Как проучить шотландца, или Любовь на вересковом поле (СИ) - Шторм Наташа - Страница 7

В коридоре послышался топот. Нет, когда я стану хозяйкой собственного замка, обязательно прослежу за тем, чтобы полы покрыли циновками. Моя маленькая внутренняя Санни хихикнула. «Уже представила себя хозяйкой замка? Смирилась? А что насчёт языка? Сможешь ли ты стать покорной женой, или твой муж сам скинет тебя с верхушки донжона?»

Я ничего не ответила, так как двери широко распахнулись, и в комнату ввалились женщины во главе с Эммой. Тяжело вздохнув, я поднялась с кровати. Не спальня, а какой-то постоялый двор, ей Богу! Туда-сюда, туда-сюда. А ещё советовали отдохнуть с дороги!

Женщины весело щебетали, раскрывая сундуки. Казалось, они даже не замечали моего присутствия. Вскоре появились мужчины с огромным деревянным корытом и мальчики с вёдрами воды.

– Когда твой отец женился на твоей маме, ― Эмми повернулась ко мне лицом, ― он счёл её наряды недостойными и оставил тут. Но, не пропадать же добру! Мы выстираем и высушим их, упакуем в мешки, чтобы тебе было, в чём щеголять в Лес-Хоилтоне.

Молоденькая девушка смущённо улыбнулась.

– А ещё мы соберём тебе тёплые вещи, госпожа. В высокогорье гораздо холоднее, чем здесь. Хорошо ещё, что погода держится. Как только пойдёт снег, замок станет совершенно неприступным. Кстати, я Марта.

Я поёжилась.

– Что это значит?

Марта улыбнулась ещё шире.

– Все дороги превратятся в сугробы. Выйти из замка, как и войти в него, не будет никакой возможности. Ну, да это ничего. Несколько месяцев ты проведёшь со своим красавцем-мужем. Он не даст тебе скучать. О его подвигах мы все наслышаны.

Женщины рассмеялись, а Эмми покраснела.

– Прикуси язык, Марта, иначе поколочу и не посмотрю, что ты на сносях.

На сносях? Живот девушки казался совершенно плоским.

– Ты худшее наказание для моего сына. Вот только родится малыш, отошлю тебя к родителям на перевоспитание.

Девушка рассмеялась.

– Тогда, госпожа, я буду жить в вашем замке. Пустите? Ведь я из клана МакГрейев и прихожусь Кайлу дальней родственницей.

Я улыбнулась в ответ. Мне почему-то стало тепло и уютно рядом с этими неунывающими хохотушками. Стоп! Что только что сказала Марта? «О его подвигах мы все наслышаны?» Значит, и Кайл является распутником? Этого ещё не хватало. Мне совершенно не хотелось становиться притчей во языцех, а, тем более, объектом жалости. «Вот только пусть попробует!» ― внутренняя Санни вновь подала тоненький голосок, ― «мы быстро лишим его того, чем он будет пробовать!»

– Я как-то иначе представляла свой брак. Мне казалось, что мой муж будет любить меня и хранить верность. Но, если у вас так принято…

– Не грусти, девочка. Многие женятся без любви, по политическим мотивам или по другим причинам. Кланы вступают в военные альянсы, заручившись кровными связями. Прожив в нагорье двадцать лет, я стала превосходным стратегом. Но сейчас не об этом. Мы, женщины, должны позаботиться, чтобы наши мужья не смотрели по сторонам. Понимаю, всё приходит с опытом, но, если что, спрашивай, не стесняйся. Я обучила всему Марту, а она, если хочешь, поможет советами тебе.

Набрав в грудь побольше воздуха, я решилась.

– Конни. Кто это? Я знаю, что Кайл любит её.

Ванну уже наполнили, и одна из девушек выплеснула в воду пузырёк душистого мыла. Аромат весеннего луга ворвался в комнату, прогнав унынье поздней осени.

– Не обращай внимания, дочка. Эту девушку уже отослали к родственникам в Лоулэнд. Думаю, там ей найдут хорошего мужа.

– Но ведь она ему нравилась! ― я никак не могла успокоиться.

– Нравилась? ― Марта усмехнулась. ― Твоему жениху двадцать семь лет. Покажи мне в этом возрасте хотя бы одного девственника, и я поверю в чудеса.

– Что это значит?

Эмми развела руками.

– Это значит лишь то, что Кайлу, как и любому мужчине, нужно было с кем-то делить постель. Теперь у него появится жена, и необходимость в Конни отпадёт сама собой.

– Но это несправедливо по отношению к девушке.

Видимо, своей болтовнёй я надоела тётушке. Она тяжело вздохнула.

– В клане все знали, на ком должен жениться их молодой лэрд. Мечта породниться возникла у его отца давно, когда Кайла и в помине не было. Кстати, твой отец тоже это знал. Его предупредили, что в случае необходимости…

– Этот брак продиктован политическими соображениями? ― я скинула вещи на пол и, перешагнув край ванны, погрузилась в мягкую пену.

– Можно сказать и так. Наши кланы немногочисленны. А земли, которыми мы владеем, стада и пастбища, представляют лакомый кусок для многих. Только объединившись, мы сможем выжить. Понимаешь?

Да, это я уже поняла. Вот только язык устал повторять, что для того, чтобы затея удалась, было необходимо найти ту самую Мери, настоящую.

Пока несколько пар нежных женских рук намывали и расслабляли меня, Эмми куда-то исчезла. Я решила, что после нашей беседы доброй женщине потребовалась такая же добрая порция успокоительного. Ничего, пусть отдышится. Вопросов у меня накопилось много. Прикрыв глаза, я отдалась приятным ощущениям и, чуть было, не уснула. Но всё приятное заканчивается быстро, слишком быстро. Вот и моё закончилось. Меня облили прохладной водой, растёрли до красна и усадили перед камином сушить волосы. Эмми вернулась с чудесным белоснежным платьем, обшитым изящным кружевом. Да, оно и рядом не лежало с моими нарядами и больше годилось для горничной, но что-то сжалось внутри.

– Это платье принадлежало матушке Кайла.

Значит, матушке?

– Оно немного старомодное, но такое милое, ― Эмми вертела его в руках. ― По-моему, именно так и должна выглядеть невеста, нежной, трепетной, невинной.

Когда-то я мечтала о наряде, достойном королевы. Я хотела утопать в кружеве и шелках, склоняться под тяжестью драгоценностей, но теперь… Теперь что-то изменилось, сломалось в душе, что-то невидимое дотронулось до тонких потаённых струн, и они завибрировали, зазвенели, заиграли, даря неописуемую радость и волнение. Надо же, на мгновение я даже почувствовала себя счастливой невестой. «Остановись, Санни! Твой брак будет заключён по политическим мотивам!» Я глубоко вздохнула, возвращаясь в реальность.

Через час, полностью одетая, причёсанная, довольная, что суета вокруг меня закончилась, я стояла посреди комнаты. Зеркала в замке отсутствовали. Марта протянула кусочек отполированной слюды.

– Посмотри, какая ты хорошенькая.

Платье пришлось впору. Волосы подхватывала атласная лента. Я всматривалась в бледное лицо, видела испуганные глаза и не узнавала своего отражения. Чем ближе подходило время торжества, тем сильнее билось моё сердце. Страшно? Ещё как! Я мысленно представляла крохотную Луизу. Если она смогла, то я тоже смогу.

– А ещё говорят, англичанки страшны, как смертный грех. Врут люди! ― одна из женщин подбирала с пола мои грязные вещи.

– Я тоже слышала, что они сухие, как палки, а лица у них вытянуты, как лошадиные морды, ― кивнула вторая.

– Хватит болтать попусту. ― Эмми топнула ногой. ― Чтоб через час комната Мэри была готова. Тут пройдёт первая брачная ночь молодых. Пойдём, дочка.

Тётушка вышла вперёд, а я вцепилась в руку её невестки.

– Послушай, Марта, я смутно представляю, что мне делать, ну… когда мы… это… останемся одни.

Девушка хихикнула.

– Так ты ничего не знаешь?

Румянец залил мои щёки.

– Я знала, но забыла. Это всё нервы.

Марта обняла меня за плечи.

– Тебе ничего не нужно делать. За тебя всё сделает твой муж. Просто доверься ему, а, если будет страшно ― закрой глаза.

Я сжалась и зажмурилась.

– Эй, не сейчас. Смотри, куда идёшь, иначе мои советы тебе не пригодятся. Сломаешь шею.

Я аккуратно вступила на лестницу, обводя взглядом большой зал на первом этаже. За несколько часов он очень изменился. На стенах горели факелы, в трёх каминах ярко полыхали языки пламени, огромный стол ломился от угощенья, а в углу устроились музыканты. Слухи о том, что в Шотландии царили нищета и голод казались преувеличенными, но ведь и я не была похожа на лошадь! Да, Неймур не мог сравниться ни с моим родным замком, ни с ВайтХоллом, но чувствовалось, что люди, жившие здесь, имели определённый достаток и были готовы сражаться за эту счастливую жизнь.