Вложи в него ключ и иди навстречу своей судьбе, глупец.

Голос замолчал. Оставляя после себя лишь звон в ушах и неприятную головную боль. Под корнями, на земле, действительно оказалось круглое отверстие по размерам монеты. Вложив ее туда, Эрик отошел в сторону. Воздух завибрировал, наполняясь жаром. Поднявшийся ветер качал дерево так, что казалось, оно вот-вот завалится на бок. От основания его волнами исходил красным свет, окутывающий окружающее пространство мутным куполом. Люди за его пределами мирно проходили мимо, не замечая ничего, кроме усилившегося ветра. Все, что находилось внутри барьера, было скрыто от их глаз и ушей. Земля разверзлась, уходя вниз, в темноту, и образуя неаккуратные ступени. Обождав, пока все вокруг успокоится, Эрик сделал первый шаг вниз.

У входа в мою темницу-комнату было светло. Свет давал факел, висящий на стене. Слева и справа непроглядная тьма. Забрав факел, и наугад выбрав направление, я шла вперед, удивляясь, насколько замусоренным оказался выбранный коридор. На полу можно было разглядеть мышиные кости, а по стенам обильно шла паутина. Живых представителей всей этой братии я принципиально старалась не замечать. Даже когда что-то маленькое и пушистое коснулось ноги, я лишь задержала дыхание и ускорила шаг, надеясь, что с потолка на голову не прилетит еще чего шевелящегося. Заслышав шаги, опасаясь выдать себя, я бросила факел на пол, старательно поваляв его в пыли и, оставшись в полной темноте, опустилась на корточки, вжимаясь в стену. Неизвестный шел быстрым шагом, подбрасывая на ладони крохотный белесый шарик, дающий света лишь для того, чтобы не врезаться в стену или не пропустить нужный поворот. Человек бодро прошагал мимо.

Я осталась незамеченной. Подождав, пока шаги окончательно стихнут, я аккуратно, почти на ощупь, направилась дальше. Если бы не паутина, временами попадающаяся под руки, идти в кромешной тьме казалось бы чуть безопасней. По крайней мере, не видишь того, кто с громким писком в который раз пробежал под ногами. Неудивительно, что завидев свет в конце коридора, я сломя голову побежала вперед. Круглое помещение было под завязку заполнено фигурами в рясах, преимущественно коричневых и бежевых. У кого-то на голову был накинут капюшон, кто-то сверкал своей шевелюрой, не утруждаясь подражать остальным. Многие сидели на скамейках, расставленных у стен, углубившись в чтение толстенных фолиантов. Кто-то сбился в клуб по интересам, с азартом обсуждая свои дела. Внимание остальных, не занятых своими делами, было приковано к появившейся особе. Без рясы я явно выделялась. Сделав невозмутимый вид, мол, ряса есть, просто оставила ее дома, практически бочком я протискивалась мимо людей. Помещение походило на солнышко. Из него вело множество коридоров, напоминая лучики. В коридорах виднелись двери, у которых также стоял народ, облаченный в рясы. Решив заглянуть в самый малонаселенный из увиденных коридоров, я с удовольствием замечала, как звуки исчезают за спиной. Здесь было светло и чисто. Ряда дверей не было. Лишь одна тяжелая массивная дверь с позолоченной табличкой. С. Аглофус. Директор. Коридор закруглялся, заканчиваясь тремя дверьми с заманчивыми табличками «Теория магии», «Языки рас» и «Символы и иероглифы» и выходя обратно в круглый зал. Следующий коридор был чуть более длинным, и дверей здесь было значительно больше. На некоторых присутствовали таблички, другие оставались тайными. Но заканчивался коридор точно так же, вернув меня к народу, начинающему странно перешептываться при очередном моем появлении. Рисковать быть пойманной и проверять остальные коридоры, желания не было. Давно стало понятно, что это заведение что-то вроде школы. И, по всей видимости, обучают здесь магов. И дресс код у них строгий. Вернувшись в единственный темный коридор — тот, из которого я вышла, прихватив с собой один из факелов, развешанный по стенам круглого зала, я направилась в обратном направлении. Дойдя до двери своей темницы, стена у которой так и не вернулась на место, заглянув внутрь и убедившись в целости и сохранности обезвреженного мной молодого человека, я пошла дальше. Вид спокойно спящего Хазарда каким-то образом разбудил воспоминания об Эрике. Как там он? Ищет ли меня или плюнул и уехал на юга, надеясь, что Дохи загнется под палящим солнцем? И кормит ли он мою всеядную собаку? Врезавшись носом в глухую стену, пришлось прервать все свои размышления. Стена двинулась. Выросшие по сторонам руки схватили меня за плечи, пригвоздив к полу. Надо мной нависал мужчина в серой рясе. Габаритам его могли бы позавидовать многие бойцы в тяжелом весе. Разве что массивная трудовая мозоль помешала бы сделать карьеру в этом виде спорта. Смерив свою жертву недоброжелательным взглядом, мужчина без разговоров взял меня за ворот свитера и волоком потащил в нужном мне направлении. Попытки вырваться не увенчались успехом. Подняться на ноги не сломав или не подвернув их — не получалось. Оставалось только смиренно сложить руки на груди и предоставить мужчине возможность растянуть мне свитер и протереть полы в коридорах. Долго так продолжаться не могло. Об этом мне возвестила порядком протертая пятая точка, неприятные ощущения в желудке и впивающийся в горло ворот свитера.

— Эй! Мне нехорошо! Давай передохнем. Мужчина даже не удостоил меня взглядом. А стоило бы. Ведь цвет моего лица стремительно приобретал синевато-зеленоватые оттенки. Когда сознание готово было отключиться, мы все же остановились.

Скрипнула дверь, и меня бросили на пол к чьим-то ногам. Я смогла приподняться и встать на колени, уперев руки в пол.

Гладкий лакированный сапог подошел так близко, что я могла бы разглядеть в нем свое отражение. Желудок екнул и вывернул на сапог все, что думал обо всей этой ситуации. Словно огромная рука подняла меня в воздух и отбросила на стену.

Спина заныла от удара. Бок и рука пульсировали от падения на пол.

Перед глазами плясали цветные пятна, а в ушах бойкие зайчики отбивали ровный ритм на барабанных перепонках. Подняться сил не было. Оставалось просто лежать на холодном полу. Вернувшееся зрение вырвало из общей обстановки фигуру в черной рясе.

— Ну здравствуй. Этот голос я бы никогда не забыла. Но порыв встать и дать ему хорошего пинка так и не осуществился.