Драконий чих, или Отскребайте мага! (СИ) - Юраш Кристина - Страница 36

Я закрыла дверь на все заклинания. Магические печати вспыхнули и тут же погасли. Привалившись плечом к двери, я сжала губы дрожащей ниточкой.

Мне казалось, что такого горя сердце просто не переживет. Я вспоминала каждое мгновенье, невыносимо мучительное и прекрасное.

— Жаль, что это прошло, — глубоко вздохнула я. — Но …какое счастье, что это было.

И я улыбнулась сквозь слезы. В жизни каждой студентки магической академии должна быть роковая любовь. Чтобы было о чем писать в женских туалетах послания кровью разбитого сердца.

— Жаль, что это прошло, — снова глубоко вздохнула я. — Но …какое счастье, что это было.

Чтобы отвлечься от грустных мыслей, я уселась с ногами на кровать и стала чинить меч. Мне просто нужно было занять чем-то мысли и руки, чтобы не думать о том, как они прикасались к … О, дракон! Да прекратится это когда-нибудь?!!

— Но в моей жизни есть единственный мужчина, ради которого стоит жить дальше, — вытерла я слезы обиды на судьбу.

— Хрум-хрум! — отдавалась принцесса дракончику, широко раздвинув ноги и задрав кружевную юбку.

— Чав-чав! — ухаживал за принцессой юный пылкий и чешуйчатый кавалер. Его интересовала верхняя часть принцессы куда больше, чем нижняя. Хотя, в сказках, у драконов все наоборот.

Ухаживания завершились торжественным хрустом. Так из одной принцессы у Фуфлыжника оказались целых две! И он не знал, какую выбрать. Левая ему нравилась больше. Правая была мясистей на его взгляд.

— Ом-ном-ном, — соблазнял правую половину принцессы Фуфлыжник. На очереди был почти девственный принц.

Я взяла книгу со стола, пытаясь выяснить каком возрасте у малышей режутся зубки. «Все зависит от вида дракона!», — в один голос утверждали ученые. И я полезла смотреть виды.

На яркой страничке были нарисованы самые яркие и яростные представители драконьего племени. Раздел назывался: «Пощекотать нервишки». Я в ужасе листала список драконов, которые когда-то хищно и радостно порхали над нашим миром.

И тут мне стало ужасно стыдно. Имя Фуфлыжник — не самое подходящее имя для дракона. Конечно, можно было добавить что-то пафосное. Вроде Фуфлыжник Смерть с Небес. Или Фуфлыжник Нагибатор Мира.

Воображение нарисовало огромного дракона. «Запомни мое имя, смертный!», — басом говорит дракон. — «Фуфлыжник Мамина Радость! И другим скажи!». «Ииии-ха-ха-ха!», — подыхает от смеха чародей. И утирает слезы истеричного смеха.

Чувство неловкости захлестнуло меня. «На город налетел Фуфлыжник!», — прищуривались горожане в небо. И делали руки козырьком.

Нет! Нужно дать малышу хорошее драконье имя!

— Гердра Пламя Черных Год, — заметила я огромную жуткую серую тварь. И присмотрелась к Фуфлыжнику. Тот смотрел на меня взглядом: «Мама! Мы не такие!». А из пасти его торчала пакля волос принцессы.

— Ой, это девочка, — перелистнула страницу на Бриулдрогга Дрожащее Небо. «Этот! Как его летит! Бу… га-га… Короче, ну вы поняли!», — переглянулись все те же горожане. Где-то бежал бдительный очевидец: «Летит … Бу-бу-були… Брил… Короче, кто-то летит» Прячьтесь, кто может!!!».

Выплюнув голову, маленький любитель принцесс решил поиграть с игрушечным замком. Он когда-то тоже стоял на полке. А теперь валялся на полу. Замок был большим. И Фуфлыжник принялся его штурмовать. Всей тушкой. Он неловко взлетал и шлепался на замок. Так было выяснено, что основной урон наносит попа. И лоб. Если идти на таран.

— Терренгард Ужас Севера, — перелистнула я страницу. И увидела что-то знакомое. Я посмотрела в окно и дернулась. На мгновенье мне показалось, что комната лежит в руинах, я прижимаю к себе Фуфлыжника. А за окном нависает жуткая тень, крушащая все вокруг.

— Бррр, — поежилась я, вспомнив мелькнувший в разбитом окне хищный глаз. — Неужели его никто не прикончил?

Я захлопнула книгу и бросила ее на стол к мечу. Одеяло поползло на плечи, пока я искала себе норку среди порванных подушек. «Я больше никогда никого не полюблю. Обойдетесь!», — обиженно пробурчала я, обнимая саму себя.

Мне категорически не спалось. Я вертелась и так, и эдак.

— Ну вышла бы за него замуж, — убеждала себя я. Хотя это ни капельки не помогало. — Ну буду ему заклинанием носки стирать, по дому собирать. И готовить на скорое заклинаньице.

«Волшебную палочку пососешь!» — огрызалась я в полсне-полуяви. А кто-то очень похожий на Инквизитора гремел кастрюлями и облизывал чистую ложку. В надежде тронуть мое черствое женское сердце. Я даже била посуду. Кричала и топала ногами.

А потом сдалась. И поняла, что пронесу это чувство через всю свою жизнь. «И перед смертью выброшу его на помойку!», — поддакнул разум. «Люблю — умираю!», — ныло сердце, обещая разорваться еще десять минут назад.

Фуфлыжник Мамина Радость уже вытянул свитер из шкафа и устроил себе гнездо. Потом передумал и вытянул второй. «А здесь я буду какать!», — сообщил детеныш, укладываясь спать.

— Мама! — послышался голосок. На меня словно потолок обвалился!

Что? Где? Как?

Я резко открыла глаза, чтобы тут же закрыть их.

— Ма! — скакал по мне Фуфлыжник Мамина Радость. — Ма-а-а!!!

Я снова открыла глаза. У меня совесть еще спала. А у Фуфлыжника она и не просы…

Что это? Я насторожилась. В тишине комнаты послышался легкий треск. Я скрипнула кроватью и села, снимая с себя дракона. На двери тусклым светом вспыхнула печать. Послышался треск, и печать стала крошиться блестками. И осыпаться на пол сверкающей пыльцой.

Следом вспыхнула вторая, начиная трескаться точно так же… Я почти бесшумно опустила ногу на пол, прижала к груди Фуфлыжника и стащила со стола меч.

Под двери пробежали голубые волны света. Осталось две печати, которые удерживают тайну от непрошенных гостей.

— Инквизиция, — расширились мои глаза.

В этот момент я почувствовала себя внебрачной дочерью клевера и подковы, внучкой всех счастливых талисманов и в целом очень везучих личностей.

— Не думаю, что нужно оставлять ее в живых… — послышался тихий голос, когда я потянулась за стулом, в надежде спрятать дракона. — Несчастный случай…

Мне казалось, что у меня есть еще минут десять. Но предпоследняя печать осыпалась почти стразу. Подмигнув мне на прощание остаточной магией.

Фуфлыжник был уверен, что это к нему! К кому еще могли прийти в мою комнату? Ко мне? Да вы что! Только к нему!

Воинственная Мамина Радость был уверен. Пришли любимые котлетки! Только они пока еще не котлетки, но скоро мама скоро все исправит. Накрутит из них много вкусных котлет! Да! Вот такая у нас сильная и непобедимая мама! Которая знает, что будет дарить на драконью свадьбу. Мясорубку.

Мама так не думала. У мамы тряслись руки. И немного колени.

— Полезай, — шептала я, сидя на корточках в туалете. Как хорошо, что я не заделала этот лаз! Видимо, раньше это был «бельепровод». Ведущий в старую прачечную.

Фуфлыжник вцепился в руку и отказывался спускаться без мамы.

— Мама скоро придет, — врала я упрямому дракону. — Мама тебя не бросит…

— Мама, — возмущался малыш, намертво вцепившись в меня. Он жалобно заглядывал в глаза.

Обычно супермаги из книг говорят очень уверенно. У них не катятся градины горючих слез. И не текут реки соплей.

И я впервые увидела, как из янтарного глаза течет что-то похожее на слезу. Слеза упала драгоценным камнем на пол. Дзень!

— Не плачь, — гладила я молоденькие, едва проклюнувшиеся рожки. — Давай-давай… Шевели хвостиком… Вылезешь — прячься. Никому не показывайся… А потом выбирайся из Академии. Понял?

— Мама! — меня укусили, когда я попыталась затолкать малышка в спасительный лаз. — Без мамы не хочу!

— Милый, времени нет, — шептала я, яростно пытаясь отцепить от себя малыша. — Мама потом догонит!

— Нет! — протестовал Фуфлыжник. Он прижался к руке и закрыл глаза. — Мама!

Дверь дрогнула. Я выдохнула. Фуфлыжник сам полез в сумку.